Курс лекций по истории экономической мысли с древнейших времен до конца 80-х гг. ХХ века умэд пресс 1998

9.6. Экономическая мысль в СССР 80-х гг.

К концу 70-х гг. упадок социализма в СССР стал достаточно осязаем. Исто­щение многих полезных ископаемых, ослабление репрессивного политического аппарата не позволяло больше осуществлять масштабное хозяйственное развитие, основанное на безудержной эксплуатации природных и трудовых ресурсов. Падение цен на нефть на мировом рынке (конец 70-х гг.) лишило страну важнейших валютных поступлений. Растущие под влиянием западной культуры материальные потребности людей не удовлетворялись. Технологическое отставание от Запада стало совершенно очевидным. Мы серьезно отстали даже в той области, где отстать в соответствии с внутренней логикой системы (движу­щей хозяйственной силой которой была милитаризация экономики) совершенно не могли: в военной промышленности.

Начались попытки модернизации с целью сохранить социалистический строй: 1979 (А.Н.Косыгин), 1983 (Ю.В.Андропов), 1985-86 гг. (М.С.Горбачев и Н.И.Рыжков). Правительство Горбачева, выдвигая курс на "перестройку", пользо­валось рекомендациями известных экономистов - А.Аганбегяна, Л.Абалкина, А.Анчишкина, А.Гринберга, П.Бунича, С.Шаталина. Реализацию последней экономической программы социализма - так называемого "ускорения" - эконо­мика уже не выдержала. В целях интенсификации производства предполагалось "ускорить" развитие машиностроения, 62-63% которого в то время по некоторым оценкам принадлежало военно-промышленному комплексу. Для этого требова­лись гигантские государственные инвестиции. Увеличение государственных инвестиций, дальнейшее падение цен на нефть, осуществление расходов на ликвидацию последствий Чернобыльской аварии, финансовые потери от антиал­когольной кампании, все это привело к резкому росту бюджетного дефицита. В 1987 г. была расширена хозяйственная самостоятельность предприятий. Послед­ние получили возможность распоряжаться большей частью прибыли, что неизбежно привело к росту фонда оплаты труда и расширению потребительского спроса.
Многие ошибки при проведении реформ в СССР и странах СНГ в 80-е - начале 90-х гг., как считают М.Эллман и Вл.Конторович, явились “результатом крайне низкого уровня официальной экономической науки, которая была широко вовлечена в апологетику и просто не способна выдать хорошие политические рекомендации. Важной чертой официальной экономической науки в середине 80-х годов было непонимание того, как же в действительности функционирует традиционная модель социалистического планирования. Последняя имела свои собственные экономические законы, отличные как от тех, что описывались в советских учебниках, так и от тех, что свойственны рыночной экономике. ... Низкий уровень экономической науки явился следствием ряда причин: отсутствия качественной официальной статистики, наследия десятилетий репрессий и цензуры, использование науки главным образом для апологетики и др.”
Начиная с середины 80-х гг. в научно-популярных статьях с пропагандой преимуществ рыночных отношений и с требованием серьезных институциональ­ных преобразований выступали П.Бунич, О.Лацис, Г.Лисичкин, Н.Петраков, Г.Попов, Н.Шмелев, В.Селюнин и др. Приходилось доказывать положения, которые сегодня большинству людей кажутся очевидными: благодаря системам рыночной конкуренции и гибких рыночных цен, информирующих и стимулирующих субъектов хозяйствования, рынок более эффективен, чем плановая экономика. Конечно “рыночная эйфория” тех дней не способствовала серьезному анализу трудностей, с которыми предстоит столкнуться при переходе от планового хозяйства к рыночной экономике.
Наглядным примером (и, пожалуй, наиболее свободным от идеологических принципов) взглядов противников реформ могут служить идеи советского диссидента А.А.Зиновьева. Зиновьев рассматривает советское общество (которое он называет “реальным коммунизмом”) как социально-экономический строй, сформировавшийся объективно, в соответствии с законами истории. Следова­тельно, попытки политиков уничтожить командную экономику и “построить” капи­тализм обречены на провал: реальный коммунизм есть такая же естественная форма организации “советских людей”, как для “западного” общества - рыночная экономика и демократия.
“Я отвергаю... широко распространенное мнение, будто реальный коммунизм есть воплощение в жизнь марксистских идеалов, будто он навязан кучкой идеологов массам населения путем насилия и обмана, вопреки воле, желаниям и интересам масс,- пишет Зиновьев.- Коммунизм есть социальная организация масс населения, а не просто политический режим, который можно изменить распоряжением начальства. Он сложился в Советском Союзе не по марксист­скому проекту и не по воле марксистских идеологов, а в силу объективных законов организации больших масс населения в единый социальный организм”. Поэтому для полного разрушения коммунизма нужно “разрушить социальную организацию населения... В обозримом будущем такая перспектива исключена для главных бастионов коммунизма - для Советского Союза и Китая”.
Причем для существования реального коммунизма совсем необязательна коммунистическая идеология. “Если реальное коммунистическое общество сформировалось в зрелый социальный организм, на его крах в силу внутренних (а не внешних) причин нужны века, а не годы и тем более дни. Такое общество может какое-то время существовать как коммунистическое даже в том случае, если в стране нет ни одного коммуниста по убеждениям, если в стране много партий и даже нет коммунистической партии, если депутаты выбираются из десятка кандидатов, если на каждом углу болтают о демократии и правах человека, если допущена частная инициатива и свободный рынок...”
Более того, он приходит к выводу, что естественное развитие стран Запада, развитие отношений “коммунальности” в них, угроза экологической и военной катастрофы последовательно ведут западное общество к коммунизму. “...Коммунизм не есть случайный зигзаг истории. Он имеет глубокие корни в самих основах человеческого бытия. История еще не сказала последнее слово. ...Посткоммунистическая эра есть лишь затаенная мечта антикоммунистов и безответственная фраза демагогов”.
Получила распространение и концепция “третьего пути” (не социализм и не капитализм), вдохновителем которой является один из идеологов “пражской весны” 1968 г., долгое время считавшийся у нас главным из современных “ревизионистов”, Ота Шик (1919). Свою модель общества Шик называет “гуманной экономической демократией”. “Гуманной экономической демократии” присуще многообразие форм собственности (частная, кооперативная, смешанная, акционерная, государственная). На предприятиях всех форм собственности следует обеспечить участие персонала в капитале, прибылях и управлении. Динамика доходов должна регулироваться государством. Правительству необходимо также осуществлять жесткую антимонопольную политику.
1989-91 гг. ознаменовались окончательным развалом командной системы в СССР, который был ускорен разрушением коммунистической идеологии, либерализацией хозяйственной жизни, национальным сепаратизмом. Попытка правительства В.Павлова законсервировать ситуацию лишь усугубила финансовое положение. В 1991 г. из-за возрастания денежных доходов резко усилились диспропорции между номинальным спросом населения и реальным предложе­нием товаров. Экономика потеряла управляемость.
Необходимость преобразования социально-экономической системы СССР стала очевидной, что вызвало бурные дискуссии о путях и способах проведения экономических реформ. Столкнулись самые разные подходы: от предложений радикального перехода к рыночным отношениям, до требований ужесточения плановой дисциплины. Со своими программами перестройки хозяйственной жизни страны выступили Л.Абалкин (постепенная либерализация экономики с сохранением государством ведущих позиций), Гр.Явлинский (быстрый переход к рыночной экономике с использованием кейнсианских методов оживления производства), Е.Гайдар (ускоренная либерализация хозяйственных отношений, прежде всего в финансовой сфере; жесткая денежная политика, направленная на обуздание инфляции и укрепление национальной валюты) и другие ведущие экономисты.
С распадом СССР каждая республика стала осуществлять самостоятельную экономическую политику, опираясь на собственные программы преобразования народного хозяйства.
Правительство Республики Узбекистан взяло курс на постепенное, эволюционное проведение реформ. Прежде всего предполагается, что переход к новым экономическим отношениям - сложный и длительный процесс. Существовавшие в прошлом структуры управления народным хозяйством не могут быть просто ликвидированы, так как это приведет к полной утрате рычагов государственного воздействия на экономику, а должны быть реорганизованы и приспособлены к новым экономическим условиям.
Становление нового хозяйственного механизма проходит поэтапно и включает в себя последовательное развитие таких структурных элементов рыноч­ной экономики, как розничного рынка потребительских благ, оптовых рынков предметов потребления и средств производства, рынка кредитов и ценных бумаг, валютного рынка, рынка недвижимости и рынка труда. Одновременно реализуются программы приватизации государственной собственности, развития частного предпринимательства, либерализации цен, привлечения иностранных инвестиций и др. С 1994 г. правительство взяло курс на жесткую финансовую политику, направленную на ограничение денежной массы в экономике с целью снизить темпы инфляции.