Родственных и неродственных народов позвольяет решить вопросы общего и специфичного, открывает пути для изучения истории формирования и развития национального сказочного эпоса

частью 
сказки 
других 
восточнославянских 
народов. 
Так,
Н.В.Новиков рассматривал систему персонажей русских, украинских и 
белорусских 
сказок10. 
Исследователь 
раскрыл 
специфику 
образов- 
персонажей (героев-богатырей, иронических удачников, помощников и 
противников 
героя) 
восточнославянских 
сказок 
в 
совокупности 
их 
отдельных черт и выявил соотнош ение общего межнационального и 
своеобразно-национального. При рассмотрении персонажей узбекских и 
русских сказок мы исходим из той систематизации сказочных героев, 
которой придерживается Н.В.Новиков.
В 
другой 
своей 
работе, 
посвященной 
сказочным 
ф орм улам ",
Н.В.Новиков 
установил 
однотипность 
и 
устойчивость 
начальных 
и 
заключительных формул русских, украинских и белорусских сказок при всей 
их подвижности и вариативности и показал, что разница между ними
6
8 Путилов Б.Н. Указ.раб.с.25.
9 Гацак М М. Указ. раб. с. 192-193.
10 Новиков H.B. Образы восточнославянской волшебной сказки. Л. 1974.
" См.: Новиков Н.В. К художественной специфике восточнославянских сказок (начальные и 
заключительные формулы). // Отражение межэтнических процессов в устной прозе. М., 1979. с. 28-43.

---

7
наблюдается лишь в деталях, отражающих, главным образом, специфику 
языка и некоторые подробности быта трех родственных народов12.
Л .Г.Бараг раскрыл своеобразие белорусских фантастических сказок в 
сравнении с русскими и украинскими, связав единство их сюжетного 
состава, содержания, образной и стилистической системы с сходными 
историческими и социально-бытовыми условиями жизни трех родственных 
славянских народов13. Отличие белорусских волшебных сказок, аналогичных 
с русскими и украинскими, Л.Г.Бараг видит в национально конкретных 
условиях развития сходных исторических процессов 
и убедительно 
показывает, 
как 
своеобразный 
характер 
общественных 
отношений 
белорусской действительности XIX - начала XX века обусловил органичное 
сочетание элементов чудесного и соционально-бытового в волшебных14. 
Э.В.Померанцева через сравнение национальных версий сюжета «Неверная 
жена» проследила закономерность его типологического развития и тем 
самым на конкретном материале показала, что интернациональное начало в 
каждой 
фольклорной 
традиции 
неизменно 
проявляется 
в 
сугубо 
национальных ф орм ах15.
Русские сказки 
часто привлекаются для 
сравнительных работ 
исследователями сказок неродственных народов. Так, Л.Г. Бараг, сравнивая 
баш кирские волшебные сказки с русскими, установил наличие в башкирском 
фольклоре «довольно многочисленных вариантов сюжетов, характерных для 
русского ф олькл о р а...» 16.
12 Там же. с. 43.
13 См.: Бараг Л.Г. Восточнославянские сказки, их взаимосвязи и национальное своеобразие. // Эпические 
жанры устного народного творчества. Уфа. 1969. с. 76-289.
14 Там же. с. 111-167.
15 Померанцева Э.В. К вопросу о национальном и интернациональном начале в народных сказках (на 
материале сюжета «Неверная жена»). // История, фольклор, искусство славянских народов. У 
международный съезд славистов. М., 1963. с. 406.
16 Бараг Л.Г. Об отношении башкирских волшебных сказок к русским. // Отражение межэтнических 
процессов в устной прозе. М.: 1979. с. 123.

---

Путем сравнительного анализа баш кирских и русских волшебных 
сказок автор показал, как творчески переосмысливаются заимствованные 
сюжеты, что достигается включением в структуру «чужого» сюжета 
вставных 
вступительных 
и 
заключительных 
эпизодов, 
отмеченных 
подробностями башкирского бы та и другими элементами национального 
колорита и особенностями национальной сказочной традиции. Особенно 
важными для нас являются весьма обоснованные суждение автора о 
сочетаемости фантастических элементов и мотивов чудесного с бытовыми 
новеллистическими элементами 
в 
волшебных сказках тюркоязычных 
народов (приведены примеры и из узбекских сказок)17, что прослеживается в 
отдельных вариантах сюжета 707 (об этом пойдет речь в первой главе).
А.И.Алиева для выявления национального своеобразия адыгских 
волшебных сказок наряду со сказками соседних адыгам народов, привлекает 
и русские и русские волшебные сказки, сравнивая их сюжеты, систему 
персонажей, традиционные формулы, другие стилистические средства18. Это 
позволило автору более ярко оттенить поэтические особенности адыгских 
волшебных сказок, как сугубо национальных, так регионально-специфичных 
и универсально-интернациональных. При этом А.И.Алиева, как Л.Г.Бараг, 
связала развитие сказки и ее поэтики «с постоянным соотнесением ее с 
историческими 
и 
социально-бытовыми 
условиями, 
в 
которых 
она 
формировалась, а также с поэтическими представлениями и традициями 
создавш их ее народов»19.
В указанных исследованиях Л.Г.Барага, А.И.Алиевой сравнивались 
сказки на разные сюжеты, но при сопоставлении приводились только 
единичные варианты. 
Вместе с тем 
нам 
представляется 
не менее 
продуктивным 
и 
сравнение 
вариантов 
в 
рамках 
одного 
сюжета. 
Аналогичный вид сравнения был продемонстрирован в указанной работе
17 Там же. с. 38,142-143.
18 Алиев А.И. Поэтика и сталь волшебных сказок адыгских народов. М., 1986.
19 Алиев А.И. Поэтика и стиль волшебных сказок адыгских народов. М., 1986. с. 252.

---

Э.В.Померанцевой, но и здесь для сравнения с русскими сказками 
привлекались только отдельные разнонациональные варианты сказки 
«Неверная жена» (удмуртские, узбекские, чувашские и др.)20.
Мы предпринимаем сравнение сказок неродственного характера в 
рамках одного сюжета с привлечением всех доступных его вариантов, 
имеющихся в узбекском и русском фольклоре (об объекте исследования 
скажем позже).
Целесообразность такого сравнения видится нам в том, что на примере 
вариантов одной, типичной для национальной традиции сказки можно более 
определенно 
раскрыть 
ее 
национальное 
своеобразие 
в 
конкретных 
проявлениях и элементах, т.е., через поэтику, что составляет нашу основную 
задачу, а «для всестороннего постижения фольклорной поэтики весьма 
важным оказывается вариационный аспект, поскольку произведениям 
фольклора свойственно 
вариантное 
воплощение 
в 
процессе живого 
функционирования»21.
Узбекские сказки так же, как и русские, изучались в сравнении со 
сказками других народов. Так, узбекские волшебно-фантастические сказки в 
сравнении со сказками других среднеазиатских и трюкоязычных народов 
рассматривались Х.Эгамовам22, который стремился проследить историко­
генетическое 
и 
типологическое 
взаимодействие 
сказочной 
традиции 
среднеазиатского 
региона. 
Сравнение 
узбекских 
сказок 
с 
другими 
национальными сказками проведено на уровне тематических групп сюжетов, 
но с привлечением только отдельных их вариантов.
М .К.Нурмухамедов 
предпринял 
попытку 
объяснить 
причины 
аналогий в сказках среднеазиатских народов и сказках А.С.Пушкина и
Померанцева Э.В. Указанная работа..., с. 421-423.
Брицына А.И. Поэтика восточнославянской социально-бытовой сказки. Автореферат... канд.филол.наук. 
Киев, 1983. с. 3.
См.:Эгамов X. Ш арци ту р ки й хал*у\ари эртакч или к ан ъ ан алари тарихи дан очерклар. 
Тошкент.1982.

---

выдвинул гипотезу об их общем литературном источнике23. Хотя автор так 
и не указал конкретно на им же предполагаемую основу сходства 
пушкинской и народной сказок, тем не менее заслуживают внимания 
установленные автором аналогии в «Сказке о царе С алтане...», «Сказке о 
золотом 
петушке» А.С.Пушкина 
и 
среднеазиатских сказках. 
Важно 
отметить, что, установив сходство узбекской сказки «Хасан и Зухра», 
каракалпакской народной поэмы «Ш арьяр» и пушкинской «Сказки о царе 
Салтане», 
М.К. 
Нурмухаммедов 
справедливо 
и 
аргументированно 
опровергает предположение Г.П.Снесарева о том, что узбекская сказка 
«Хасан и Зухра» является результатом позднейшего влияния творчества 
А .С .П уш кина на устное народное творчество24.
Е.А.Костюхин в сравнительном плане рассмотрел взаимодействие 
казахских и русских сказок и установил факт появления двуязычных 
сказочников-5. На примере сказок о животных, заимствованных казахским 
фольклором 
из 
русского, 
он 
проследил 
основную 
тенденцию, 
обнаруживающ уюся при взаимодействии двух сказочных традиций -
приспособление заимствованных сюжетов к своим, давно известным26.
Изучение сказок родственных и неродственных народов в сравнении 
друг с другом ведется на разных уровнях: сюжетном, стилевом, поэтическом. 
За редким исключением характерным для приведенных в кратком обзоре 
работ является сравнение сказок, разнообразных по сюжетным типам, с 
привлечением их отдельных вариантов. Между тем, сравнение в рамках 
одного сю ж ета через анализ структурных элементов, персонажей и 
стилистических средств вариантов, т.е., элементов поэтики, позволит точнее 
выявить 
общее 
и 
национальное 
в 
сходных 
сказках 
генетически
См.: Нурмухаммедов М.К, Сказки А.С. Пушкина и среднеазиатский фольклор. Ташкент, 1983.
24
См.: Нурмухамедов М.К. Указ. раб. с. 15.
‘5 См.: Костюхин Е.А. Взаимодействие русских и казахских сказок и формирование национальных 
сказочных традиций // Отражение межэтнических процессов в устной прозе. М. 1979. с. 158-170.
20 
Там же. с. 166.
10
I

---

11
неродственных 
народов. 
Мы 
предпринимаем 
сравнение 
узбекских 
волшебных сказок с аналогичными русскими в пределах одного сюжета, 
взятого во всей совокупности вариантов.
В узбекском фольклоре, как и в фольклоре каждого народа, имеется 
множество волшебных сказок, сходных со сказками других народов, как 
генетически родственных, так и неродственных. В этом отношении 
узбекские 
волшебные 
сказки 
обнаруживают 
сходство 
с 
русскими 
волшебными сказками. Аналогии наблюдаются в сказках разных сюжетных 
типов, в том числе и сказках на сюжет «Чудесные дети» (Аарне-Топсон-707, 
далее: АТ-№ типа)*, варианты которого выбраны нами в качестве объекта 
исследования. Выбор именно данного сюжета объясняется неизученностью 
его в узбекской фольклористике и тем, что данная сказка является одной из 
типичных 
традиционных 
волшебных 
сказок 
узбекского 
репертуара, 
созданной по всем поэтическим канонам национальной сказочной традиции. 
Выбор связан также и с тем, что сюжет «Чудесные дети» представлен 
достаточным числом как русских, так и узбекских вариантов.
Как известно, «Чудесные дети» по своему содержанию, тип героев и 
основному конфликту относятся к волшебным сказкам о невинногонимых, 
которые составляют тематическую подгруппу волшебных сказок с семейно­
бытовым конфликтом27.
Сюжет этот является одним из широко распространенных среди сказок 
о невинногонимых и относится к числу «восьми или десяти наиболее
Ввиду отсутствия указателя сюжетов узбекских сказок все ссылки на узбекские сюжеты даются по 
указателю Аарне-Томпеона: The types o f the folktale: A klassifikation and biblioqraphy. Antti Aames 
Verzeichnes der Marchentypen /Transl. and enlarqed bu S. Thompson. 2nd rev.ed/-Helsinki-1964.
См.: Волков P.M. Сказка. Разыскания по сюжетосложению народной сказки. Одесса. 1924. с. 68-71; 
Никифоров А.И. К вопросу о морфологическом изучении сказки. // Сборник статей в честь академика А.И. 
Соболевского. Л., 1928. с. 118; Пропп. В.Я. Русская сказка. Л., 1984. с. 235-236; Мелетинский Е.М. Герой 
волшебной сказки. М., 1958. с. 161; Тудоровская Е.А. О классификации волшебной сказки. М., 1965, №2. 0. 
63; Ведерникова H.M. Русская народная сказка. М., 1974. с. 34; Аникин В.П. Русская народная сказка. М., 
1977. с. 138-141; Иванова А.А. Традиционный чудесный вымысел в русских волшебных сказках. 
Автореферат канд.филол.наук. М., 1982. с. 2. и др.
I

---

28
г»
известных в мире» . В существующих указателях сказочных сюжетов 
зафиксированы разные типы сюжета «Чудесные дети»29. В русском 
фольклоре такж е существуют многочисленные варианты и версии сказки 
«Чудесные дети». Как одна из характерных сказок о невинногонимых, она 
привлекла внимание многих исследователей, но объектом специального 
изучения стала только в работе Т.В.Зуевой30. Автор посвятила свою работу 
изучению происхождения и исторической динамики сю ж ета 707-АТ, 
системы его персонажей и средств художественного изображения. Т.В.Зуева 
выявила структурные 
разновидности 
данного 
сю ж ета 
и 
установила 
существование самобытной структурной версии его в фольклоре восточных 
славян, в том числе русском. Автор раскрыла типологическую основу 
сюжета «Чудесные дети», получившую национальное воплощение в 
восточнославянских сказках. Структура русских вариантов восточной версии 
(по определению Т.В.Зуевой) совпадает со структурной узбекских вариантов 
сюжета 707-АТ. Подробно об этом пойдет речь в первой главе диссертации, 
но в данный момент отметим, что принимая во внимание предложенные 
Т.В.Зуевой структурные схемы русских вариантов сю ж ета «Чудесные дети», 
мы предлагаем свою схему структуры русских сказок. Это вызвано тем, что 
сравнение структуры узбекских и русских сказок проводится нами на уровне 
эпизодов и мотивов, тогда как Т.В.Зуева представила схему структуры 
русских сказок на уровне мотивов.
12
:я Thompson S. The Folctale. - N. Jork. 1946. S. 121
29 Восточнославянская сказка: Сравнительный указатель сюжетов. Л., 1979. с. 177; Anmerkungen zuden 
Kinder - und Housmarchen der Bnider Grimm. Neu bearbeiten von I.Bolte und G Poliv wka. Leipzig. 1915. S. 384; 
Typen turkischer Volksmarchen von Wolfram Eberhard und Partey Naili Boratav. - Wiesbaden - 1953-506 s.
30 Зуева Т.В. Сказка «Чудесные дети» в фольклоре восточных славян. Дисс..... канд.филол.наук. М., 1977.
I

---

13
Другие 
исследователи обращались к данной сказке, исходя из 
проблематики своих работ31. В их ряду отметим Е.М.Мелетинского, который 
осветил вопросы генезиса отдельных мотивов сюжета 707-АТ32, что важно 
для объяснения различий в сходных эпизодах узбекских и русских вариантов 
сказки.
Прежде чем осветить вопрос о степени изученности поэтики узбекской 
волшебной сказки и сю ж ета 707-АТ, рассмотрим вкратце изучение 
узбекских народных сказок в целом. Общепринято33 считать первым 
специальным научным исследованием узбекских народных сказок работу 
М.Афзалова34, который дал научное определение жанра применительно к 
узбекской сказке, описал 
тематику сюжетов, охарактеризовал систему 
персонажей, выделил отдельные виды традиционных формул и других 
средств 
художественного 
изображения. 
М.Афзалов 
также 
первым 
предложил 
классификацию 
узбекских 
народных 
сказок. 
Данная 
классификация, по которой все узбекские сказки делятся на фантастические 
и реалистические, не основывалась на каком-либо научном принципе и была, 
как признает сам автор, условной35. Не оговорено исследователем и деление 
фантастических 
сказок 
на 
волшебные 
и 
сказки 
о 
животных, 
а 
реалистических на жизненные и бытовые -сатирические. Автор привлек два 
варианта сказки «Чудесные дети» (правда, М.Афзалов не называет сюжет и
31 См.: Аникин В.П. Русская народная сказка. М., 1977. с. 138-141; Трудоровская Е.А. О структуре
волшебной сказки. //Русский фольклора. Вып. XIII. Русская народная проза. Л., 1972. с. 148-159; Онегина 
Н.Ф. Вепсские волшебные сказки о невинногонимых. // Фольклористика Карелии. Петрозаводск, 1983. с. 
135-157;
33 Мелетинский Е.М. Указ. раб. с. 161-162.
33 См.: Имомов К. У збек с ат и р и к эртаклари . Тошкент, 1974. с. 17; Мирзаев Т. Фольклоршунослик. // 
У зб ек хал
1
$ окзаки п оэти к иж оди. Тошкент, 1980. с. 20; Джалилов Г. Узбекский народный сказочный 
эпос. Ташкент, 1980. с. 22; Эгамов X. Указ.раб. с.36.
34 Афзалов М. 
Узбек 
халк эр такл ар и ^а^ида. Тошкент, 1964.
35 Там же. С. 77-78.
36 Афзалов М. Указ. раб. С. 78.

---

14
не упоминает вариантах) как примеры, доказывающие собирание узбекских 
сказок еще в ??????????? и типичность мотива чудесной птицы Симург36.
Общая классификация узбекских народных сказок, принятая 
к 
настоящему дню, была предложена другими фольклористами. По этой 
классификации, вполне приемлемой и для нас, узбекские сказки делятся на 
сказки о животных, волшебные и бы товые37.
Дальнейшие исследования узбекских фольклористов были посвящены 
изучению проблем жанровой специфики, поэтики, образов, классификации и 
отдельных видов узбекских сказок. Так, вопросы поэтики, жанрового 
своеобразия Узбекских волшебных сказок на уровне их композиции, 
генезиса, образов и особенностей художественного языка рассматривались в 
работах Г.Джалилова38. Автор раскрыл происхождение отдельных мотивов 
сказок, выделил основные типы сказочных героев и показал особенности 
отдельных стилистических средств, в том числе формул. Г.Джалилов также 
попытался показать взаимодействие узбекских волшебных сказок с другими 
жанрами узбекского фольклора, особенно с дастанами, национальным видом 
героического и романического эпоса в фольклоре тюрко - и ираноязычных 
народов39. 
Однако 
автору 
удалось 
раскрыть 
связи 
жанров 
только 
односторонне, т.е., Г.Джалилов показал влияние сказок на дастаны, а 
обратный процесс влияния дастанов на сказки так и не был раскрыт40. 
Вообще, данный вопрос остается поныне не освещенным в узбекской 
фольклористике, что затрудняет определение специфики узбекских сказок в 
плане взаимодействия с дастанным эпосом. Следует такж е отметить, что
' 7 См : Джалилов Г. Узбекской народной сказочный эпос. С.27; Имомов К. Эртаклар. //У з б е к халк орзаки 
п о эти к иж оди. с.219; Эгамов X. Указ. раб. с. 49.
,8 См.: Джалилов Г. Узбекский народной сказочный эпос; Он же: 
Узбек халц эртаклари поэтикаси. 
Тошкент, 1976; 
Узбек фольклорида жанрлараро муносабат. 
Тошкент, 1979.
59 См.: Жирмунский В М. Народный героический эпос. Л., 1962. с. 135; Короглы Х.Г. Поэтика дастанного 
эпоса. // Проблемы фольклора. М., 1975. 131-143 с.; Мирбадалева А.С. О специфике жанра туркменских 
романических дастанов. // Проблемы фольклора. М., 1975. 88-93 с.
40 См.: Джалилов Г. Узбекский народной сказочный эпос. 146-248 с.

---

15
специальных исследований, посвященных изучению волшебных сказок во 
всех аспектах в совокупности, позволяющих в итоге полноценно раскрыть 
своеобразие узбекской сказки, до сих пор нет. В узбекской фольклористике 
из жанровых разновидностей народных сказок объектом специального 
изучения становились только сатирические сказки41.
К.Имомов, автор исследования о сатирических сказах, изучал и другие 
виды узбекских сказок, в частности, волшебные. К.Имомовым была 
предложена классификация волшебных сказок, в основу которой был 
положен тематический принцип: героические, сказки об « у гай д и к » (т.е., об 
отношениях мачехи и падчерицы, мачехи и пасынка)* и униженных людях и 
сказки о «митти полвон» (маленьком силаче)42.
В этом ряду сказка «Чудесные дети» относится ко второй группе, хотя 
мы находим название К.Имомова явно неудачным, потому что к данной 
тематической группе автор отнес сказки не только на сюжеты 480 АТ, 510 
АТ (т.е., об « у гай д и к» ), но и другие, в том числе 450, 706, 707 АТ и, 
следовательно, название не определяет состава всей группы сказок.
Сказки, включенные автором в эту разновидность, является сказками с 
семейной тематикой, и потому нам представляется целесообразным назвать 
их сказками с семейным конфликтом. Следует отметить, что вопрос о 
внутрижанровой классификации узбекских волшебных сказок является 
одним из нерешенных проблем национального сказковедения и ждет своего 
исследования.
К.Имомов 
занимался 
изучением 
вопросов 
генезиса 
сказочных 
мотивов43, в том числе генезиса отдельных мотивов и сюжета 707 АТ
41 См.: Имомов К. У зб ек с ат и р и к эртаклари . Тошкент, 1974. с. 208.
Понятие «угайлик» означает также отношения между отчимом и падчерицей, пасынком, между 
породными членами одной семьи.
42 Имомов К. Эртаклар (Сказки). //У з б е к халк огааки ижоди. Тошкент. 1980. с. 138.
43 Имомов К. Генезис и поэтическая трансформация жанров узбекской устной прозы. 
Дисс...докт.филол.наук. Ташкент, 1986.
t

---

(рождения чудесных детей, кражи и подмены их вредителями). Автор 
проследил поэтическую эволюцию мотивов, восходящих «к обычаям и 
обрядам, характерным особенностям, представлениям о мире, мифам и 
мифологическим убеждениям древних саков, массагетов, хуннов, кыпчако- 
огузских племен, проживавших на территории Средней Азии, а такж е к 
мироощущению тю ркских родов-якутов, бурят, алтайцев, хакасов»44. При 
этом К.Имомов связал изучение генезиса с поэтикой мотивов и их 
трансформацией.
Б.Саримсаков 
посвятил 
свою 
работу 
изучению 
одного 
стилистического приема-саджь на материале сказок и пословиц45. Он 
раскрыл своеобразие применения саджь в узбекском фольклоре как одного 
из специфичных стилистических приемов в сказочных формулах и паремиях 
(о применении саджь в формулах сказки «Чудесные дети» будет сказано в 
II 1-й главе). Ставя изучение худож ественных средств узбекских сказок в 
один ряд с изучением их поэтики в целом, автор заметил: «В определенной 
степени исследованы жанровые особенности, система образов, сюжетное 
строение и другие отдельные грани узбекских народных сказок. Вмасте с тем 
должен быть серьезно исследован ряд проблем, связанных с изучением 
поэтики, 
морфологии, 
варьирования... 
узбекских 
сказок»46. 
В 
этом 
отношении мы предлагаем 
исследование, направленное на изучение 
национальной специфики узбекских сказок через сравнение с русскими.
Цель нашего исследования заключается в определении национального 
своеобразия узбекской волшебной сказки «Чудесные дети» в сравнении с 
аналогичной русской через анализ вариантов. С этой целью были выявлены 
все существующие узбекские варианты в классических и современных 
записях, как опубликованные, так и архивные.
44 Там же. с.7.
45 Саримсаков Б. Саджь и его место в узбекском фольклоре. Дисс... канд.филол.наук. Ташкент, 1973.
46 Саримсаков Б.И.Указ.раб. с. 84.

---

Исходя из цели была поставлена задача установить типологическую 
общность и национальные различия в узбекских и русских вариантах сюжета 
«Чудесные дети».
Методом исследования является сравнительный анализ структурных 
элементов узбекских и русских вариантов сюжета 707, их системы 
персонажей и сказочных формул. С целью характеристики материала дается 
полное его описание. Для удобства проведения сравнительного анализа 
представлены схемы структуры сю ж ета «Чудесные дети».
Анализ узбекских и русских вариантов именно на уровне их 
структуры, системы персонажей и стиля связан с тем, что они являются 
основными слагаемыми сказки и вместе взятые наглядно демонстрируют то 
неповторимое, яркое, особенное, что присуще каждой национальной сказке. 
Анализ призван выявить последнее.
С нашей стороны должны оговорить, что национальная специфика 
узбекских сказок «Чудесные дети» определяется нами только в сравнении с 
аналогичными русскими сказками. Несомненно, что в фольклоре других 
среднеазиатских народов, особенно родственных в этническом и языковом 
отношении, имеется больше аналогий со сказками узбекского фольклора, в 
частности, со сказкой «Чудесные дети». Но нашей задачей является 
установление соответствий в сказках генетически неродственных народов - 
русского и узбекского, сходства, которое свидетельствует об удивительном 
феномене 
-
об 
интернациональных 
основах 
народного 
творчества, 
воплотившихся в национальных формах в фольклоре каждого народа.
При объяснении различий в узбекских и русских сказках привлекаются 
материалы по генезису мотивов и образов сюжета, представленных большей