Авиапромышленность: к 1935 в косос сидели следующие бригады (346,4)

Жизнь и внутренняя политика:
В ночь с 30 на 31 августа 1935 на шахте Донбасса был организован рекорд добычи угля группой во главе с А.Стахановым, которая вырубила за смену 102 т или 1300% к норме. Тем самым началось стахановское движение (4962).
Была в Донбассе шахта «Центральная-Ирмино» — шахта как шахта, рядовая, средняя по мощности, «длительное время она находилась в прорыве» — т.е. регулярно проваливала планы, стояла перед проблемой текучки рабсилы и т.п. И был ейный парторг Константин Петров, который за эту обычность рисковал поплатиться не токмо местом своим должностным, но и головою. И вот на очередном заседании парткома им было предложено начать соревнование забойщиков с целью поднятия производительности труда — оное соревнование должно было стать предлогом для рекорда, который затем предполагалось раскрутить на всю страну. Нашли и «рекордиста» — Алексея Стаханова, молодого рабочего, находившегося, как и все, в весьма стеснённом материальном положении. За перевыполнение норм полагалась премия, а заработать забойщик был совсем не прочь (и даже специально заходил накануне в контору узнать размер причитающегося заработка). Вечером и ночью 30-31.08.1935 и прошла та знаменитая смена: «Он действительно вырубил 102 тонны. Но во время его рекордной смены всем остальным забойщикам отключили сжатый воздух, чтобы в отбойном молотке Стаханова давление не падало. Далее. Вырубленный уголь надо было откатывать из забоя. Поэтому вагонеткам Стаханова — «зеленую улицу». А остальные бригады подождут. Рабочий ритм шахты в ту смену был полностью нарушен. А главное было в другом. В статистике. Забойщик работает в бригаде. Вырубленный уголь надо отгребать, грузить в вагонетки, откатывать, таскать бревна и крепить забой. Если вырубленный забойщиком уголь разделить на всех, кто ему помогает и обеспечивает его работу, то и получится 7 тонн на брата. А во время рекордной смены Стаханова применили другую, более прогрессивную методику расчета. Все, что он вырубил, ему и записали, а всех, кто отгребал, грузил и откатывал уголь, тех, кто крепил забой вслед за Стахановым (такие же, как и он, забойщики!) провели по другой графе. На всех помогающих и обеспечивающих добытые тонны не делили. Вот и получился всесоюзный рекорд».
Подготовленность рекорда как будто и не особо скрывалась: «Воскресным утром 31 августа нарядная шахта была переполнена. Петров зачитал специальное постановление пленума шахтпарткома. Пленум постановил: занести имя героя на доску почёта и выдать премию в размере месячного оклада, предоставить ему квартиру с телефоном, оборудовать её за счет шахты, выделить семейную путевку на курорт, закрепить в клубе два места с бесплатным посещением киносеансов и спектаклей. А ещё Стаханову прикрепили в личное пользование выездную лошадь…».
Сообщение о событии в «Правде» попалось на глаза наркому тяжпрома Серго Орджоникидзе, у которого были свои резоны. Большевик на протяжении нескольких лет ругался с директорами предприятий из-за уровня загрузки производственных мощностей (по его мнению, недостаточного или неполного), часто сталкиваясь с ссылками на объективные, установленные возможностями техники пределы (то, что он потом назовёт «теорией предела», а её сторонников — «предельцами»). И вот, кажется, нашёл аргумент, позволяющий побить карту хозяйственников - за него и ухватился. А то, что возможно оказывалось заодно поднять производительность труда и выполнить план в неритмично работавших Донбассе и других угольных бассейнах, — так и вовсе замечательно.
После массированной рекламной кампании в «Правде» рекорды повалили как кишки из распоротого брюха — началась настоящая рекордомания. «Уже к середине ноября почти на каждом предприятии появились свои стахановцы, причём не только в промышленности. Зубные врачи обязывались утроить норму по удалению зубов, балерины по-стахановски крутили фуэте, в театрах вместо двух премьер выпускали 12, а профессора брали на себя обязательство увеличить число научных открытий… По-стахановски варили сталь, ткали, водили поезда, убирали хлеб, подковывали лошадей и даже выпускали водку. Так, в сентябре 1935 года Тюменский водочный завод рапортовал о выпуске алкогольного напитка «усиленной пролетарской крепости». Крепость «Тюменской горькой» составляла не 40, а 45 градусов. Решением Главспирта РСФСР завод был объявлен примерным предприятием главка, а «Тюменскую горькую» заводская газета назвала «напитком стахановцев».
На страницах газет замелькали имена «героев» самых разных отраслей: в машиностроении прославились горьковский кузнец Александр Бусыгин и московский фрезеровщик Иван Гудов, в металлургии — ждановский сталевар Макар Мазай, в обувной промышленности — ленинградский рабочий Николай Сметанин, в текстильном производстве — вычугские ткачихи Евдокия и Мария Виноградовы, на транспорте — донецкий машинист Петр Кривонос, в сельском хозяйстве — свекловод Мария Демченко, трактористки Паши Ангелина и Ковардак, комбайнер Константин Борин, в лесной промышленности — Василий Мусинский и т.д. Я уже писал о самых известных стахановцах в сообществе, так что интерeсующихся подробностями приглашаю, здесь же повторяться насчёт их личностей не стану.
Характерно, что уже здесь, в самом начале «грандиозной апупеи», мы сталкиваемся с ярким примером лжи и подтасовки. Уж больно подозрительно выглядят редкие, как бы между делом, упоминания в советских рекламных книжках о «бригаде Бусыгина», «бригаде Мусинского», «бригаде Сметанина» и т.д. В голову так и лезет шальная мысль: а что, если «рекорд» получился дёшево и сердито — пахала бригада, а все почести достались её бригадиру? Удивительно, но подтверждение нашей безумной догадке мы находим в книге старого большевика О.А. Ерманского «Стахановское движение и стахановские методы». Он пишет: «…что выработку т. Бусыгина надо было считать не на одного человека, что здесь шла речь о продукции нескольких лиц – это верно. Эти обстоятельства в газетных сообщениях почти не фигурировали в первое время, и газеты подчас игнорировали различие между выработкой на одного человека и выработкой на один отбойный молоток, на один агрегат и т.п. А потом, когда об этом вскользь упоминалось уже, на это обращали мало внимания, хотя это существенно меняет величины выработки на человеко-день. Лишь впоследствии на это было обращено внимание, и то не во всех сообщениях. Этого рода неточности, впрочем, встречаются в печати и до сих пор». Какая несущественная мелочь, не правда ли? Собственно, уже одно это выявляет всю лживость и лицемерность раскручиваемого «движения».
поначалу рекордсменов называли «стахановцами» только в угольной отрасли — в других отраслях были «бусыгинцы», «кривоносовцы», «гудовцы». Единое же наименование по фамилии простого, совсем простого донбасского забойщика они получили в ноябре 1935, после первого и последнего Всесоюзного совещания стахановцев в Кремле. Собрание после некоторых колебаний удостоил честью посетить сам «великий вождь», выступали и его различные приспешники — из их выступлений следовало, что успехи движения есть «торжество передового советского рабочего, передовой советской организации труда». Много было ссылок на то, что, образно говоря, «на Западе так не умеют/не могут/не делают» (не прояснялось, правда, а нужно ли «так» на Западе). Конечно же, никак нельзя и без врагов, проклятых иродов, мешающих доблестным «стахановцам», хватающих их за руки и тянущим назад. На эту роль определили многострадальный инженерно-технический персонал предприятий — подъём ударничества сопровождался погромами онаго (Шахтинское дело, «дело Промпартии» и т.п.), то же последовало и за подъёмом «стахановства» (об этом ниже) (11562).
30 августа 1935 приказом МВС и Дмитлага из Южного в Хлебниковский район передавались следующие объекты: Химкинский порт, Химкинская плотина № 29, канал № 293 с аварийными воротами Сходненский гидроузел и Лихоборский канал (7560).
В ночь 30-31 августа 1935 А.Стаханов - забойщик шахты Центральная-Ирмино (Донбасс) поставил свой рекорд (1348,200).