|
1852 – 1854 годы – москвитянский период, время активного участия Островского в кружке молодых сотрудников журнала «Москвитянин», стремившихся сделать этот журнал органом новой разновидности славянофильства. В это время им написаны пьесы «Бедность не порок», «Не так живи, как хочется», «Не в свои сани не садись». Последняя пьеса была поставлена в Московском Малом театре 14 января 1853 года.
1855-1860 годы – предреформенный период, когда окончательно определяется мировоззрение Островского и происходит его сближение с демократическим лагерем. В этот период им созданы такие пьесы, как «В чужом пиру похмелье», «Доходное место», «Воспитанница», «Гроза».
1861 –1886 годы – пореформенный период, продолжающийся до смерти писателя. В это время им созданы такие пьесы, как «Лес», «Бесприданница», «На всякого мудреца довольно простоты», «Волки и овцы», «Таланты и поклонники», «Без вины виноватые» и другие.
Трудно переоценить значение Островского для развития русской драматургии. Гончаров писал ему: «Вы один достроили здание, в основание которого положили краеугольные камни Фонвизин, Грибоедов и Гоголь».
А.Н.Островский выступил как писатель-новатор, оригинальность творчества которого определилась уже в начале его художественной деятельности.
Новой оказалась проблематика многих произведений драматурга. Если до и во время Островского подавляющее большинство писателей изображало дворянскую интеллигенцию, помещиков-крепостников, царскую администрацию всех рангов и положений, крепостное крестьянство, то Островский обратился к воспроизведению буржуазии. Правда, о купцах писали комедиографы ХVIII века – Матинский, Аблесимов, Попов и другие, а также некоторые ближайшие предшественники Островского – Гоголь в «Ревизоре» и «Мертвых душах», Погодин в повести «Черная немочь». Но драматурги ХVIII века изображали купцов с нравоописательной, а не с социально-критической стороны. У Гоголя они были эпизодическими, второстепенными персонажами. В творчестве Островского купцы заняли преобладающее положение в сюжете.
Никто до Островского даже не делал попытки воспроизвести купеческое самодурство. Островский-сатирик вскрыл тот масштаб и ту глубину безобразий, которые творятся своевольным, невежественным купцом и ту безмерную степень обезличения человека, которое происходит в семьях торгашей.
Очень ярко мир «темного царства» «выписан» в пьесе «Свои люди – сочтемся» (1849). Гнет и рознь в семье торгаша Большова, его самодурство и надругательство над окружающими показаны драматургом как конкретные социальные явления, определяемые средой и эпохой.
Основная схватка, положенная в основу конфликта, происходит между Большовым и Подхалюзиным. Внешне их биографии сходны: один начинал свой жизненный путь с торговли голицами на балчуговском рынке, другой – купеческим приказчиком (то есть оба они в молодости были небогатыми, зависимыми от других людьми, но и тот и другой стремились сделать «карьеру»).
В основе конфликта – становление и рост капитала, воплощенные в центральном персонаже произведения. В то же время драматург показывает, как одновременно с возникновением нового купеческого состояния появляются и самодурные замашки у его владельца. Новоиспеченный купец становится не только богатым, но и деспотом, причем более ловким и увертливым, чем его прежний хозяин. Островским выпукло и отчетливо представлено различие старого самодура – Большова, жизнь и деятельность которого развертывается в эпоху крепостничества, и нового – Подхалюзина, самоуверенного, с лисьим характером богача, стоящего в преддверии крестьянской реформы. По сравнению со своим приказчиком Большов кажется чуть ли не лучшим среди самодуров. Он порой готов проявить доброту, на которую совсем не способен безжалостный, бессердечный Подхалюзин, ставший новоиспеченным богатым купцом.
Почва возникновения основных комических мотивов, показывающих грязную изнанку «темного царства», это история и рост капитала, смена хищников, из которых один устраняет другого. Борьба начинается с заискивания, с прислужничества, учета создавшейся обстановки, а заканчивается присвоением всего капитала хозяина и женитьбой на его дочери Липочке. Перипетии движения приказчика к заветной цели поучительны. Островский делает их полными внутреннего напряжения и неподдельной иронии.
Драматург, прослуживший много лет в Московском совестном и коммерческом судах, не мог не заинтересоваться чиновничеством. Вспоминая об этой службе, Островский впоследствии говорил: «Не будь я в такой передряге, пожалуй, не написал бы «Доходного места».
В «Доходном месте» (1856) царская администрация изображается как обособленная социальная группа, члены которой живут своими интересами и связаны круговой порукой. В этой среде процветает неограниченное казнокрадство (Вышневский) и взяточничество (Юсов, Белогубов). Своеобразие комедии заключается, в частности, в том, что в ней один из главных персонажей – Белогубов – по ходу действия берет за кулисами взятку, а перед зрителями в присутствии своих друзей хвалится содеянным, и оно воспринимается окружающими как успех или достижение молодого столоначальника.
Юсов: Ты что-то нынче разгулялся! Должно быть, ловко хватил?
Белогубов: (показывая на карман) Попало-таки! А кому? Все вам обязан!
Юсов: Зацепил должно быть!
Белогубов: (вынимает пачку ассигнаций). Вот они.
Юсов: Да уж я знаю тебя, у тебя рука-то не сфальшивит.
Белогубов: (прячет деньги) Нет, позвольте! Кому же я обязан? Разве бы я понимал что, кабы не вы? От кого я в люди пошел, от кого жить стал, как не от вас? Под вашим крылом воспитался! Другой бы того и в десять лет не узнал, всех тонкостей и оборотов, что я в четыре года узнал. С вас пример брал во всем…» (С.199).
Добролюбов справедливо писал о Юсове и Белогубове: «Лица эти прямо наводят нас на мысль, что все их беззакония – чисто следствие ложного их положения в обществе и ложных понятий».6 В пьесе Островского эти «ложные понятия», присущие чиновничьей среде, показаны совершенно отчетливо. Автор воспроизводит не только действия, поступки персонажей, но и их воззрения, своеобразную «философию» взяточников. Чиновники в его пьесе никаких законов не признают. Они действуют в соответствии не с законами, а традициями, смысл которых сводится к изречению Вышневского: «Не пойман – не вор». Эти соображения чиновники Островского пытаются возвести на уровень большого обобщения, навязать другим, сделать обязательными для всех. Они выступают с проповедью бесчестности, эгоизма, стяжательства и считают эти соображения господствующими и, по-своему, нормальными.
На правдивом изображении этих чиновнических воззрений и основывается комизм Островского. Образы строятся на противопоставлении внутреннего и внешнего, подлинного и декларируемого. Взяточники смотрят на себя как на порядочных людей, и это делается совершенно искренне, без фальши и лицемерия. Выразителен в этом плане конец юсовского монолога:
«Я плясал от полноты души. На сердце весело, на душе спокойно! Я никого не боюся! Я хоть на площади перед всем народом плясать буду. Мимоходящие скажут: «Сей человек пляшет, должно быть душу имеет чисту!» (С.202).
Юсов искренне считает, что он «душу имеет чисту», и ему нечего скрывать, нечего бояться, он хоть перед всем народом плясать будет.
Do'stlaringiz bilan baham: |
