И возрастная психология

В. Достижение эмоциональной автономии 
На этот раз речь пойдет о весьма трудноизмеримом аспекте эмансипации от ро-
дителей, ибо он отражает ее эмоциональную сторону, которая не сразу поддается 
ясному и связному описанию. Чувства, испытываемые подростком в результате 
эмоционального разрыва с родителями, противоречивы. Это достижение эмоцио-
нальной автономии, по выражению Доуван и Адельсона (Douvan, Adelson, 1966), 
больше всего привлекало к себе внимание психоаналитиков, которые настаивали на 
травматических аспектах разрыва связей детской зависимости. Анна Фрейд 
(A. Freud, 1968) и позднее Грин (Green, 1977) связывают расставание с интериори-
зированными в отрочестве объектами любви с чувством печали, вызывающим де-
прессию, тоску и ощущение вины. 
Доуван и Адельсон исследовали эту проблему с помощью следующего методи-
ческого приема. Испытуемому задавались конфликтные ситуации, в которых сталкива-
лись желание близости с родителями и стремление к личной эмансипации. При этом 
изучались чувства, вызванные теми формами поведения, которые осуждаются родите-
лями. Исследователи не обнаружили драматической картины конфликтующих подрост-
ков, которая подтвердила бы их гипотезы. Наиболее часто подростки преодолевают 
возникшие трудности, приспосабливаясь таким образом, чтобы иметь и эмоциональную 
близость с родителями, и определенные «выгоды» эмоциональной эмансипации. 
Подобное расхождение между психоаналитически ориентированными гипоте-
зами и эмпирическими данными уже было отмечено нами ранее и вновь возвращает нас 
к неоднократно сделанному выводу: клинические описания касаются психологически 
неблагополучных подростков, требующих лечения. Трудности в отношениях с родите-
лями часто являются центральными в характеристике данного неблагополучия: так в 
исследовании, охватывающем всю подростковую популяцию острова Уайт, Раттер 
(Rutter, 1980) выяснил, что у 50% подростков, подвергшихся клиническому вмешатель-
ству, наблюдались серьезные проблемы в общении с родителями, в то время как у 
«нормальных» подростков подобные трудности наблюдались лишь в 15% случаев. 
Что касается изучения депрессии, то можно вспомнить работы Шиланда 
(Chiland, 1978), уже цитированные в III главе, который, говоря о подростках, став-
ших объектом психологического консультирования, отмечал у них «экстраординар-
ные аффективные притязания и интенсификацию депрессивного кризиса». Клерк 
(Clerck, 1980), приводя данные клинических наблюдений за детьми и подростками, 
чьи родители развелись, говорит о «той особенной непреходящей грусти, которая 
окрашивает все их установки и ожидания в ситуации межличностного общения». Но 
в данном случае депрессивное состояние не является продуктом символической 
скорби, оно есть результат реального опыта. 
Результаты опроса, проведенного Доуван и Адельсоном (Douvan, Adelson, 
1966), рисуют весьма контрастную картину достижения самостоятельности мальчи-
ками и девочками. Желание освободиться от эмоциональной зависимости от роди-
телей настолько меньше выражено у девочек, чем у мальчиков, что в отрочестве 
достижение эмоциональной самостоятельности представляется им вообще неваж-
ным. В целом для девочек в этом возрасте характерны согласие с родительскими 
требованиями, озабоченность поддержанием эмоциональных отношений с семьей, 

---

– 200 – 
склонность к воспроизводству образа жизни семьи, определение своих жизненных 
идеалов на основе родительских представлений. 
Мальчики представляются более решительно противостоящими своей семье, в 
большинстве своем они склонны следовать внешним по отношению к своей семье 
моделям успеха и социальной жизни. Они определяют свое будущее в терминах са-
морегуляции через те действия, которые предстоит осуществить. Хотя планы дево-
чек на будущее также ориентированы на работу и образование, мало кто из них про-
являет себя активно включенными в эти проблемы. Их планы реализации задуман-
ного часто нереальны, когда девочки говорят о своих жизненных идеалах, темы 
карьеры и профессиональных достижений в них абсолютно отсутствуют. В боль-
шинстве случаев их заменяют темы будущих межличностных отношений – с мужем, 
с детьми, в своем окружении. Группа сверстников используется мальчиком как 
средство поддержки попыток достичь независимости – порвать с семейными прави-
лами и достичь свободы; для девочки же группа сверстников в основном служит для 
проявления эмоциональных межличностных отношений. 
Данное, довольно стереотипное, мнение было одновременно подтверждено Заз-
зо (Zazzo, 1966) в исследованиях французских подростков. Заззо также констатиро-
вала у обследованных ею девочек общую установку на зависимость. Они критикуют 
и негативно оценивают женский пол, переоценивая в то же время мужской, девочки 
не солидарны друг с другом в своей группе и стремятся сблизиться с мальчиками. 
Но эта установка отмечена амбивалентностью. Хотя девочки и отвергают «женскую 
модель», они тем не менее проявляют глубокую солидарность с ней в тот момент, 
когда речь заходит об их собственном будущем, об их самореализации как будущих 
женщин. «Их планы на будущее свидетельствуют о меньшей склонности к утвер-
ждению своего Я, большей зависимости от другого: чувственный успех — это при-
оритетная цель, достижению которой они отдают себя, и, если судить по другим 
осознаваемым целям, принимаемый ими способ вхождения в общество содержит ту 
же установку на зависимость» (Zazzo, 1966, р. 375). 
Правомерно задать вопрос: изменились ли эти довольно стереотипные модели 
поведения со времени данного исследования? В настоящее время никакие новые 
данные не позволяют усомниться, что большинство девочек-подростков и сегодня 
продолжают социализироваться в этом же плане, предпочитая те же роли. 
Бардевик (Bardewick, 1971) обнаружил появление новых моделей женского об-
раза жизни, в которых личная самореализация оценивается наравне с успехом в 
межличностных отношениях; женщины в основном происходят из среднего или 
высшего классов общества и включены в активную социальную деятельность. Дан-
ную точку зрения подкрепляют наблюдения До-уван и Адельсона. Эти авторы в ко-
нечном счете выделили в своей выборке некоторую группу «личностно подвижных» 
девочек-подростков, стремящихся участвовать в жизни общества посредством лич-
ностной самореализации, а не благодаря социальному положению будущего мужа. 
Похоже, что число девочек-подростков, выбирающих такую модель социализа-
ции, возрастает в том случае, если их ближайшее социальное окружение ее поддер-
живает, но сегодня представляется все-таки очевидным, что число девочек, социа-
лизирующихся согласно классической модели, составляет большинство.