(принадлежность слов к одному синонимическому ряду или лексико-семантическому
полю) или несходства (антонимия), отношения сочетаемости слов друг с другом в строе
предложения («валентность» или «коллокабельность» слов) и пр. (Опять-таки эти
отношения существуют не только между словами, но и между любыми другими
единицами языка — морфемами, сочетаниями слов, предложениями и пр.; однако в
настоящем разделе мы для наглядности будем оперировать примерами отношений между
словами, как это было сделано в разделах о передаче референциальных и прагматических
значений при переводе.)
Выше
(§
15)
было
также
отмечено,
что
в
процессе
перевода
внутрилингвистические значения поддаются передаче лишь в самой минимальной
степени —
как правило, они при переводе вообще не сохраняются, ибо каждый язык
имеет свою, сугубо специфическую систему внутрилингвистических значений входящих в
него единиц. Тем не менее
в
определенных случаях в пределах того или иного контекста
существенными оказываются именно внутрилингвистические значения тех или иных
единиц ИЯ, поэтому возникает необходимость их передачи в переводе. Нередко (как
можно убедиться из нижеприведенных примеров) передача внутрилингвистических
значений языковых единиц требует «принесения в жертву» даже их референциальных
значений,
133
хотя, как было отмечено, нормальной и обычной является как раз обратная ситуация.
Так, самоочевидно, что передача внутрилингвистических значений единиц ИЯ (а
порой даже их фонетического или графического облика) является необходимой во всех
тех случаях, когда с а м и е д и н и ц ы я з ы к а с т а н о в я т с я п р е д м е т о м
в ы с к а з ы в а н и я , то есть в исходном тексте речь идет не
о тех или иных предметах
явлениях и понятиях объективной действительности, обозначаемых при помощи
языковых средств, а о самих этих средствах. Это имеет место, во-первых, тогда, когда тот
или иной конкретный язык становится предметом научного описания; в этих случаях
перевод, по сути дела, невозможен и не нужен. Так, ясно, что английское предложение
The Past Tense of some verbs is formed by changing the root vowel, i.e.; write — wrote можно
перевести на русский язык лишь при условии, что сами глагольные формы write — wrote
останутся непереведенными, иначе данное высказывание не имело бы смысла. Однако
следует иметь в виду, что единицы языка (в частности, слова) могут стать предметом
высказывания не только в научной, например, грамматической литературе, но и в текстах
других жанров, в том числе в текстах литературно-художественных. В этом случае
проблема передачи внутрилингвистических значений этих единиц в переводе приобретает
особый практический и теоретический интерес.
Очень показательный пример в этом отношении приведен в книге Я.И. Рецкера
«Теория перевода и переводческая практика».
1
Речь идет о переводе на русский язык
одной из пьес Дж. Голсуорси, в которой рассказывается о подделке банковского чека. Вот
этот отрывок:
J a m e s : Give me the cheque-book. What's this ninety?
W a l t e r : But look here, father, it's nine I drew a cheque for. (J. Galsworthy,
Justice,
I)
Д ж е й м с : Дай мне чековую книжку. Что это за восемьдесят фунтов?
У о л т е р : Но послушай, отец, я выписал чек на восемь фунтов. (Дж.
Голсуорси. Собр. соч., т. 14, с. 21)
1
Я. И. Рецкер. Теория перевода и переводческая практика. М., «Международные отношения», 1974,
с. 53.
134
Оказывается, что банковский
служащий подделал чек, приписав к английскому
слову nine две буквы ty, и присвоил себе разницу. Вся ситуация здесь построена на
отношении nine — ninety. Но русское слово
девять
невозможно переделать на
девяносто,
не сделав в нем подчистки, что было бы сразу обнаружено; поэтому переводчикам
пришлось заменить
девять
на
восемь,
а
девяносто
на
восемьдесят.
Пример этот
показателен тем, что ярко демонстрирует необходимость в определенных случаях
жертвовать референциальным значением слова (притом
такого слова, как числительное,
которое, как правило, имеет в другом языке полное и постоянное соответствие) ради
передачи его внутрилингвистического значения, то есть отношения к другим словам
языка — в данном случае оба числительных связаны друг с другом отношением
производности, то есть единством корневой морфемы. С другой стороны, этот пример
опять-таки подтверждает важность учета х а р а к т е р а п е р е в о д и м о г о т е к с т а при
выборе переводческого соответствия — в художественном тексте потеря информации при
замене nine на
восемь
и ninety на
восемьдесят
оказывается несущественной, так как важна
не
конкретная сумма денег, а сам факт подделки чека; но при переводе, например,
научного или технического текста такого рода замена, конечно, недопустима, поскольку в
этих текстах количественные показатели весьма важны. Приведем еще один пример — на
этот раз из русского художественного текста, в котором в качестве предмета
высказывания выступает сама языковая единица, то есть слово (в данном случае уже не в
письменной, а в устной форме):
1
Ты откуда
Do'stlaringiz bilan baham: 
