Паритет покупательной способности, причины отклонения курса рубля от паритета в России

4.3. Тесты на коинтеграцию 
Результаты теста на коинтеграцию (оценка векторной модели коррекции 
ошибок) дают следующие стационарные линейные комбинации (см. приложение 2): 
t
t
t
s
p
p
08
.
1
*
18
.
5
−
+
t
t
t
s
p
p
63
.
0
*)
(
−
−
t
t
s
p
96
.
0
−
(2.3) (8.9) (6.4) (6,67) 
(4.3)

---

Мы видим, что коэффициент при ценах за рубежом в первой модели – модели 
без ограничений имеет знак, противоположный предсказываемому теорией. 
Попытаемся интерпретировать полученные линейные комбинации. Согласно модели 
Тэйлора коэффициенты в линейной комбинации определяются по формулам (1.8). 
Коэффициент 
ϕ
, характеризующий средний коэффициент пропорциональности между 
процентными изменениями цен торгуемых и неторгуемых товаров, определяется, 
согласно модели Баласса-Самуэльсона, различиями в совокупных факторных 
производительностях в секторах торгуемых товаров двух стран. 
С учетом различий в величине душевого дохода и выпуска, мы предполагаем, 
что совокупная факторная производительности в России ниже, чем в США, то есть 
*
ϕ
ϕ
<
. Поэтому в соотношении (4.3а) предполагается получить 
*
µ
µ
>
, однако, при 
отрицательном значении 
0
18
.
5
*
<
−
=
µ
полученные результаты не соответствуют 
теории, поэтому данная модель не рассматривалась из содержательных соображений
40
. 
Линейные комбинации (4.3b) и (4.3c) являются свидетельством в пользу теории 
паритета покупательной способности даже в случае нестационарности исследуемых 
рядов. Отметим особенность полученного результата, – тесты причинности Грэнджера 
указывают на то, что в линейных комбинациях (4.3b) и (4.3c) номинальный обменный 
курс является экзогенной переменной, а цены - эндогенной. Отсюда следует вывод о 
том, что в коэффициенты 0.63 и 0.96 существенный вклад вносит эффект переноса 
обменного курса в цены товаров и услуг (см. например, 
Goldberg, Knetter (1997)
). 
Перенос обменного курса в цены, то есть изменение потребительских цен при 
колебаниях обменного курса может быть достаточно сильным в развивающихся 
странах. Если значительную часть потребительской корзины составляют 
импортируемые товары
41
, 
то рост номинального обменного курса приведёт к росту 
рублёвых цен импортируемых товаров, что, в свою очередь повлечёт рост индекса 
потребительских цен. Поскольку в течение рассматриваемого периода времени объём 
40
Полученный результат не согласуется с теорией РРР, однако может быть объяснен, например, 
колебаниями мировых цен на энергоносители, – при росте мировых цен на нефть возможен рост 
потребительских цен в США. В России же при этих условиях наблюдается значительный приток 
иностранной валюты, что приведёт к росту предложения доллара, и, как следствие, к падению 
номинального обменного курса (в единицах домашней валюты за одну единицу иностранной, как и везде 
в этой работе), удешевлению импортных товаров и росту их доли в потребительской корзине. Таким 
образом, увеличение ИПЦ в США будет происходить одновременно с уменьшением ИПЦ в России, 
причём в России процентное изменение будет больше, чем в США. 
41
В России по данным Росстата, доля импорта в структуре потребления большую часть 
рассматриваемого периода времени колебалась в интервале 30-50%, и лишь в последние годы импорт 
стал замещаться товарами отечественного производства. В результате, в последние 2-3 года эта величина 
составила около 25%. 

---

импорта не превышал половины объёма конечного потребления, то коэффициенты не 
могут быть объяснены только переносом обменного курса, что указывает на действие и 
других механизмов, связывающих цены и обменный курс, в частности, увеличением 
внутренних цен при росте мировых цен на экспортируемые товары, монетарными 
факторами, эффектом Балассы-Самуэльсона и др. причинами. 
Таким образом, полученные результаты указывают на выполнение 
относительного паритета покупательной способности для российской экономики в 
долгосрочной перспективе, но, как и ожидалось, обнаружены значительные 
краткосрочные колебания реального обменного курса вокруг равновесного уровня. 
Далее приведена попытка определить степень влияния на волатильность 
реального обменного курса в среднесрочной перспективе различных факторов, таких 
как цены торгуемых и неторгуемых товаров, а также рост совокупной факторной 
производительности.