|
1 Political Antiquities, 1. с., cap. V, s. 100.
Charicles, Metcalfe's Trans., Lond. ed., 1866, p. 477; цитируется: Isaeus, de Clr. her., 217; Demosthenes, Adv. Eubul., 1304; Plutarch, Themist., 32; Pausan.as, 1, 7, 1; Achill. Tat., I, 3.
3 Hermann, 1. с., V. s. 100 и 101.
—132-
вопрос ниже. Первое указывало бы на распад, последнее — на сохранение родо вых учреждений. Мы не располагаем положительными доказательствами в пользу существования наследственного права, всякая же вероятность говорит против этого. При исследовании римских родов этот вопрос будет освещен полнее. Тщательное исследование положения этой должности существенно изменило бы, надо думать, имеющиеся у нас сведения.
Можно считать твердо установленным, что греческие роды обладали де сятью вышеперечисленными главнейшими атрибутами. За исключением трех, именно счета происхождения по мужской линии, брака в пределах рода с на следницами и возможного перехода высшей военной должности по наследству, эти атрибуты с незначительными изменениями мы находим также в родах ироке зов. Отсюда ясно, что как греческие, так и ирокезские племена обладали одним
тем же начальным учреждением, при чем у первых род был в его позднейшей форме, а у последних — в архаической.
Возвращаясь теперь к цитате из Грота, следует заметить, что, по всей веро-< ятности, он существенным образом изменил бы часть своих суждений, если бы был знаком с архаической формой рода и различными формами семьи, предшество вавшими моногамии. Мы должны возразить против его положения, что основой социальной системы греков «был дом, очаг или семья». Почтенный историк имел
виду, очевидно, находившуюся под железной рукой pater familias римскую форму семьи, с которой греческая семья гомеровского периода сближалась по не ограниченной власти отца в домохозяйстве. Даже если бы он имел в виду другие
более ранние формы семьи, его предположение оставалось бы в равной мере не приемлемым. Род по своему происхождению древнее моногамной семьи, древнее синдиасмической и действительно современен пуналуальной семье. Ни одна из этих форм семьи ни в каком случае не служила основанием рода. Род не признает существования семьи, какой бы то ни было формы, в качестве составной своей части. Напротив того, каждая семья, как в архаическом, так и в позднейшем пе риоде, находилась частично внутри, частично же вне рода, так как муж и жена должны были принадлежать к различным родам. Простое и полное объяснение этого состоит в том, что семья появляется независимо от рода, свободно разви ваясь из низших форм в высшие, тогда как род в качестве единицы социальной системы сохраняет постоянство. Род входил целиком во фратрию, фратрия вхо дила целиком в племя, а племя входило целиком в нацию; но семья в целом не могла входить в род, так как муж и жена должны были принадлежать к различ ным родам.
Поднятый здесь вопрос крайне важен, так как не только Грот, но и Нибур» Сэрльуолл, Мэн, Моммсен и многие другие способные и проницательные исследо ватели заняли ту же позицию в вопросе о моногамной семье патриархального типа, считая ее единицей, на которой была построена общественная система гре ков и римлян. В действительности семья ни в одной из ее форм не служила таким основанием, так как она в целом не могла войти в род. Род был однородной и
высшей степени стойкой организацией и в качестве таковой являлся естествен ной рсновой социальной системы. Семья моногамного типа могла индивидуализи роваться и приобрести значение в роде и вообще в обществе, но род тем не менее не мог признать семью своей составной частью, ни зависеть от нее. То же отно сится к современной семье и политическому обществу. Хотя семья благодаря правам собственности и привилегиям индивидуализировалась и признана законо дательством правовой единицей, она не составляет единицы политической си стемы. Государство признает провинции, из которых оно состоит, провинция — входящие в нее общины, но община не считается с семьей; так, нация признавала
свои племена, племя — свои фратрии, фратрия — свои роды; но род не считался
семьей. Исследуя структуру общества, мы должны принимать во внимание только органические связи. Община стоит в таком же отношении к политиче скому обществу, в каком род стоял к родовому. Оба они являются единицами ^системы.
—133—
Грота имеется ряд ценных замечаний, касающихся греческих родов, кото рые я желал бы привести для характеристики этих родов, хотя он, повидимому, считает, что роды не древнее существовавшей тогда мифологии или иерархии бо гов, от которых некоторые роды вели происхождение своих предков-эпонимов. Приведенные выше факты показывают, что роды существовали задолго до того, как эта мифология развивалась, и до того, как человеческий ум создал Юпитера или Нептуна, Марса или Венеру.
Грот говорит далее: «Таков был первоначальный религиозный и обществен ный союз населения Аттики в его постепенном развитии, резко отличный от учрежденного, вероятно, позднее политического союза, представленного сна чала триттиями и навкрариями, а в позднейшее время десятью племенами Клис-фена, распадавшимися на триттии и демы. Религиозная и семейная связь древнее союзов обоих этих типов; но политический союз, хотя и возникающий поЗже, приобретает в течение большей части истории, как мы увидим, все возрастающее влияние. Личные отношения являются существенными и доминирующими момен тами в первом случае, при чем местные отношения играют подчиненную роль; во втором случае главное значение приобретают собственность и место житель ства, а личный элемент занимает второстепенное место. Все эти фратриальные и родовые ассоциации, большие и малые, были основаны на одних и тех же прин ципах и тенденциях греческого ума — слиянии идеи культа и идеи предков или общности некоторых особых религиозных обрядов с общностью по крови, дей ствительной или мнимой. Бог или герой, которому собравшиеся вместе члены данного союза приносили свои жертвы, представлялся им начальным предком, ко торому они были обязаны своим происхождением и от которого их часто отделял длинный ряд промежуточных имен, как это мы видели на примере Гекатея Ми летского, неоднократно уже упоминавшегося. Каждая семья имела свои священ
ные обряды и траурные поминания предков, исполнявшихся хозяином дбма
допущением только членов семьи... Более крупные союзы, называемые родом, фратрией, племенем, существовали на основе расширения того же принципа — семьи, рассматриваемой как религиозное братство, поклоняющееся какому-нибудь общему богу или герою, носящему соответствующее произвище и признаваемому их общим предком. Празднества Теэнии.и Апатурии (первое — аттическое, вто рое— общее для всей ионийской расы) собирали ежегодно членов этих фратрий и родов для культовых церемоний, пиршеств и поддержания взаимной симпатии;, таким образом укреплялись более широкие связи, без ослабления более узких«. Но историк должен принять в качестве исходного факта самое начальное поло жение вещей, о котором свидетельствуют его материалы, а в настоящем случае родовые и фратриальные союзы представляют собой явления, происхождение ко торых мы не можем выяснить» \
«Роды как в Афинах, так и в других частях Греции имели патронимические названия, признак их предполагаемого общего происхождения....2 Но в Афи нах, по крайней мере после революции Клисфена, родовое имя не употреблялось:
мужчина назывался своим личным именем, за которым следовало сначала имя отца,
затем название дома, к которому он принадлежал, например, Эсхин, сын Атро-мета, Кофокид . .. Род представлял собой строго замкнутую группу по отношению как к имуществу, так и к личностям. До эпохи Солона никто не имел завеща тельных прав. Если кто-нибудь умирал бездетным, его имущество наследовалось
генетами, и этот порядок сохранялся при отсутствии завещания даже после
Do'stlaringiz bilan baham: |
