Посвящаю моёй матери

Вместе с нами,
Как в Бедламе,
Франты, слуги, моряки,
Мамы, дочки —
Сельди в бочке,
И не ириподиять руки.
Вопли, ругань, визг и рвота —*
Вот наш путь до пакетбота.
Грубоватый, разговорный язык этой (и других) строф
предвещает языковые новшества «Дон-Жуана»:
Над собою,
Над судьбою
Смех гремит пад сссм подряд.

Как напьемся,
Так смеемся —
Нам тогда сам черт не брат,
(Cmuxv мистеру Ходжсону,
написанные па борту
Лиссабонского пакетбота —
Lines to Mr. Hodgson, 1809.
Перевод Г. Усовой)
Эти шуточные строфы Байроп при жизни не опублико-
вал. Об, вероятно, и не считал их стихами. В поэтическом
произведении он выражался совершенно иначе. В уста
своему герою Чайльд-Гарольду он вложил знаменитую
прощальную песню, перекроенную по образцу старой бал-
лады («Мой край родной, прости»). Здесь все поэтично,
трогательно, высоко, печальный герой не обращает свое
страдание в смех, автор не позволяет себе никаких низ-
менных деталей о других пассажирах — о толчее, тошноте,
суматохе. Здесь белая пена, синее море, рев ветра, крик
чаек — и сердечная тоска
Как подобает балладе, песняЧайльд-Гарольда включает
диалог — с пажем и оружепосцем (так, на старинный сред-
невековый лад, называет Байрон слуг своего героя), и ис-
кренне переживаемое ими горе расставания с родными рез-
ко иодчеркивает странную, необычную скорбь Чайльд-Га-
рольда:

1. 
   ¹ IIa тему прощальной песни Чайльд-Гарольда написана элегия
   Пушкина «Погасло дневное спетило». Только четыре строчки ее
   близко следуют песне Байрона: