Тысячеликий герой

3. Лоно Спасения 
Главной проблемой теперь становится мир человеческой жизни. Поле
сознания, 
ведомое 
практическими 
соображениями 
королей 
и
наставлениями священников относительно игры в кости божественного
Провидения
[422]
, сужается настолько, что главные линии человеческой
комедии теряются в переплетении противоречивых тенденций. Видение
будущего для человека становится плоским, схватывающим лишь
отраженный свет, лишь осязаемые поверхности существования. Глубинная
перспектива свертывается в неразличимую точку. Знаком человеческой
борьбы становится утрата способности видеть. Общество впадает в
ошибки, чреватые катастрофой. Крохотное Эго узурпирует судейское место
высшей Самости.
В мифе эта вечная тема звучит в явственно различимых нотах
отчаяния в голосах пророков. Люди тоскуют по личности, которая в мире
искаженных тел и душ снова явит черты воплощенного образа. Эта
мифологема, знакомая нам из нашей собственной традиции, возникает
повсюду, хотя и под разными личинами. Когда фигура Ирода (как высшего

---

символа неуправляемого, упрямого эго) подводит человечество к надиру
духовного ничтожества, приходят в движение скрытые силы цикла. В
неприметной деревне рождается девушка, которая сохранит себя
незапятнанной мирскими грехами своего поколения: в среде людей в
миниатюре повторяется космическая женщина, невеста ветра. Ее лоно,
оставшееся нетронутым, подобно изначальным глубинам, самой своей
готовностью призывает к себе первичную мощь, которая оплодотворяет
пустоту.
«И вот однажды, когда Мария стояла у колодца, чтобы наполнить
кувшин, ангел Господен появился перед ней, сказав: Благословенна ты,
Мария, ибо в своем чреве ты приуготовила обитель для Господа. Вот, свет с
небес войдет и будет обитать в тебе, и через тебя будет сиять во всем
мире»
[423]
.
Эту историю пересказывают повсюду; и с таким удивительным
сходством главных контуров, что ранние христианские миссионеры были
вынуждены объяснять это тем, что сам дьявол подбрасывает им пародии на
их учение, где бы они ни появились. Фрай Педро Симон в своих
Исторических заметках
[424]
сообщает:
Когда началась работа среди народов тунья и согамоццо в
Колумбии (Южная Америка), «демон этих мест начал выдвигать
супротивные доктрины. И среди прочего он стремился
дискредитировать то, что священник говорил относительно
Воплощения, заявляя, что оно еще не произошло; но что теперь
Солнце осуществит это, оплодотворив утробу девы из селенья
Гуачета, и она понесет от солнечных лучей, пребывая невинной.
Эта весть разнеслась по всей округе. И случилось так, что
староста упомянутой деревни имел двух дочерей в девичестве,
каждая из которых желала, чтобы чудо произошло с ней. Поэтому
они стали выходить из жилища отца каждое утро с первыми
проблесками зари; и поднимались на один из многочисленных
холмов вблизи селения, располагаясь таким образом, чтобы
первые лучи солнца могли свободно освещать их. Это
происходило много дней, под воздействием демона, но и не без
божьего промысла (ибо его пути неисповедимы), во исполнение
того, что было им задумано. В результате одна из дочерей
понесла, как она утверждала, от солнца.
Девять месяцев спустя она произвела на свет большой и
ценный 
hacuata
, что на их языке означает изумруд. Женщина

---

взяла его и, закутав в ткань, запрятала его между своих грудей.
Там она хранила его много дней, пока он не превратился в живое
существо. Все как по замыслу демона. Ребенка назвали
Горанчачо. Он рос в доме своего деда, старосты, пока ему не
исполнилось 24 года».
Затем он проследовал с триумфальной процессией до столичного
города, и повсюду его чествовали как «Дитя Солнца»
[425]
.
Древнеиндийская мифология рассказывает о девушке Парвати, дочери
Гималайя, короля гор, которая ушла высоко в горы, чтобы предаться
строжайшему аскетизму. Тиран-исполин по имени Тарака захватил власть
над миром. Согласно пророчеству, только сын высшего бога Шивы мог
свергнуть его. Однако Шива был образцовым богом йоги — бесстрастным,
одиноким, погруженным в медитацию. Его невозможно было подвигнуть
на рождение сына. Парвати решила изменить ситуацию в мире, состязаясь
с Шивой в медитации. Бесстрастная, одинокая, погруженная в себя, она
также постилась обнаженной под горячими лучами солнца, даже добавляя
к этому жар четырех больших огней, окружавших ее с четырех сторон. Ее
прекрасное тело сморщилось и высохло до костей. Кожа стала грубой, а
волосы спутанными и жесткими. Мягкие влажные глаза стали гореть
воспаленным жаром. Однажды к ней пришел молодой брамин и спросил,
почему, некогда столь прекрасная, она разрушает себя такой пыткой. Она
ответила: «Мое желание — Шива, он Высшая Цель. Шива — бог
одиночества и непоколебимой концентрации. Поэтому я практикую этот
аскетизм, чтобы вывести его из состояния равновесия и пробудить у него
любовь ко мне». Юноша сказал: «Шива — бог разрушения. Шива — несет
в себе Уничтожение Мира. Нет большего наслаждения для Шивы, чем
медитировать на кладбище среди трупного смрада; там он ощущает
гниение смерти, и это находит отзвук в его разрушительном сердце.
Гирлянды Шивы сплетены из живых змей. Шива нищий, и, более того,
никто ничего не знает о его рождении». На что девушка ответила: «Он за
пределами твоего понимания. Он нищий, но он источник изобилия; он
ужасен, но он источник красоты; гирлянды из змей или драгоценных
камней он может носить или сбрасывать по своей воле. Как мог он быть
рожденным, когда он — творец несотворенных! Шива — моя любовь».
После этого юноша сбросил свою личину — это был Шива
[426]
.