Лекции по древней русской литературе. — Л. Издательство лгу

«С
л о в о
 
о
 законе и благодати»
Древнейшим из дошедших до нас памятников торжествен­
ного (эпидиктического) красноречия Киевской Руси является 
«Слово», которое в рукописи носит такое заглавие (крайне 
длинное по обычаю того времени) : «О законе, Моисеом даннем, 
и о благодати и истине, Исус Христом бывшим, .и како закон 
отъиде, благодать же и истина всю землю исполни, и вера во 
вся языки простреся и до нашего языка русьскаго, и похвала 
кагану нашему Владимеру, от него же крещени быхом, и 
молитва к богу от всея земли нашеа». Сокращенно в науке 
произведение это обычно называется так: «Слово о законе и 
благодати».
Время написания этого «Слова» определяется относительно 
точно. В «Слове» говорится о церкви Благовещения у Золотых 
ворот в Киеве, основанной Ярославом в 1037 г.: упоминается 
как живая жена Ярослава — великая княгиня Ирина, которая 
скончалась в 1050 г. «Слово», следовательно, было написано 
еще в первой половине -XI в., в период между 1037 и 1050 гг.
Труднее ответить на вопрос, кто был автором «Слова»: ни 
одна из дошедших до нас рукописей «Слова» имени автора не 
сохранила.
Есть мнение (впервые обосновал его А . В. Горский еще в 
1844 г.), что автором «Слова» был Иларион, священник при­
дворной церкви в селе Берестове, летней резиденции князя Яро­
слава; «Повесть временных лет» сообщает, что 'в 1051 г. этот 
Иларион по воле князя Ярослава был поставлен собором рус­
ских епископов киевским митрополитом — вопреки обычаю, так 
как до тех пор митрополит назначался из Константинополя и 
был греком по национальности.
Приписывая это «Слово» митрополиту Илариону, Горский 
ссылается на его «Исповедание веры», которое в одной руко­
писи X V I в. читается- вслед за «Словом» и подписано именем 
«мниха и прозвитера Илариона» и в котором киевский князь, 
так же как и в «Слове о законе и благодати», именуется хазар­
ским титулом «кагана».
77

---

'Начинается «Слово» обширным рассуждением на тему, в 
чем всемирно-исторический смысл крещения Руси? На вопрос 
этот автор отвечает так (перед нами целая философско-истори­
ческая концепция) : бог в неусыпной заботе своей о человече­
стве, желая спасти его, не дать ему погибнуть во мраке языче­
ского неверия, даровал сперва «закон» устами Моисея, а затем 
послал своего сына Иисуса Христа, чтобы обновить человечество 
евангелием и «крещением». Бог дал людям «закон», чтобы 
подготовить их к «благодати». «Закон» — предтеча «благодати», 
он был известен древним евреям и не получил распространения 
среди других народов; «благодать», т. е. христианство, в от­
личие от «закона» — достояние всего человечества; распростра­
няясь по всей земле, среди народов, жаждущих «спасения», 
дошла «благодать» и до народа русского, «Все страны помило­
вал бог, — писал автор „Слова” , вспоминая крещение Р у си ,— 
не забыл и нас; томясь от жажды, пустая и высохшая лежала 
земля наша; внезапно полился источник евангельский и 
на­
поил ее всю, от.края до края».
В основе философско-исторической концепции Илариона ле­
жит идея равенства всех народов перед «благодатью»; она, 
«благодать», т. е. христианство, — не достояние какого-либо 
одного избранного народа, а достояние всего человечества в 
отличие от «закона», т. е. иудейской религии. «Закон» и «бла­
годать»— две закономерные стадии в истории человечества; 
«закон» — начальный этап в истории постепенного перехода 
человечества от язычества, от многобожия к вере в единого- 
бога. Крещение Руси — прямой результат божественного попе­
чительства о русском народе.
Концепция эта, если рассматривать ее на фоне общественно- 
политической обстановки в Киевской Руси середины X I в., не­
сомненно направлена против Византийской империи и ее при­
тязаний на мировое господство. «Слово о законе и благодати» 
проникнуто духом протеста против этих притязаний, духом 
борьбы за независимость молодого Киевского государства от 
протектората Византии, церковного и политического.
Центральная часть «Слова о законе и благодати» — развер­
нутая «похвала» князю Владимиру, главному виновнику кре­
щения Руси. «Хвалит Римская страна, — писал Иларион, пере­
ходя к этой „похвале” , — Петра и Павла, которые научили ее 
верить в Исуса Христа, сына божия, Азия и Ефес и Патм — 
Иоанна Богослова, Индия — Фому, Египет — Марка; все страны, 
города и народы чтут и славят учителя своего, научившего их. 
православной вере. Похвалим же и мы, по силе нашей, малыми 
похвалами великое и дивное сотворившего, нашего учителя и 
наставника, великого кагана нашей земли Владимира, внука 
старого Игоря, сына же славного Святослава, которые в свое 
время владычествовали, мужеством своим и храбростью про­
слыли в многих странах и победами и крепостша поминаются
78

---

ныне и славятся: ибо не в худой и неведомой земле владычест­
вовали они, но в Русской, которая ведома и слышима во всех, 
четырех концах вселенной».
Проникнутая чувством патриотизма и гордости за свою 
родину, эта «похвала» замечательна образом князя Владимира. 
В изображении «Слова» Владимир выступает перед нами как 
идеальный равноапостольный князь—просветитель, утвердитель 
веры. 
Благородный 
потомок 
благородных 
предков, 
«друг 
правде»,, «разуму место», «милостыни гнездо», он мудро «па-- 
сет» свою землю. Озаренный божественным откровением, он 
сам убеждается в «суете идольского заблуждения» и познает 
истинного бога. Возгорев духом, он крестится сам и крестит 
в'сех жителей своей земли. Просветив «солнцем евангельским» 
землю Русскую, еще недавно покрытую «мраком языческим», 
он смиренно совещается с новыми советниками своими, еписко­
пами, о том, как «закон уставити» в своей новопросвещенной 
земле; строит и украшает церкви и монастыри,'часто присутстг 
вует при богослужении, оказывает покровительство и помощь 
бедным, больным, заложникам и содержимым в рабстве. Д аж е 
по смерти продолжает он- заботиться о родной земле: с высоты 
своего небесного жилища наблюдает он за делами своей земли 
и молится о том, чтобы бог сохранил ее «в мире и благоверии», 
избавил от «всякое рати и пленения, от глада и всякоя скорби».
В конце «похвалы» Владимиру автор в порыве ораторского 
воодушевления обращается к нему со следующими словами: 
«Встань, о честная глава, из гроба своего, встань, отряси сон! 
Ведь ты не умер, но спишь до общего всем воскресения. Встань, 
ты не умер, ибо тебе не надлежит умереть, так как ты уверовал 
в Христа, жизнь всего мира. Отряси сон, подними очи, чтобы 
увидеть, какой тебя чести бог там сподобил и на земле не 
оставил без памяти через твоего сына. Встань, посмотри на 
сына своего, на Георгия (Ярослава). Посмотри на чадо свое. 
Посмотри на милого своего. Посмотри на того, кого бог извел 
из чресл твоих. Посмотри на украшающего престол земли твоей, 
и возрадуйся, и возвеселись. Посмотри и на благоверную сноху 
свою Ирину. Посмотри на внуков твоих и правнуков, как они 
живут, хранимые .богом, как держат благоверие по твоему за­
вету, как святые церкви чтут, как славят Христа, как покло­
няются имени его. Посмотри и на город, величием блистающий, 
посмотри на цветущую церковь, посмотри на растущее хри­
стианство. Посмотри на город, сияющий иконами святых, бла­
гоухающий фимиамом, хвалами и божественными песнями свя­
тыми оглашаемый. И все это увидев, .возрадуйся и возвеселись 
и похвали благого бога, который все это сделал!».
Заканчивается «Слово о законе и благодати» молитвой 
к богу «от всея земли нашей»: «Пастырь добрый, душу свою 
положивший за овец своих! Не оставь нас, даже если мы впа­
дем в заблуждение, не оставь нас, даже если мы согрешим
79

---

тебе, как рабы новокупленные, которые ни в чем не могут уго­
дить своему господину... Пока благоволение твое на нас — 
благоденствуем; посмотришь с яростью на нас — исчезнем, как 
роса утренняя; пыль не может устоять против бури, так и мы 
против гнева твоего. Создание рук твоих, мы просим тебя, 
нашего создателя: помилуй нас по великой милости твоей... 
Пока мир стоит, не наводи на нас напасти искушения, не пре­
дай нас в руки иноплеменников, да не прозовется город твой 
городом плена, да не назовется стадо твое пришельцами в земли 
не своей; да не скажут о нас народы: „Где есть бог их!” Не 
насылай на нас скорби, и глада, и напрасных смертей, огня, 
• наводнений..-. Не опечаль, а возвесели нас, ибо не терпит есте­
ство наше гнева твоего, как трава сухая — огн я...» Эта мо­
литва— я привел вам только небольшой отрывок из нее — 
пользовалась у нас в старину большой популярностью и, пере­
писанная нередко отдельно от «Слова», -читалась во время 
богослужения: в 1555 г. архиепископу Гурию, которого отправ­
ляли из Москвы в новопокоренную Казань, дали наказ, пред­
писывающий читать эту молитву во всех попутных городах.
Автор «Слова о законе и благодати», кто бы он ни был, 
митрополит Иларион или кто-либо другой, несомненно принад­
лежит к наиболее замечательным писателям нашей древности. 
Он сумел возвыситься, до понимания одной из подлинно обще­
народных задач. Замечателен он не только как публицист, 
выразитель горделивого сознания политического могущества 
своей родины, которая «ведома и слышима во всех четырех 
концах вселенной», но и как художник, тонкий и опытный ма­
стер эпидиктической речи.
В литературном отношении «Слово о законе и благодати» — 
классический образец эпидиктическои речи. Оно безупречно 
с точки зрения требований этого жанра. Стройная композиция, 
парадная пышность стилистического оформления, ритмический 
строй речи — все это свидетельствует об очень высоком уровне 
литературной культуры на Руси уже в первой половине X I в.
«Слово» свое митрополит Иларион предназначал в первую 
очередь для людей «избранных», «преизлиха насытившихся 
сладости книжныя». Это обстоятельство не помешало, однако, 
широкой популярности «Слова» среди древнерусских книжни­
ков. Его не только усердно переписывали, но^щм нередко поль­
зовались и как литературным источником (см. «похвалу» Вла­
димиру Васильковичу в Волынской летописи). Уже в X III в. 
«Слово» становится известным и за границей: во второй поло­
вине века его использовал сербский писатель, монах Домен- 
тиан, составляя Жития Симеона и Саввы Сербских.25