Кортик. Бронзовая птица

74. 
ВСТУПЛЕНИЕ 
Машина мчалась по Ярославскому шоссе к Москве. На заднем сиденье развалились Миша, Генка 
и Слава. Ребята торопились в школу на торжественное заседание, посвященное пятилетию Красной 
Армии. Свиридов и моряк остались у Терентьевой. 
— Все ж таки он вредный старикашка, — сказал Генка. 
— Кто? 
— Поликарп Терентьев. 
— Почему? 
— Не мог в тайник немного наличными подбросить. 
— Вот-вот, — засмеялся Миша, — ты еще о нитках поговори. 
— При чем тут нитки! Думаешь, я тогда не знал, что у них в складе оружие? Отлично знал. Только 
я нарочно о нитках говорил, для конспирации. Вот увидите: в конце концов Никитский признается, что 
взорвал “Императрицу Марию”. 
— Миша, — сказал Слава, — а письмо? 
— Ах да! 
Миша вынул из кармана письмо, которое только что вручил им Свиридов. На конверте крупным, 
четким почерком было написано: “Михаилу Полякову и Геннадию Петрову. Лично”. 
Миша вскрыл письмо и вслух прочел: 
“Здравствуйте, дорогие ребята Миша и Генка!
Угадайте-ка, от кого это письмо. Угадали? Ну, конечно, угадали. Правильно! Это я, он самый, 
Полевой, Сергей Иванович.
Товарищ Свиридов написал мне о ваших делах. Вот уж никогда не думал, что вы с Никитским 
справитесь! Мне даже немного стыдно, что он тогда, в Ревске, бока мне намял.
Кортик дарю вам на память. Вырастете большие, посмотрите на кортик и вспомните свою 
молодость.
О себе могу сообщить, что опять служу на флоте. Поднимаем со дна корабли, ремонтируем их и 
пускаем плавать по морям-океанам. На этом кончаю.

---

С коммунистическим приветом — Полевой”.
Машина въехала в город. Сквозь ветровое стекло виднелась Сухарева башня. 
— Опоздали мы на собрание, — сказал Миша. 
— Может быть, вовсе не идти? — предложил Слава. — Очень интересно смотреть, как другим 
будут вручать комсомольские билеты. 
— Именно поэтому мы и должны прийти, — сказал Миша, — а то еще больше засмеют. 
Вот уже и Арбат. 
— Приехали, — объявил шофер. 
Мальчики вылезли из машины и вошли в школу. На лестнице было тихо и пусто, только тетя 
Броша сидела у раздевалки и вязала чулок. Собрание уже началось. 
— Не велено пускать, — сказала она, — чтобы не опаздывали. 
— Ну, Брошечка, — попросил Миша, — ради праздника. 
— Разве уж, — сказала тетя Броша и приняла их одежду. 
Мальчики поднялись по лестнице, тихо вошли в переполненный зал и стали у дверей. В глубине 
зала виднелся стол президиума, покрытый красной материей. 
Над столом, над широкими окнами, висело красное полотнище с лозунгом: “Пусть 
господствующие классы дрожат перед коммунистической революцией. Пролетариям нечего в ней 
терять, кроме своих цепей, приобретут же они целый мир”. 
Миша едва разобрал эти слова. Бесцветный диск февральского солнца нестерпимо блестел в окне, 
яркие его лучи слепили глаза. 
Коля Севостьянов окончил доклад. Он закрыл блокнот и сказал: 
— Товарищи! Этот день для нас тем более торжествен, что сегодня решением бюро 
Хамовнического районного комитета РКСМ принята в комсомол первая группа лучших пионеров 
нашего отряда, а именно… 
Приятели покраснели. Генка и Слава стояли потупившись, а Миша не отрываясь, до боли в глазах, 
смотрел в окно на солнце, и весь горизонт казался ему покрытым тысячью маленьких блестящих 
дисков. 
— …а именно, — продолжал Коля: 
— Воронина Маргарита, Круглова Зинаида, Огуреев Александр, Эльдаров Святослав, Поляков 
Михаил, Петров Геннадий… 
Что такое? Не ослышались ли они? Приятели посмотрели друг на друга. Генка в порыве восторга 
стукнул Славу по спине. Слава хотел дать ему сдачи. Но сидевшая неподалеку Александра Сергеевна 
угрожающе подняла палец. Слава ограничился тем, что толкнул Генку ногой. 
Потом все встали и запели “Интернационал”. Миша выводил его звонким, неожиданно 
дрогнувшим голосом. 
Блестящий диск за окном разгорался все ярче и ярче. Сияние его ширилось и охватывало весь 
горизонт с очертаниями домов, крыш, колоколен, кремлевских башен. 
Миша все смотрел на этот диск. И перед глазами его стояли эшелон, красноармейцы. Полевой в 
серой солдатской шинели и мускулистый рабочий, разбивающий тяжелым молотом цепи, опутывающие 
земной шар. 
1946–1948
Москва