|
что в обоих случаях недопустимо / [такие, что если] не допустимо, [то] в обоих случаях не допустимо (бу кэ лян
бу кэ 不可兩不可).
Разъяснение канона: Быки [и] отделенные от них не-
быки – во всех случаях «оба случая». Не имеющее того, на основании чего [отличается] – «не-являющееся».
А 83 Разъяснение канона: …Фань 仮: [то, что следует полагать]
обоюдным и нельзя [полагать] одно-
сторонним / [когда нечто применя- ется] в обоих случаях и не [применя- ется] в одном случае, но не в другом
(лян эр у пянь 兩而勿偏).
Итак, «спор» есть состязание за фань 仮 , а побеждает та точка зрения, которая дан 當 . Что это значит? «Разъяснение» к В 35 эксплицитно выделяет три типа ситуаций, две из которых
можно спутать со «спором», но которые «спором» не являются. В первом случае нечто мы называем, с одной стороны, гоу 狗
«щенком», с другой – цюань 犬 «собакой». Эти два слова могут
пониматься как синонимы, могут как состоящие между собой в
родо-видовых отношениях. Здесь это различие не существенно. Существенно то, что нечто называемое может быть и тем и тем (если это «щенок», например). Здесь еще нет «спора», ибо обе
позиции могут цзюй дан 俱當 «вместе соответствовать [действи- тельности]» и оба спорщика могут быть правы. Второй случай
намного более интересен. Ситуация иная – мы нечто называем или ню 牛 «быком» или ма 馬 «лошадью». И здесь тоже нет спо- ра, потому что нечто может не быть ни «быком», ни «лошадью»,
а, например, ми 麋 «оленем милу». Это не «спор», поскольку эти две позиции *кэ лян бу кэ * 可 兩 不 可 * «допустимы к обо- юдной не допустимости» и оба спорщика могут быть неправы.
Настоящий же «спор» – это «спор» о «взаимодополнительных альтернативах» – о ши фэй 是 非 «[э]том» и «не-том», когда, на-
пример, объект «спора» может быть либо «быком», либо «не- быком», но ни тем, ни другим и не чем-то третьим. Здесь обе позиции бу кэ лян бу кэ 不 可 兩 不 可 «не допустимы к двойной
недопустимости» и бу цзюй дан 不俱當 «вместе не [могут] соот-
ветствовать [действительности]». Если же бу цзюй дан 不俱當, то би хо бу дан 必或不當 «необходимо некоторая из них не будет соответствовать [действительности]» (ср. А 83).
Не разрешается совместное отрицание, не разрешается со- вместное утверждение, и из этого вытекает, что нечто одно долж- но быть утверждаемо. Когда две позиции стоят друг с другом в
подобном отношении – они и называются фань 仮 «дополнитель- ные (т. е. кроме них нет ничего третьего) альтернативы (т. е. может
быть только одна из них)».
Кто же или что же «судья» в таком споре? Это уже не «рас- судок», точнее не совсем «рассудок», а «рассудок», который «рас- суждает» и упорядочивает вещи до предельной очевидности. На- прашивается ответ: судья в «споре» – «факт», а побеждает «ис- тина». Можно согласиться с такой интерпретацией моистской протологики, но это будет не так, как они сами ее осознавали, это будет чуждый им язык.
А говорили они, что судьей в «споре» должен быть сам ши 實
«действительный объект», которому дан 當 «соответствует» кэ 可
«допустимая» «альтернатива». Моисты не имели понятия «исти-
ны» или «факта», вместо этого для выражения близких идей они использовали уже знакомый нам термин ши-объект, дан и кэ. Что это за слова?
Дан 當 у поздних моистов выражает общий смысл «соответ- ствия», который в специальном гносеологическом контексте сво-
дится к соответствию знания, выраженного в имени своему объ- екту, или, наоборот (ср. А 50, В 12), объекта своему знанию, выра- женному в имени. В современной эпистемологии слово «истина» отличают от слов «истинно» и «истинность». В классической кор- респондентной теории «истина» – это суждение, соответствующее своему объекту, «истинно» – это характеристика, свойство, делаю- щее суждение «истиной», а «истинность» – это имя для отношения такого суждения и его объекта, т. е. имя для «соответствия». Также современная эпистемология вслед за средневековой схоластикой иногда отличает так называемую «гносеологическую истинность»
от «онтологической истинности». Первое как раз есть соответ- ствие суждения объекту, например, когда суждение «снег бел» дей- ствительно соответствует белому снегу. Второе – это соответствие объекта своей идее, например, когда мы говорим «Х – истинный друг» – слово «истинный» в данном случае указывает на онтологи- ческую, а не на гносеологическую истину и значит «подлинный». Без особого преувеличения можно сказать, что моистское дан не- различимо покрывает как «гносеологическую истинность», так и
«онтологическую». Отличие только в том, что оно говорит не о
«суждениях», но об именах, которые, впрочем, также могут вы- ражать и суждения. Итак, дан – не «истина», а «истинность», со- ответствие факту.
Близким по значению к слову «истинно», но опять не к «исти- не», у моистов предстает термин кэ 可 . Он даже никогда не имеет после себя глагола (т. е. не ведет себя как модальный глагол или
наречие) и ставится в подавляющем большинстве случаев после распространенных фраз, т. е., вроде бы, как раз характеризуя вы- сказывания. Но он не значит «истинно»! Моисты говорят, что когда
Do'stlaringiz bilan baham: |
