Paolo Virno

4.
]
Культурная индустрия: предвосхищение и парадигма

---

62
паоло 
вирно
грамматика 
множества
второй 
день
труд, действие, интеллект
нином. Крестьянин двигается медленно, потому что его работа 
следует временам года, он не может сеять в июле и собирать 
урожай в феврале. Рабочие двигаются проворно, но если они 
стоят на конвейере, где отмерены промежутки призводствен-
ного цикла, и если при этом они не двигаются в нужном ритме, 
им не сдобровать <...>. Но дело в том, что крестьянин относится 
к первичному сектору деятельности, а рабочий – ко вторично-
му
33
. Один производит из ничего, другой преобразовывает одно 
в другое. Критерий оценки для рабочего и для крестьянина 
прост, количественен: произведет ли завод необходимое коли-
чество деталей в час, принесет ли доход ферма. В нашей про-
фессии все по-другому, и критерия количественной оценки у 
нас не существует. Как можно измерить мастерство священни-
ка, рекламного работника или какого-нибудь PR-менеджера? 
Они ничего не создают с нуля и ничего не преобразовывают. 
Они не первичны и не вторичны. Они третичны
34
и, не побоюсь 
сказать <...>, даже четвертичны. Они не инструменты произ-
водства и даже не приводные ремни. Они – смазочный мате-
риал. В лучшем случае – чистый вазелин. Как можно оценить 
труд священника, рекламного работника, PR-менеджера? Как 
можно подсчитать количество веры, желания покупки, симпа-
тии, которым они смогут помочь зародиться? Нет, у нас нет 
никакого другого мерила, кроме способности каждого из них 
парить над водой и подниматься все выше и выше, короче, 
сделаться кем-то вроде епископа. Другими словами, тому, кто 
выбрал третичную или четвертичную профессию, необходимы 
33 
Первичная деятельность, кроме значения «основной», имеет также значение 
«первичного сектора», то есть «сельского хозяйства». Вторичная – «промыш-
ленности». – Прим. пер.
34 
Третичный – от terzario, что обозначает как «третичный», так и третичный сек-
тор, сферу обслуживания. – Прим. пер.

---

63
дарования и способности политического толка. А политика, как 
все знают, уже перестала быть наукой доброго правления и 
стала искусством завоевания и сохранения власти. И потому 
достоинства политического деятеля измеряются не добрыми 
делами, которые он совершает ради других, а той скоростью, 
с которой он оказывается на вершине, и временем, в течение 
которого он там остается <...>. В третичных и четвертичных 
профессиях, поскольку в них отсутствует сколь-нибудь очевид-
ное производство продуктов, которые могли бы стать единицей 
измерения, критерий будет тот же» (курсив мой. – П.В.)
35
.
Во многих отношениях анализ Бьянчарди явно устарел, хотя 
бы потому, что особенности культурной индустрии в нем фи-
гурируют в виде маргинального и экстравагантного исключе-
ния. И, по меньшей мере, поверхностным является сведение 
политики к простому захвату власти. Однако, несмотря на это, 
бросается в глаза замечательная интуиция приведенного от-
рывка, по-своему подхватывающая и смешивающая утверж-
дения Арендт о сходстве между виртуозами и политиками, 
а акже замечания Маркса о работниках, у которых после за-
вершения работы не появляется независимого «произведе-
ния». Бьянчарди подчеркивает растущую «политичность» тру-
да в куль турной индустрии и, что важно, связывает ее с тем, 
что в подобной индустрии не создаются произведения, отдель-
ные от самого действия. Там, где недостает «произведения», 
внешнего по отношению к процессу труда, наблюдается по-
литическая деятельность. В культурной индустрии (а сегодня, 
в постфордистскую эпоху, в индустрии вообще) нет недостатка 
в законченных продуктах, которые необходимо сбыть в конце 
производственного процесса. Сложность, однако, в том, что, 
35 
Bianciardi L. La vita agra. Milano: Rizzoli. Р. 129–132.