Посвящаю моёй матери

Лети, корабль, неси меня к пределам дальпым
По грозной прихоти обманчивых морен,
Ho только не к брегам печальным
Туманной родины моей.
D оригинале:
With thee, my bark, Г¹II swiftly go
Athwart the foaming brine;
Nor care what land thou bear’st me to,
So not again to mine.
Остальная часть элегии не имеет с «Прости» Чайльд-Гарольда
вичего общего, кроме сходства и настроении. Пушкин проявил
чрезмерную скромность, назвав свои стихи «Подражанием Бай-
рону*.
Mne ничего не жаль в былом,
He страшен бурный путь,
Ho жаль, что, бросив отчпй дом,
IVIne не о ком вздохнуть.
(Перевод В. JIeeuna)
В прощальной песне чувства Гарольда соотнесетты с бес-
предельностью океана и иебеспой твердью, со страной, им
Iгокинутой, и с материками, его ожидающими. Грустный па-
лев сливается с гулом воли и криком чаек, тающие вдали
берега Англии — с синью моря и неба. Лирический пейзаж
Байрона с его «размытыми» линиями и красками очень
близок картинам ромаптического художника-марпниста
Чарльза Тёрнера.
Поэт и его герой путешествовали почти по одному мар^:
шруту — Португалия, Испания, Албания, Греция, Турция,
снова Греция, где Байрон в отлпчпе от Гарольда прожил
около девяти месяцев; они оба принадлежали к знатному
роду (сперва Байрон даже хотел дать ему свое имя;
«Чайльд»,по объяснению поэта, есть старинное наименова-
ние юноши благородного звания); они оба покинули полу-
разрушенный родовой замок, мать и любимую сестру²; они
оба отправились в долгий путь, потому что прежняя жизнь
им постыла; они оба странствуют без определенной цели.
Эти «совпадения» далп повод к отождествлению автора
п героя; Байрон протестовал и заявлял, что вывел Гароль-
да в качестве отрицательного примера, по мало кто поверил
ому. Его так и называли Чайльд-Гарольдом; по поводу пего
самого и его странствии очень быстро возникли догадки и
даже легепды. Вероятно, правил],иеи всего было бы ска-
зать, что у Гарольда мало черт, которых бы вовсе не было
у Байрона, по духовный облик поэта неизмеримо богаче и
сложнее, чем облик созданного нм персонажа.
Разница между ними видна уже в приведенном сопо-
ставлении двух прощаний с Англией: Байрон мог бы про-
петь песню своего героя — она имеет множество аналогий в
его других стихах, но Чайльд-Гарольд никогда бы не мог
написать послание с пакетбота. Байроп умел смеяться над
своими горестями, разочарованием и пресьицепностыо лег-
кими удовольствиями. Гарольд не умел отвлечься от собст-
венной неудовлетворенности, от тоски по недосягаемому