Книга II. Муад-диб

Значит, вот как он умеет убивать, 
подумал барон. 
Полезно посмотреть.
— Он в самом деле выдал нам герцога?
— Конечно, милорд, — ответил Питтер.
— Тогда давайте его сюда!
Питтер взглянул на начальника охраны, и тот бросился выполнять.
Харконнен снова посмотрел на Юха. Тот рухнул так, что могло показаться, будто тело его
давно одеревенело.
— Все равно я не смог бы доверять предателю, — произнес барон. — Даже такому,
которого создал собственными руками.
Он оглянулся на темный иллюминатор. Черным покрывалом на ночь была наброшена
тишина. Он знал, что его артиллерия перестала громить ущелья Большого Щита — герцогские
солдаты были надежно заперты там. Барону вдруг подумалось, что не бывает ничего прекраснее
этого безмолвного черного цвета. Хотя нет, белое на черном — еще совершеннее. Большие
белые круги на черной бархатной скатерти. Белый столовый фарфор.
Но сомнение по-прежнему не отпускало его.
Что имел в виду этот старый осел, доктор? Конечно, он мог бы и догадываться, что его
ждет. Но что он лопотал о своей победе? «Вы думаете, что вы победили меня»?
Что он имел в виду?
В дверь вошел герцог Лето Атрейдс. Руки закованы в цепи, орлиное лицо измазано грязью.
Нагрудный карман полуоторван — видно, кто-то с мясом вырвал эмблему. На талии мундир
тоже разорван — силовой пояс срывали с него, не отстегивая. Глаза сверкают каким-то
безумным огнем.
— Та-а-ак, — протянул барон, но тут же запнулся и сделал глубокий вдох. Он понял, что
заговорил слишком громко. Момент, который он тысячи раз проигрывал в мечтах, получился
скомканным.
Чертов доктор, будь ты проклят на веки вечные!
— Похоже, наш милый герцог накачан наркотиками, — сказал Питтер. — Именно поэтому
доктору Юху и удалось его захватить.
Питтер повернулся к герцогу:
— Вы чувствуете действие наркотика, милейший герцог?
Голос доносился словно издалека. Лето ощущал боль в мышцах, цепи на руках, разбитые
губы и пылающие щеки. Мучала жажда, словно в горле прошлись теркой. Звуки доносились
глухо, будто через толстое одеяло, И сквозь это одеяло маячили смутные тени.
— Где мальчишка и женщина, Питтер? — спросил Харконнен. — До сих пор никаких
известий?
Питтер облизнул губы.
— Ты что, оглох? — взревел барон. — Ну?
Питтер посмотрел на начальника стражи, опять на барона.
— Люди, которым поручено это задание, милорд, они… гм… да… обнаружены.
— Ну, и они сообщили наконец что-нибудь вразумительное?
— Они мертвы, милорд.
— Я понимаю, что они мертвы! Я спрашиваю…
— Они обнаружены мертвыми, милорд.
Казалось, все лицо Харконнена — брови, щеки, подбородок — пришло в движение
— А где мальчишка и женщина?
— Никаких следов, милорд. Но там побывал червь. Как раз во время осмотра места

---

происшествия. Возможно, все случилось так, как мы и хотели, — несчастный случай. Вполне
возможно…
— Меня не интересуют возможности! А что с пропавшим махолетом? Хоть по этому
поводу ты, ментат, можешь что-нибудь рассказать?
— Очевидно, на нем сбежал один из людей герцога, милорд. Убил нашего пилота и сбежал.
— Кто именно из людей герцога?
— Пилота убили чисто, без шума. Так что, возможно, Хайват. Или Халлек. Может быть, и
Айдахо или кто-нибудь из старших офицеров.
— Сколько возможностей, — процедил сквозь зубы барон. Он посмотрел на герцога,
который покачивался из стороны в сторону.
— Ситуация контролируется, милорд.
— Нет, не контролируется! Где этот чертов планетолог? Где Каинз, я спрашиваю?
— У нас есть информация, где он находится. За ним уже послали, милорд.
— Как представитель Императора он мог бы поактивнее помогать нам, — пробурчал
Харконнен.
Слова глухо ударялись в толстое одеяло, но некоторым из них удавалось проникнуть в
сознание Лето.