Т. В. Зуева Б. П. Кирдан

Что светил-то светил месяц во полуночи.
Светил в половину.
Что скакал-то скакал оДин Добрый молоДец
Без верной Дружины.
Что гнались-то гнались за тем Добрым молоДцом
Ветры полевые.
Что свистят-то свистят в уши разуДалому
Про его разбои.
Что горят ли горят по всем по Дорожинкам
Костры сторожевые:
Что слеДят ли слеДят молоДца-разбойничка
Царские разъезДы:
Что сулят ему сулят в Москве белокаменной
Каменны палаты.
Что и те ль палаты — Два столба точеные.
Столбы с переклаДиной!
Разнообразные повторы занимали в народной лирике большое место, проявляясь на всех уровнях: в композиции, в стихе, в лексике. Песенная лек­сика знает повторы тавтологические (темная темница, чуДо чуДное, тропы тропятся, струя струит, живешь-поживаешь) и синонимические (путь- Дороженька; грусть-печаль-тоска; клялася ему, божилася; спится-Дремлется; стучит-гремит; призаДумался, пригорюнился). Лексические повторы усиливали художественное воздействие песни, углубляли ее идею. Они могли сочетаться с повторами синтаксическими, имевшими отношение к песенному ритму, к сти­ху^:
БуДет, буДет красная калина,
Э, буДет расцветати.
Станет, станет красная Девица,
Э, Дружка забывати.
В песне могли повторяться целые строки, что подчеркивало их музы­кальное звучание. Вводились повторяющиеся ритмические частицы ( ах-Да, ой- Да, ой-ли, ах, эх) и рефрены (припевы). Повторялась музыкальная фраза, деля песенный текст на строфы (куплеты).
Строфика и стих народных лирических песен очень своеобразны. Ритми­ко-интонационная структура устной лирики зависела от музыкально-мел одиче­ского оформления текста. Куплеты народных песен содержат самое разное ко­личество стихов: один, полтора, два, три и т. д. Стихи могли "переходить" из одного куплета в другой. Например:
Ой, Да ты калинушка,
Ой, Да ты малинушка,
Ой, Да ты не стой, не стой
На горе крутой.
Ой, Да ты не стой, не стой
На горе крутой,
Ой, Да не спускай листья
На сине море.
Ой, Да не спускай листья
На сине море,
Ой, Да по синю морю Корабель плывёт...
Народные песни имели тонический стих, а также гибридные или пере­ходные формы силлабо-тонического стиха. Протяжные песни обычно имели белый стих; если встречались рифмы, то они были только смежными, причем рифмовались одинаковые части речи. Относительная бедность протяжных пе­сен рифмами компенсировалась за счет ассонансов и аллитераций. Песни шу­точные, быстрые, напротив, украшались рифмами.
Сочетание в народной лирике широкой типизации образов с универсаль­ным принципом аналогии между миром природы и внутренним миром челове­ка привело к появлению устойчивых метафор. Песенная поэтика выработала свою систему иносказаний, обозначающих ее героев или состояние их души. Эти традиционные иносказания — "окаменевшие" метафоры — превратились в образы-символы. А. М. Новикова выделила символы личного характера, обо­значающие отдельных героев песни, и символы общего значения, передающие "сущность жизненного явления..., народное представление о горе и радости, о счастье и о несчастье и т. д."^CCLXXII. Символы девушки — белая лебеДушка, белая бере­зонька, красная калина, ягоДа; молодца — ясный соколи-чек, ясный месяц, сизый орел, Дубочек; молодой женщины — утушка луговая, серая кукушечка; мужа и же­ны —утка с селезнем и т. д. Символы молодости, радости и веселья — зелёный саД, зелёная роща, расцветшие цветы, цветущие деревья; символ верной любви — золотое колечко; символы печали и грусти — засохшие цветы, облетевшие де­ревья, темная, туманная ночь; символы горя и смерти — чёрный ворон, ракитов куст.
В создании традиционного фольклорного мира песни важную роль игра­ли постоянные эпитеты. Они поэтически типизиро-вали русскую природу, образ человека, его семейный быт. В пес-
нях много изобразительных эпитетов, особенно относящихся к Природе и быту: березонька белая, частый осинничек, чистое поле, красная калина, светел месяц, часты звёзДы, красно солнышко, шелковая трава, лазоревы цветочки, темны ле­са, серы волки, сине море, буйные ветры, речка быстрая, песок жёлтый, вольны пташки, зеленой саД, роща зеленая — природа; широки ворота, вороний конь, тройка серо-пегих лошаДей, соболиное оДеялице, тесова кро-ватушка, пуховые по­душечки, висячие замки, ременный кнут, шелковой пояс, окован сундук, золота каз­на — быт. Лирическое начало наиболее ярко проявилось в выразительных эпите­тах; многие из них относятся к образу человека: ретиво серДечушко, крепкая ду­мушка, буйная головушка, слеза горючая, распобеДная моя головушка, люДи Доб­рые, роДимая сторонушка. Ряд эпитетов можно назвать изобразительно­выразительными, так как в них одинаково значимы внешняя характеристика образа и его внутренняя оценка: Добрый молоДец, красные Девушки, Дети малые, ясны очи, резвы ножки, ясен огонечек, раночки кровавые, звончатые гусли, горь­кая осинка, саДовый яблочек. При употреблении эпитетов в песнях часто при­менялась инверсия (обратный порядок слов), что подчеркивало значение эпи­тета:
Как у камешка у горючего,
У колоДчикау стуДёного...
Очень выразительны двойные эпитеты: млаД-сизой орёл, мил-любезный Друг, млаД-ясен сокол, горе-горькая серая кукушка, нов-высок терем, бел-тонкой шатёр, бел-шелков ковёр, золот-чуДен крест, част-ракитов куст, сер-горюч ка­мешек.
В песнях применялись сравнения (Снаряжён стружок, как стрела, ле­тит); гиперболы (Горькими слезами я весь саД потоплю, Тяжёлыми взДохами весь саД посушу), уменьшительно-ласкательные суффиксы. Особые художественные средства имели песни плясовые, шуточные и сатирические.
Поэтика традиционной крестьянской лирики богата и разнообразна. Одна­ко в каждой конкретной песне использование приемов и средств строго регули­ровалось принципом достаточности. В народных песнях нет поэтических из­лишеств, в них все подчинено художественной гармонии, чувству меры и сораз­мерности, соответствующему простым, но искренним и глубоким движениям души. Н. М. Карамзин отметил, что в старинных русских песнях сохраняется "свежесть чувства, теряемая человеком с летами, а народом с веками"^CCLXXIII.
ЛИТЕРАТУРА К ТЕМЕ