Санкт-петербург

Тимей
и
Гермократ
— приехали в Афины по делам.
Тимей,
из Локр Эпизефирийских в Италии (род. ок. 490 г. до н. э.), — зна-
менитый пифагореец, философ и общественный деятель, современ-
ник Эмпедокла, Зенона Элейского, Анаксагора и Филолая.
Гермо-
крат,
сын Гермона, — сицилиец, государственный человек и полково-
дец, фактический правитель Сиракуз в годы Пелопонесской войны
и вдохновитель победы над афинскими морскими силами в сицилий-
ской кампании 415 г., так драматично описанной историком Фуки-
дидом (VII 70—87). Именно Гермократа Фукидид назвал человеком,
«никому не уступавшим в сообразительности, сильным военным опы-
том и славным мужеством» (VI 72). Оба гостя приехали, видимо, в
момент мирного затишья, возможно, в период Никиева мира (421 г. до
н. э.). Значит, диалогПлатона предполагает встречу друзей Сократа
со своими собеседниками в месяце Таргелионе 421 г. до н. э.
720

---

Что касается самого хозяина дома,
Крития,
то существуют раз-
ные мнения по поводу его личности. Традиция отождествляет его
с дядей Платона — Критием, сыном Каллесхра, одним из Тридцати
тиранов (см. т. 1, прим. 22 к диалогу «Протагор»). Начиная с 20-х
годов XX в. непререкаемость этой традиции, в которой не сомневал-
ся даже всегда остро критичный Виламовиц (см.
U. v. Wilamowitz-
Moellendorf.
Platon. I. Berl., 1920, 2 Aufl., S. 591), была нарушена. На-
чиная с Дж. Бёрнета (
J. Burnet.
Greek Philosophy. I. Thales to Plato.
London, 1924), Тэйлора (
А. Е. Taylor.
Timaeus. Oxford, 1928) и Фрид-
лендера (
Р. Friedl¨
ander.
Platon. Eidos, Paideia, Dialogos. Berlin, 1928),
утвердившееся мнение было поколеблено, и в Критии «Тимея» стали
видеть внучатого племянника Солона, т. е. деда упомянутого выше
Крития.
У Платона, действительно, можно найти некоторые сведения,
приведшие текст к пересмотру традиционного мнения. Так, Критий,
участник «Тимея», вспоминает свои детские годы, когда ему было 10
лет и когда стихотворения Солона были новостью (21b), причем эти
воспоминания для него — далекая старина (26b). Но Критий-младший
погиб в 403 г. пятидесятилетним мужчиной, так что он никак не мог
быть десятилетним ребенком в эпоху Солона, который жил около
640/635—561/560 гг. до н. э. Таким образом, по мнению многих со-
временных ученых, здесь перед нами Критий-старший, сохранивший
в своей памяти свежесть воспоминаний раннего детства.
Под четвертым гостем, не явившимся из-за болезни, многие под-
разумевали самого Платона (см. 17а; ср. «Федон», 59b, где Платон
из-за болезни не присутствует при смерти Сократа). Однако Платон,
родившийся в 427 г. до н. э., вряд ли мог быть собеседником в ученой
беседе, происходившей в конце 20-х годов V в. до н. э., так что вопрос
этот до сих пор остается открытым.
Диалог, начавшийся довольно оживленно и занимательно, особен-
но благодаря рассказу об Атлантиде Крития, набросавшего конту-
ры темы своего будущего выступления (диалог «Критий»), переходит
вскоре (29а) в монолог пифагорейца Тимея, ни разу до самого кон-
ца не прерываемый собеседниками. По стилю размышления, как бы
разговора философа с самим собой, «Тимей» относится к поздним
диалогам Платона, где живой драматизм повествования и динами-
ка мысли сменяются неторопливым, но неуклонным развертыванием
глубин космического или общественного бытия.
Диалоги «Тимей» и «Критий» публикуются здесь в новых пере-
водах, принадлежащих С. С. Аверинцеву.
1
Сократ вспоминает о разделении общества на сословия в иде-
альном государстве, по поводу которого два дня тому назад шла речь
(«Государство», II 369а—374е). —