239
оценок, толкований и доходящий в своей живой непрерывности до нашего дня,
предполагающий нашу способность и даже обязанность участвовать в нем»
719
.
Именно классические тексты стали наиболее
благоприятной основой для
указанного течения в литературоведении. Прозвучавшая в предисловии
установка осмыслить классический этап отечественной словесности
воплощается посредством анализа нескольких избранных творческих систем.
Однако отрицать того факта, что критик достигает
цели прийти к выводам,
имеющим отношение сразу к нескольким столетиям литературного творчества:
«Державин, Пушкин и Блок воплощают три важнейших и взаимосвязанных
аспекта сегодняшнего представления о классике и одновременно – три
важнейшие фазы ее собственного исторического развития: разрозненное
многообразие,
объединяющую
целостность
и
всесокрушающую
стихийность»
720
; «Две главные дороги, ведущие к Пушкину и от Пушкина, – это
Державин и Блок, и то, что они все настоятельнее входят в наше современное
восприятие, сами по себе становятся традициями, несводимыми к пушкинской,
– это важный фактор нашего культурного обогащения»
721
. Стремление
теоретически не только осмыслить наиболее
знаковые имена русской
классической литературы, но и выделить яркие фигуры и перспективные
тенденции в современной словесности вызвано тем,
что в основе книги
находится лейтмотив, окрашенный философским и публицистическим пафосом:
из культуры как целостной конструкции невозможно изъять какой бы то ни было
компонент без разрушительных последствий, ибо «важнейший урок наших
прошлых потерь – бережность к настоящему»
722
. Сосредоточенность
исключительно на «памятниках старины» влечет за
собой обесценивание
собственного времени в глазах будущих поколений. И в связи со сказанным
Эпштейн провозглашает необходимость экологии культуры, то есть признания
719
Эпштейн М.Н.
Парадоксы новизны. О литературном развитии XIX-XX веков. С. 86.
720
Там же.
721
Там же. С. 117, 119.
722
Там же. С. 175.
240
«достойными существования все виды и типы творчества, которые с своем
взаимодействии образуют многосложную культурную систему»; «Эгоцентризму
того
или иного направления, желающему вытеснить все остальные, нужно
противопоставить
эко-центризм
– самосохранение культуры во всей разности и
дополнительности ее составляющих»
723
. Можно сказать, что книга «Парадоксы
новизны» представляет собой практическое воплощение выдвинутых
положений, ибо в ней последовательно реализуется
принцип теснейшей
связанности различных хронологически, стилистически и мировоззренчески
далеких явлений. Каждая статья осуществляет поиск подобных парадоксальных
в своей основе ситуаций.
Универсализм
Выявлению универсалий посвящена большая часть критических
размышлений в книге. Общее и вневременное
обнаруживается как между
классическими и современными литературными произведениями, так и между
литературой и смежными искусствами. Эпштейн обнаруживает диалектическую
связь и за рамками художественной словесности между образом и понятием,
вещью и словом. Заключительный раздел книги открывается развернутым
суждением о диалектике игрового в жизни и искусстве: обнаружению всеобщей
связанности явлений посвящена большая часть критического повествования.
Рассматривая концепцию игры в разных аспектах (драматическая и театральная
игра, игра и литература, системы актерской игры), критик приходит к выводу о
том, что «игра представляет собой как бы самый срединный слой бытия, где
уравновешиваются и переворачиваются все его крайности:
великое и малое,
высокое и низкое, белое и черное…»
724
; «лишь в актере как средоточии
колебательной подвижности бытия искусство игры достигает своего чистейшего
выражения»
725
.
723
Do'stlaringiz bilan baham: