Философия под общей редакцией

Хайдеггер М. Что такое метафизика? / М. Хайдеггер // Время и Бытие. 
М .: Республика, 1992.
Черняков А. Г. Онтология времени : Бытие и время в философии Аристо­
теля, Гуссерля и Хайдеггера / А. Г. Черняков. СПб. : Высш. религ.- 
филос. школа, 2001.
Шохин В. К  «Онтология»: рождение философской дисциплины / 
В. К. Шохин // Ист.-филос. ежег.’99. М .: Наука, 2001.

---

Глава 4
ФИЛОСОФИЯ И ИСТОРИЯ
Историчность бытия. — Пространство и время бытия. — 
Философия истории
4.1. Историчность бытия
Философия истории — раздел философии, связанный с пони­
манием исторического процесса. Предметом философии истории 
является историческое бытие людей. В связи с этим в ее задачи 
входят определение специфики исторического бытия, его дина­
мики и движущих сил, механизмов преемственности, членение 
исторической жизни на эпохи и стадии, вскрытие направленности 
исторического процесса и, наконец, постановка вопроса о смысле 
или смыслах истории. К этим задачам в современной философии 
истории необходимо добавляется проблема осуществления отдель­
ного индивида во времени.
Слово «история» греческого происхождения и заключает 
в себе специфическую двойственность: с одной стороны, оно 
означает само историческое бытие, а с другой — рассказ, науку. 
Бытие человека исторично, поскольку протекает в изменчивости 
и развитии, т. е. принадлежит временному и пространственному 
измерению. Историческая наука как проблематика времени чело­
веческого бытия прошла путь от исследования крупномасштабных 
событий, войн и революций, деятельности героев и правителей до 
исследований повседневной жизни социальных групп и отдельных 
людей в современности. В поле зрения оказалась историчность 
бытия как со-бытия, подразумевающего сбывания или осущест­
вление людей относительно друг друга в совместности. Поскольку 
история, говоря онтологически, имеет место, то это место и есть 
со-вмещение взаимодействующих индивидов в совместности.

---

Классическая философия истории эволюционировала до границ 
социальной философии, но не растворилась в ней.
Теоретической основой такого подхода явились исследования 
историков, социальных феноменологов и других социальных уче­
ных. Именно они стимулировали внимание к таким онтологиче­
ским сторонам повседневности как пространственность и времен­
ность, социальная психология малых групп, и таким регуляторам 
общественного взаимодействия, как социальные мифы, различные 
знаковые системы, престиж и т. п.
В современных исследованиях исторического бытия возобла­
дал поход, предполагающий, что прошлое (как, впрочем, насто­
ящее и будущее) конструируемо, и потому его поиск, с одной 
стороны, возможен не только в фактах документированных источ­
ников, но и в воображении исторических романов или устных 
свидетельств и живых рассказов участников событий. А, с другой 
стороны, в историческом процессе открылась опосредующая роль 
языка, ибо не только понимание реальности опосредовано языком, 
но и само пребывание в реальности сопряжено с онтологией зна­
ков, которые размечают и разграничивают поле взаимопонимания 
людей. В современной философии время человеческого бытия 
раскрывается через время бытия человеческих тел, или, другими 
словами, их телесного совместного бытия. В связи с этим акту­
ализировалось изучение демографического и сексуального (ген­
дерного) поведения, которое связано как с самыми интимными 
индивидуальными проявлениями людей, так и с общими истори­
ческими процессами в сферах семьи, в миграциях, перенаселении, 
этических воззрениях и системе ценностей людей.
Классический подход под историей понимал линейный еди­
ный тотальный процесс. Такое понимание истории восходит 
к христианской культуре, опиравшейся на библейский текст. 
В противоположность древнегреческой мифологии, исходящей 
в описании из верховной власти, библейская задает новый тип 
исторической дискурсивности. Библия делит людей на праведных 
и неправедных, богатых и бедных, фактически упраздняя греко­
римскую мифологию истории. Отныне в истории устанавливаются 
68

---

противоположности, находящиеся в исторической борьбе. Этот 
мотив борьбы был перенят в исторических трудах от Августина до 
Гегеля и Маркса (у последних он принял диалектические формы).
Невзирая на рассмотрение в библейском тексте «профанного» 
аспекта человеческих отношений, все же он инициировал филосо­
фию истории, в которой в качестве главной движущей силы исто­
рического развития считалось внеисторическое Божественное про­
видение. Метафизическая традиция явления мира рассматривала 
через призму понимания Платоном феномена (явление) в каче­
стве «видимости». Платон, принадлежа традиционному обществу, 
исповедовал «созерцательную» философию, задавая, тем самым, 
соответствующий ряд понятийных оппозиций: явление/сущность, 
подлинное/неподлинное и т. п. Таким образом, неисторическое 
допущение того, что имеет место предваряющая все Истина, Под­
линность, восходит к Платону, в парадигме философии которого 
находилась христианская и вся последующая рациональная мета­
физическая традиция.
В Новое время происходит формирование светской филосо­
фии истории, в которой связь философии с историей мыслилась 
в рамках гносеологической парадигмы: к началу XVII столетия 
Ф. Бэкон делит все знание на три большие области — поэзию, 
историю и философию, соотнося их с тремя способностями чело­
веческого духа — воображением, памятью и разумом. Воззрения 
Р. Декарта на знания подобны Бэконовским, он лишь добавляет 
к трем названным дисциплинам теологию. Историческая мысль им 
оценивается невысоко, она может быть интересна и поучительна, 
но не является областью истинного знания, поскольку события, 
представленные ею, происходили не так, как она их описывает.
Напротив того, Дж. Вико с его теорией исторических кругово­
ротов стремится обосновать значимость именно исторического зна­
ния и метода. А уже И. Г. Гердер начинает рассматривать филосо­
фию истории как специфическую дисциплину, изучающую общие 
проблемы истории и решающую вопрос о наличии законов развития 
человеческих обществ. Для обоих мыслителей историческая жизнь 
пронизана значимостью как сама по себе, так и в своем прошлом

---

и будущем. Философия истории XVIII и начала XIX в. занимается 
гаавным образом вопросами исторического развития. И в качестве 
таковой проблемы предстает в воззрениях Канта и Гегеля. С при­
ходом Канта, предваряющего мышление индустриальной эпохи, 
феномен понимается не в платоническом духе, а как явленность 
в условиях своего бытия, т. е. у него идет отсылка не к сущности, 
а к условиям того, что является. Следовательно, он преодолевает 
оппозицию «явление — сущность» и приходит к реалистической 
исторической оппозиции «явление — условие явления» (сохраняя 
еще противостояние феномена ноумену). В дальнейшем в западной 
философской традиции намечается отход от гносеологически трак­
туемого субъекта, которого все больше начинают рассматривать 
в качестве реально существующего индивида, принадлежащего 
к конкретным условиям своего социально-исторического бытия. 
Так, И. Канта нужно понимать, с нашей точки зрения, «как если 
бы» он находился на изломе между «гносеологическим» и «соци­
альным» прочтением человека. В «Критике чистого разума» он 
отходит от объективистского и натуралистического толкования 
тела и пространства-времени. Пространство и время, согласно 
его «трансцендентальной эстетике», не являются ни реальностью, 
ни понятиями. Они суть априорные формы рассудка, некая третич­
ная структура, принадлежащая человеческому бытию1.
В «Антропологии с прагматической точки зрения» он идет 
еще дальше и совсем в духе социальной философии подступается 
к тому, чтобы анализировать тело в реальном пространстве и вре­
мени, равно как и жизнь людей рассматривать через совокупность 
событий в пространстве-времени. Хотя все объективации чело­
веческой деятельности происходят у него в каузальных рамках 
«природы».
Между тем, именно Кант первым начинает рассматривать 
историческое и общественное бытие людей через проблематику 
коммуникации. Уже в 1784 г. в своей необычайно масштабной 
работе «Идеи всеобщей истории во всемирно-гражданском плане»