Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости (сборник)

Глава 5. Доказательство-шмоказательство! 
У меня масса данных.
– 
Могут ли Зуглы (иногда) быть Буглами?
–
Подтверждение-шмодтверждение.
– 
Потгерова идея
При том что вера в доказательство вошла в наши привычки и в наше
сознание, оно может быть опасно ошибочным.
Представьте, что я вам скажу: у меня есть точные данные, что
футболист О.Дж. Симпсон (которого в 90-е годы обвинили в убийстве
жены) – не преступник. Я пару дней назад с ним завтракал, и он 
никого не
убил.
Серьезно, я не видел, чтобы он хоть кого-то укокошил. Разве это не
подтверждает 
его невиновность? Если бы я такое сморозил, вы бы
наверняка вызвали психиатров, санитаров, возможно, даже полицию,
решив, что моя логика, сбившаяся от постоянных трейдинговых нагрузок и
усиленных раздумий о Черном лебеде, представляет опасность для
общества и меня желательно упрятать куда подальше, и поскорее.
Вы бы отреагировали так же, скажи я вам, что я поспал тут недавно на
железнодорожных путях в Нью-Рошеле, в штате Нью-Йорк, и остался жив.
Смотрите, сказал бы я, я целехонек, и это свидетельствует о том, что
лежать на железнодорожных путях безопасно. Но подумайте вот еще о чем.
Взгляните еще раз на рисунок 1 в главе 4; человек, наблюдавший за
индюшкой в течение первых тысячи дней (но не видевший трагедию
тысяча первого), сказал бы вам – справедливо, – что у него 
нет
свидетельств возможности
радикальных перемен, то есть Черных
лебедей. Однако вы легко спутаете это утверждение – особенно если вы не
слишком внимательны – с утверждением, что 
есть свидетельства
невозможности 
Черных лебедей. Логическая дистанция между двумя
этими утверждениями огромна, но в вашем сознании она сократится,
причем настолько, что вы преспокойно подмените одно другим. Через
десять дней, если вам вообще удастся вспомнить первое утверждение, вы,
скорее всего, предпочтете вторую, искаженную, версию: что 
есть
доказательство отсутствия Черных лебедей.
Я называю эту путаницу
огрехом-перевертышем, 
ибо 
вышеприведенные 
утверждения 
не
взаимозаменимы.
Такое смешивание двух утверждений – это тривиальная, крайне
тривиальная (хотя очень существенная) логическая ошибка; но мы не

---

застрахованы от тривиальных логических ошибок, а профессора и
мыслители и подавно (сложные умопостроения редко счастливо
сочетаются с ясностью рассудка). Если мы не напряжем мозги, то, скорее
всего, бессознательно упростим проблему, потому что наш разум делает это
сплошь и рядом в автоматическом режиме, без нашего участия.
В этом следует тщательно разобраться.
Многие путают утверждение “почти все террористы – мусульмане” с
утверждением “почти все мусульмане – террористы”. Предположим,
первое – правда, и 99 процентов террористов – мусульмане. Это означает,
что только 0,001 процента мусульман – террористы, поскольку мусульман в
мире больше миллиарда, а террористов, допустим, десять тысяч, один на
сто тысяч человек. Эта логическая ошибка заставляет вас (без вашего
ведома) преувеличивать вероятность того, что случайно взятый
мусульманин (скажем, в возрасте от пятнадцати до пятидесяти лет)
окажется террористом, примерно в пятьдесят тысяч раз!
По 
огрехам-перевертышам 
читатель 
может 
легко 
судить 
о
несправедливости стереотипов. Меньшинства в городах Соединенных
Штатов стали жертвой той же путаницы: даже если большинство
преступников принадлежит к их этнической подгруппе, большая часть
представителей их этнической подгруппы – не преступники; однако они
все равно подвергаются дискриминации со стороны людей, которые
должны были бы соображать получше.
“Я и не думал говорить, что консерваторы, как правило, глупы. Я имел
в виду, что глупые люди, как правило, консервативны”, – пожаловался
однажды Джон Стюарт Милль
[19]
. Это извечная проблема: если вы скажете
людям, что ключом к успеху не всегда является компетентность, они решат,
что вы говорите им: компетентность ничего не решает, все дело в везении.
Наш умозаключающий механизм, которым мы пользуемся в
повседневной жизни, не приспособлен к сложной среде, где высказывание
радикально меняется при малозаметном изменении формулировки. Ведь,
если подумать, в первобытной среде нет сколько-нибудь важной разницы
между высказываниями 
“большинство убийц – дикие звери
” и
“
большинство диких зверей – убийцы
”. Неточность тут есть, но она не
слишком важна. Наша статистическая интуиция эволюционировала не в
том окружении, в котором подобные тонкости могут иметь большое
значение.