Диссертация на соискание ученой степени

Slaughter”: 
"The room was warm and clean, the curtains drawn, the two table lights alight 
- hers and the one by the empty chair opposite. On the sideboard behind her, two tall 
glasses, soda water, whisky. Fresh ice cubes in the thermos bucket" [Dahl, 1991: 454].
С помощью описания комнаты автор рисует образ главного героя 
произведения, а точнее, героини. По всей видимости, она – человек заботливый 
и внимательный, любящий создавать уют. Об этом читатель может догадаться, 
прочитав описание комнаты: она чистая и теплая, на буфете приготовлены два 
бокала, содовая и виски. Прилагательные warm, clean, лексемы glasses, soda 
water, ice cubes, thermos bucket, curtains, table lights, sideboard используются для 
детального описания интерьера и накрытого стола. Все это создает атмосферу 
покоя, умиротворения, любования уютом и теплом семейного очага. Подробное 

---

95 
перечисление предметов убранства уютного семейного гнёздышка задает всему 
описательному отрывку размеренный ритм. 
В рассказе “Taste” образ закрытого пространства создается словом house – 
a building for living in, usually where only one family lives [MED:697], а все 
персонажи, приехавшие на обед в лондонский дом, предстают перед читателем 
с первых же строчек произведения: 
"There were six of us to dinner that night at Mike Shoffield's house in London: 
Mike and his wife and daughter, and my wife and I, and a man called Richard Pratt" 
[Dahl, 1991: 441]. 
Открытое пространство характерологическую функцию не выполняет, но, 
выступая контрастным или гармоничным фоном чувств и переживаний 
персонажа, участвует в создании общей антропоцентричности произведения: 
"On the morning of the third day, the sea calmed. Even the most delicate 
passengers - those who had not been seen around the ship since sailing time - emerged 
from their cabins and crept on to the sun deck where the deck steward gave them 
chairs and tucked rugs around their legs and left them lying in rows, their faces 
upturned to the pale, almost heatless January sun." [Dahl, 1991: 494]. 
Перед читателем возникает картина морского пейзажа, пассажиров, 
которые греются на январском солнце, укутав ноги в пледы. Прилагательные 
pale – a pale person has skin that is lighter than usual [MED: 1023], heatless – having 
lack of heat [MED:664], дополняют сцену на палубе. 
Представленность тех координат в зачине произведения в значительной 
степени подчиняется закону компенсации: развернутость одной, например, 
пространства, почти всегда означает свернутость прочих: 
"Mr Boggis was driving the car slowly, leaning back comfortably in the seat with 
one elbow resting on the sill of the open window. How beautiful the countryside, he 
thought; how pleasant to see a sign or two of summer once again. The primroses 
especially. And the hawthorn. The hawthorn was exploding white and pink and red 
along the hedges and the primroses were growing uderneath in little clumps, and it 
was beautiful" [Dahl, 1991: 49]. 

---

96 
На данном примере видно, как мастерски автор рисует образ загородной 
Англии в рассказе “Parson’s Pleasure”, используя лексико-синтаксические 
повторы слов how, hawthorn, а также союза and. Подробное описание сельской 
местности, прилагательные beautiful, pleasant, white, pink, red, лексемы primroses, 
hedges, clumps создают неповторимую атмосферу прекрасного утра. 
Открытый конец художественного произведения оставляет много 
вопросов и нередко сам выражен вопросом. Например, в рассказе “William and 
Mary” Мери Перл была весьма озадачена решением ее мужа завещать после 
смерти свой мозг и глаз больнице для проведения опытов. Однако в самом конце 
рассказа Мери Перл совсем не против забрать его домой, а точнее, то, что от него 
осталось – сосуд, в который нейрохирург Лэнди поместил мозг и глаз 
несчастного Уильяма. Прилагательные sweet – kind, gentle and nice to other people 
[MED: 1452] и heaven – related to heaven, extremely pleasant [MED: 665] никак не 
соотносятся с новым обликом Уильяма: 
"Isn't he sweet?" she cried, looking up at Landy with big bright eyes. "Isn't he 
heaven? I just can't wait to get him home" [Dahl, 1991: 36]. 
Теперь миссис Перл может отплатить мужу за перенесенные в браке 
унижения и вести себя так, как ей хочется «на глазах» у мозга мужа, который, 
как ей кажется, все понимает. 
Вопрос, как правило, побуждает читателя к поиску ответа. Открытая 
концовка активизирует восприятие, побуждает к анализу текста произведения. 
Важность соучастия читателя особенно наглядно проявляется в произведениях, 
где сам автор предлагает читателю на выбор варианты возможных концовок, 
показывая этим неоднозначность трактовки. Последний абзац может содержать 
выводы, нередко авторское толкование толкование произведения, заключенного 
в заголовке. В рассказе “Skin” читатель невольно задумывается над судьбой 
старика Дриоли. Старик внезапно исчез после того, как ему предложили продать 
свою необычную картину – татуировку головы женщины на спине: 
"It wasn't more than a few weeks later that a picture by Soutine, of woman's 
head, painted in an unusual manner, nicely framed and heavily varnished, turned up 

---

97 
for sale in Buenos Aires. That - and the fact that there is nо hotel in Cannes called 
Bristol - causes one to wonder a little, and to pray for the old man's health, and to hope 
fervently that wherever he might be at this moment, there is a plump attractive girl to 
manicure the nails of his fingers, and a maid to bring him breakfast in bed in the 
mornings" [ Dahl, 1991: 531]. 
Читателю хочется верить в то, что старик Дриоли в порядке и что он на 
самом деле в Каннах, в отеле, где каждое утро горничная приносит ему завтрак. 
Причастные обороты painted in an unusual manner, nicely framed, heavily 
varnished, глаголы to wonder, to pray for, to hope усиливают эффект обманутого 
ожидания, который является фирменным приёмом Роальда Даля. 
Подобные конечные абзацы тесно связаны с заголовком, что проявляется 
в его повторе. Заглавные слова, открывающие произведение и завершающие его, 
становятся рамой, внутри которой и происходят все их превращения: 
"Isn't it a gorgeous day?" Miss Pulteney said as she went by, flashing a smile. 
There was a lilt in her walk, a little whiff of perfume attending her, and she looked like 
a queen, just exactly like a queen in her beautiful black mink coat the Colonel had 
given to Mrs Bixby" [Dahl, 1991: 84]. На наш взгляд, повтор согласного звука [l] 
создает образ женщины, походка которой плавная, как волны, а образ легок и 
воздушен. 
Прочитав последний абзац рассказа “Mrs Bixby and the Colonel’s Coat”, 
читатель начинает понимать, почему миссис Биксби так обескуражена, увидев 
свое манто на ассистентке своего мужа. Весь облик мисс Палтени – ее улыбка, 
походка, королевский образ, шлейф духов – раскрывает неожиданную развязку. 
Читатель, возможно, ожидает совсем другого финала, но вся абсурдность 
ситуации передается посредством эффекта обманутого ожидания, как бы застает 
читателя врасплох. 
Из сказанного выше можно сделать вывод: через связи текстового 
завершения и заголовка актуализируются категории системности и 
концептуальности, что еще раз подтверждает справедливость выделения конца 
произведения в сильную позицию текста. 

---

98 
Начало и конец произведения служат эффективным средством 
задерживать внимание читателя на важных в смысловом отношении моментах, а 
также реализуют такие текстовые категории, как проспекцию, ретроспекцию, 
связность и завершенность. Здесь можно говорить о языковом абсурде как о 
макроструктуре, при помощи которого в сознании читателя создается 
несоответствие между элементами макроструктуры – началом и концом 
произведения, что приводит к изменению психологического и эмоционального 
восприятия текста. У читателя складывается свое собственное впечатление на 
основе фактов, деталей и событий, он как бы примеряет ситуацию на себя и 
домысливает сюжетную линию.