Куриный бульон для души. 101 вдохновляющая история о сильных людях и удивительных судьбах

Мысли о будущем, воспоминания о прошлом
Нельзя начать все сначала, но можно сегодня
начать жить по-новому и сделать так, что итог
будет совсем другой.
Мэри Робинсон, первая женщина-
президент Ирландии
В тот день, когда я возвращалась домой, мои коленки, локти и лицо
были разбиты в кровь. Мы с ребятами играли в «царя горы», и я несколько
раз сильно и больно упала. Мне было всего восемь лет.
Моя мать могла бы меня пожалеть, но на это я, честно говоря, не
рассчитывала. Увидев меня, она схватила меня за волосы и начала трясти,
как куклу, а потом сильно отлупила. «Сколько раз я говорила тебе, чтобы
ты не доводила себя до такого состояния!» – кричала мать.
В детстве побои были для меня привычными. Я выросла в семье, где
считалось нормальным применять к детям физические наказания. Из
поколения в поколение детей воспитывали именно так. Судя по тому, как
сложилась жизнь моих предков, никто от этого сильно не пострадал, не
стал преступником или наркоманом. «Если метод работает, то зачем от
него отказываться?» – так, видимо, рассуждали все мои родственники.
Прабабка била мою бабку, когда та была маленькой, а потом бабка била
мою мать.
Мой отец умер, когда мне было два года, поэтому нас с сестрами
воспитывали мать, бабушка и тетя. Поскольку среди моих воспитателей
были еще две женщины, я регулярно получала еще больше тумаков.
Никто в семье не делал секрета из наших методов воспитания. Бабушка
хвасталась, какими послушными выросли ее шестеро детей. И все почему?
Потому что на них розог не жалели.
На моей памяти детей били руками, швабрами, тапками или деревянной
палкой. Не было точно определено, за что именно надо наказывать. Как я
уже писала, меня отлупили за то, что я разбилась в кровь. Били деревянной
палкой, когда я ходила по дому босиком. Били за пререкания со взрослыми
(это считалось одним из самых серьезных нарушений) и за то, что я
бросала грязь на крыльцо соседей. Били, когда я оказывалась в
неправильном месте в неправильное время. Это делали мать, бабушка или

---

тетя – любым описанным выше способом по любой части тела.
В детстве меня били так часто и много, что у меня, наверное, появился
иммунитет к боли – как у бактерии может развиться иммунитет к
антибиотику. Так говорила моя мать. Но хуже всего были не физические
наказания, а психологические издевательства.
Когда мне исполнилось одиннадцать лет, мать уехала на работу, с
которой возвращалась в отпуск только раз в году. Целый месяц после ее
отъезда я плакала по вечерам, разглядывая ее фотографию, которую
держала у себя под подушкой. Но горечь расставания с матерью я
испытывала гораздо дольше.
Я осталась с бабушкой и тетей. Побои продолжались, но больнее всего
мне становилось от замечаний тети, которая была очень остра на язык.
Тетя любила издеваться над моим внешним видом. Она говорила: «Ты
надела сережки и вообразила себя красавицей?» Или: «Представляю, как
ты выглядишь на танцах. Как скелет, который встал из могилы и трясется
перед тем, как развалиться». После каждой такой шутки тетя заливалась
смехом, от которого мне становилось тошно.
Тетя знала мои слабые места и била прямо в них. Я полагала, что
спасти от бедности и нищеты меня может только хорошее образование. Я
хорошо училась и рассчитывала на свои успехи в учебе. Но тетя постоянно
говорила мне: «Хочешь поступить в колледж? Губу-то не раскатывай! Тех
денег, которые присылает твоя мать, на оплату обучения не хватит!»
После этих слов у меня темнело в глазах. Я верила в добро и надеялась
на лучшее будущее. Я считала, что каждый раз, когда невинного человека
оскорбляют или обманывают, Господь видит это. Он воздает
пострадавшему добром за те несправедливости, которые тот пережил. Я,
как утопающий за соломинку, держалась за эту веру.
Много раз, не в состоянии заснуть, я лежала в кровати и сквозь тонкую
занавеску смотрела на растущее во дворе дерево-сандорик. Стрекотал
вентилятор на потолке, и на стене моей спальни чуть покачивались тени. Я
лежала в темноте и размышляла о своих проблемах. Я не могла обсуждать
их ни с бабушкой, ни с тетей.
В одну из таких грустных ночей я поняла: у меня, моей матери,
бабушки и тети была одна общая черта – мы оказались жертвами своего
воспитания. Буду ли я относиться к своим детям так, как относились ко
мне? Я пообещала себе сделать все возможное, чтобы этого не произошло.
В моем настоящем не было ничего привлекательного, поэтому я
мечтала о будущем. Я вырасту, перестану жить в бедности, не буду
беспомощной, и надо мной не смогут издеваться. После этих

---

оптимистичных мыслей я просыпалась по утрам, готовая ко всему
хорошему, что мог принести мне новый день.
И моя жизнь действительно менялась в лучшую сторону. В тринадцать
лет я заняла первое место на федеральной олимпиаде, и мне предоставили
стипендию для обучения в одной из самых престижных школ. Школа
находилась в другом городе, но мне полностью оплачивали проживание.
Наконец-то я смогла уехать из дома. Моя мать действительно была не в
состоянии оплатить мое образование, но ей не пришлось вложить ни
копейки. Моя стипендия также покрыла расходы и на обучение в одном из
лучших колледжей страны. Окончив его, я получила престижную и хорошо
оплачиваемую работу, которая открыла мне массу возможностей.
Через много лет, когда я уже выросла, мать призналась мне, что не
хотела бить своих детей. «Если бы я тогда знала то, что знаю сейчас, я бы
так не поступала», – сказала она.
Я часто думаю о том, как бы могла сложиться моя жизнь, будь у меня
счастливое детство. Впрочем, какая разница – ведь я же в конце концов
преуспела? Возможно, я оказалась лучше подготовленной к трудностям из-
за того, что прежде мне приходилось несладко. Главное – что я выжила.
Сейчас у меня есть ребенок, и я стараюсь никогда не нарушать
обещание, которое дала себе в детстве. Я хочу быть идеальной матерью, но
время от времени «взрываюсь», как и женщины, которые меня вырастили.
Жизнь – странная штука. В детстве источником внутренней силы для
меня были мечты о будущем. Теперь, когда я стала взрослой, преодолеть
трудности мне помогают опыт и воспоминания о прошлом. Мне удалось
пережить свои детские психологические травмы. Благодаря этому я стала
более счастливым человеком и более заботливой матерью своему ребенку,
чем была моя мать по отношению ко мне.
Жаклин Лори