…Убийство президента Кеннеди стало самым трагическим событием

Зачем вообще дергаться, если в будущем мне все поправят?
Потому что я
сомневался, действительно ли она хочет отправиться в будущее, пусть она мне и
поверила
, и не знал наверняка, хочу ли я взять ее с собой.
Я хотел 
быть
с ней, это так. Всю отпущенную мне жизнь. Но может, нам
стоило остаться в шестьдесят третьем… прожить вместе последующие годы. Очень
может быть, что стоило. Я видел, как она теряется в 2011-м, глядя на каждую пару
брюк с низкой талией и компьютерный экран с восхищением и тревогой. Я бы
никогда не ударил ее, никогда бы не накричал, но она могла стать моей Мариной
Прусаковой, живущей в странном месте и навеки изгнанной с родной земли.
13 
В Джоди только один человек знал, каким образом я могу использовать для
своих нужд последнюю запись Эла о спортивных состязаниях. Я говорю о Фредди
Куинлэне, риелторе. У него раз в неделю играли в покер по четвертаку, и я
несколько раз принял участие в игре. Он не упускал случая похвастаться удачными
ставками в двух соревнованиях: профессиональном футбольном чемпионате и
первенстве штата Техас по баскетболу. Куинлэн согласился встретиться со мной в
своей конторе, но только потому, что для игры в гольф было слишком жарко.
— О чем пойдет речь, Джордж? О ставке на некую сумму или об аренде дома?
— Я думаю о ставке в пятьсот долларов.
Он присвистнул, откинулся на спинку стула и сложил руки на маленьком,
аккуратном животе. Часы показывали только девять утра, но кондиционер уже
работал на полную мощность. Пачки риелторских буклетов подрагивали под
холодным потоком.
— Это большие деньги. Скажете, на что?
Поскольку он оказывал мне услугу — по крайней мере я на это надеялся, — я
сказал. Его брови так высоко взлетели вверх, что едва не коснулись волос.
— Ничего себе! А почему вам сразу не спустить их в унитаз?
— У меня есть предчувствие, ничего больше.
— Джордж, послушайте своего папочку. Поединок Кейс — Тайгер не
спортивное событие, а пробный шар этой новинки, платного кабельного
телевидения. На разогреве могут быть хорошие бои, но главный поединок —
анекдот. Тайгер получит указание возить бедного старика семь или восемь раундов,
а потом отправить на покой. Если только…
Тут он наклонился вперед. Ножки стула противно скрипнули по полу.

---

— Может, вы что-то знаете. — Он вновь откинулся на спинку, поджал губы. —
Но откуда? Вы же живете в Джоди. Однако если б знали, то ввели бы друга в курс
дела, верно?
— Я ничего не знаю, — солгал я ему в глаза (и с удовольствием). — Это
предчувствие, ничего больше, но в последний раз, когда оно у меня возникло, я
поставил на «Пиратов» против «Янкиз» в Мировых сериях и выиграл крупную
сумму.
— Очень мило, но вы знаете старую поговорку: и остановившиеся часы дважды
в день показывают правильное время.
— Так вы поможете мне или нет, Фредди?
Он одарил меня красноречивой улыбкой: очень скоро дурак расстанется со
своими деньгами.
— В Далласе есть один парень, который с удовольствием примет такую ставку.
Его зовут Акива Рот. Работает в «Честном платеже» на Гринвилл-авеню. Принял это
дело от отца пять или шесть лет тому назад. — Он понизил голос: — Говорят, связан
с мафией. — И еще тише: — С Карлосом Марчелло.
Именно этого я и боялся, потому что к Карлосу Марчелло тянулась ниточка и от
Эдуардо Гутиерреса. Я вновь подумал о «линкольне» с флоридскими номерами,
припаркованном напротив «Честного платежа».
— Не уверен, что мне хочется, чтобы кто-нибудь увидел меня в таком месте. Я,
возможно, снова начну учить детей, а по крайней мере два члена школьного совета
уже косо на меня смотрят.
— Тогда попробуйте обратиться к Фрэнку Фрати в Форт-Уорте. У него там
ломбард. — Ножки стула вновь скрипнули, потому что он наклонился вперед, чтобы
лучше рассмотреть мое лицо. — Что я такого сказал? Вас просто перекосило.
— Гм-м. Видите ли, я знал одного Фрати. И он тоже владел ломбардом и
принимал ставки.
— Возможно, они из одного клана ростовщиков и менял из Румынии. В любом
случае он может взять ваши пять сотен, особенно на такую проигрышную ставку.
Но вы не получите коэффициента, которого заслуживаете. Разумеется, вы не
получите его и у Рота, но он предложит вам больше, чем Фрэнк Фрати.
— Зато Фрэнк не связан с мафией, так?
— Думаю, нет, но кто знает? Букмекеры, даже если это не их основная
профессия, не могут похвастаться кристально честными деловыми партнерами.
— Вероятно, я последую вашему совету и оставлю деньги при себе.
На лице Куинлэна отразился ужас.
— Нет, нет, нет, не делайте этого. Поставьте на выигрыш «Чикагских медведей»
в Национальной футбольной лиге. На этом вы прилично заработаете. Я это
практически гарантирую.

---

14 
Двадцать второго июля я сказал Сейди, что у меня дела в Далласе и я попрошу
Дека приглядывать за ней. Она ответила, что в этом нет никакой необходимости и
она прекрасно справится сама. Она действительно приходила в норму, становясь
прежней Сейди. Мало-помалу, но приходила.
Она не спросила о моих делах.
Сначала я заехал в «Первый зерновой», открыл банковскую ячейку и вновь
просмотрел записи Эла, чтобы убедиться, что память меня не подвела. Да, Том Кейс
победил неожиданно для всех, нокаутировав Дика Тайгера в пятом раунде. Эл,
должно быть, почерпнул эту информацию из Интернета, потому что покинул Даллас
— и великолепные шестидесятые — задолго до поединка.
— Могу ли я помочь вам чем-нибудь еще, мистер Амберсон? — спросил мой
банкир, провожая меня до двери.
Что ж, ты можешь помолиться за то, что мой давний дружище Эл Темплтон
не купился на интернетовскую лажу.
— Возможно. Вы не подскажете, где найти театральный магазин? Я должен
изображать фокусника на дне рождения племянника.
Секретарь мистера Линка, быстренько пролистав «Желтые страницы», назвала
мне адрес на Янг-стрит. Там я купил все необходимое. Оставил покупки в квартире
на Западной Нили-стрит: раз уж я платил за аренду, следовало хоть как-то ее
использовать. Оставил там и револьвер — положил на верхнюю полку стенного
шкафа. «Жучок», который я вынул из настольной лампы в квартире второго этажа,
отправился в бардачок моего «шеви», вместе с миниатюрным японским
магнитофоном. Я намеревался выкинуть их на обратном пути в Джоди. Больше они
мне не понадобятся. Новые жильцы в квартире наверху еще не появились, и от
тишины в доме по коже бежали мурашки.
Прежде чем уехать с Нили-стрит, я зашел в огороженный двор, где тремя
месяцами раньше Марина сфотографировала Ли с его винтовкой. Увидел там только
твердую, выжженную солнцем землю да несколько сорняков, которые никак не
хотели засыхать. Потом, когда уже собрался уходить, краем глаза заметил что-то
красное под наружной лестницей. Детскую погремушку. Я поднял ее и положил в
бардачок «шеви», рядом с «жучком», но в отличие от «жучка» погремушку оставил.
Не знаю почему.
15 
Следующей моей остановкой был просторный дом-ранчо на Симпсон-Стюарт-
роуд, где жили Джордж де Мореншильдт и его жена Джин. Увидев дом, я сразу
понял, что он не подходит для встречи, какой я ее планировал. Во-первых, я не знал,
когда Джин будет дома, а этот разговор могли вести только двое. Во-вторых, дом не
показался мне достаточно изолированным. Рядом располагался колледж Пола
Куинна, в котором учились черные, и там могли проводиться летние занятия.
Конечно, дети на улице не толпились, но людей хватало. Кто шел по тротуару, кто

---

катался на велосипеде. Меня это не устраивало. Наша дискуссия могла пойти на
повышенных тонах. Да и вообще не быть дискуссией в том смысле, который
вкладывал в это слово толковый словарь Мерриама-Уэбстера.
Мой взгляд зацепился за большой плакат. Он стоял на широкой лужайке перед
домом де Мореншильдтов, где из разбрызгивателей летели струйки воды, а в
воздухе зависали крохотные карманные радуги. В 1963-м никого никуда не
избирали, но в самом начале апреля, примерно в то время, когда кто-то стрелял в
генерала Эдвина Уокера, член палаты представителей от Пятого района умер от
инфаркта. И выборы нового представителя назначили на шестое августа.
На предвыборном плакате я прочитал: