Артемий Юрьевич Романов

3.2. Теория группового общения в сленге 
Хорошо известно, что молодые люди имеют тенденцию собираться в неформальные 
компании и группы. Лингвистическое поведение в этих небольших коллективах 
описывается в рамках 
теории группового общения (network communication)
, предложенной 
социолингвистом L.Milroy (1980). Milroy взяла за основу своей теории социально-
психологические исследования по внутригрупповым связям. Исследования показывают, 
что в любой группе людей, формальной или неформальной, функционирует особый 
механизм, заставляющий членов группы подчиняться внутригрупповым нормам. Степень 
лояльности члена группы напрямую связана с его отношением к групповым нормам и 
ценностям. Некоторые группы, например, масоны или сицилийская мафия, в качестве 
нормы поведения требовали от своих членов поддержания строгой секретности. За 
нарушение режима секретности исключали из масонской ложи. В случае же разглашения 
тайны на Сицилии мафия нередко убивала члена группировки (Schenirer 1998).
В современных молодежных группировках также действуют определенные нормы 
поведения. Группировки панков и металлистов требуют от своих членов определенной 
формы одежды, прически определенного стиля и не рассматривают в качестве “своих” тех 
молодых людей и девушек, которые не подчиняются нормам в одежде и поведении. А вот 
как описывает Н. Олесич значение университетской студенческой формы в начале ХХ 

---

33 
века: “Любопытно, что форменная одежда русского студента не была только знаком 
корпоративного отличия... Мелькнула в толпе фигура в студенческой форме – и один ее 
вид настораживал обывателя, вызывая недоверие и страх у квартирных хозяек; 
настораживал дворников, они начинали следить за студентами; благовоспитанные девицы 
опасливо сторонились: студенты слыли распутниками; гимназистов вид формы 
завораживал, они страстно завидовали господам студентам. Студенческая фуражка – 
тревожный сигнал для полиции. В 1905 году за студенческую фуражку можно было 
поплатиться жизнью” (1999, 22). 
Как правило, нарушение групповой нормы, в том числе и нормы лингвистического 
поведения, членом группы ведет к снижению его статуса или к исключению из группы. 
Таким образом, теория группового общения раскрывает механизм группового давления на 
членов молодежной группы и объясняет причины широкого распространения тех или 
иных сленговых слов и выражений. 
Конечно, между полным соблюдением групповых норм и нарушением всех норм 
лежит континуум вариантов поведения, возможность индивидуального самовыражения, 
однако более или менее существенные отступления от норм обычно вызывают осуждение, 
высказанное или невысказанное. Лингвистическое поведение в молодежной группе 
является одним из критериев полноправного членства в группе. Соблюдение или 
несоблюдение лингвистических норм в групповом общении аналогично следованию или 
нарушению экстралингвистических норм. Чем в большей степени носитель языка 
ощущает себя членом какой-либо группы, тем больше его языковое поведение 
соответствует внутригрупповым лингвистическим нормам.
Наличие сильных внутригрупповых лингвистических норм обычно обнаруживается в 
коллективах, однородных по возрасту, по социальной и этнической принадлежности, 
например, среди гарлемских подростков в Нью-Йорке (Labov 1972); или тинэйджеров, 
регулярно играющих на одной и той же детской площадке в английском городе Ридинге 
(Cheshire 1982), или старшеклассников в одном из пригородов Дейтройта (Eckert 2000), 
или группы безработных афро-американцев, живущих в центре Дейтройта (Edwards 1992). 
В указанных исследованиях было продемонстрировано, что языковое поведение членов 
группы коррелирует со степенью их вовлеченности в групповую деятельность.
Например, в речи школьников в пригороде Дейтройта, не вовлеченных в молодежные 
группы (Eckert 2000), были выявлены определенные фонетические черты, отсутствующие 
у активных участников групповых тусовок. В речи подростков из города Ридинга, 
регулярно проводивших время на игровой площадке, были обнаружены высокий процент 
нестандартного употребления 
what 
(в качестве относительного местоимения) и 
семантический сдвиг в использовании 
never
(в значении ‘не в этом случае’), которые 
наблюдались гораздо реже в речи подростков, не посещающих площадку. В отличие от 
лингвистических характеристик речи носителя территориального диалекта (которые 
определяются местом, где родился и вырос человек), внутригрупповые лексические и 
фонетические черты жестко не детерминированы и отчасти приобретаются членами 
группы по их собственному выбору.
Среди факторов внутригруппового лингвистического давления обычно выделяют 
плотность внутригрупповых связей (поддержание отношений не только с лидером 
группы, но и с рядовыми членами); качество общения (например, краткое приветствие 
друг друга на улице или же многочасовые беседы по телефону); регулярное участие в 

---

34 
совместной деятельности (дворовый футбол, игра в карты, походы в магазины или клубы 
и т.д.). 
Социолингвисты обратили также внимание на особенности лингвистического 
поведения в группе отдельных членов, в частности, лидеров групп и рядовых членов. В 
лингвистическом плане лидерами групп оказывались те члены, в речи которых 
наблюдалось наиболее заметное отклонение от фонетического, лексического или 
грамматического стандарта, а также те, кто наиболее активно распространял среди 
участников группы сленговые произносительные варианты или жаргонные лексические 
единицы.
В исследовании, проведенном на японском материале, T. Sibata (1999) попросил 
школьников запомнить несколько искусственно созданных слов и обучить этим словам 
своих товарищей по школе. По результатам исследования Sibata представил 
социометрические диаграммы, демонстрирующие, насколько хорошо каждый школьник 
выучил предъявленные слова и занимался их распространением. Результаты показали, 
что несколько учеников оказались гораздо более активными в распространении 
искуственных слов в своей школе. Sibata назвал их “языковыми лидерами” и обнаружил, 
что практически у всех из них имеют место следующие личностные черты: (1) они веселы 
и жизнерадостны, (2) популярны среди сотоварищей, (3) активны в социальной жизни 
школы, (4) превосходят других в академических способностях, (5) более эмоциональны, 
чем рациональны и (6) обычно имеют старших братьев или сестер. В соответствии с 
выводами японского исследователя, подростки с этими качествами не обязательно 
создают новые сленговые слова и выражения, но являются основными 
“распространителями” жаргонных единиц. 
Конечно, в любом обществе имеются не только групповые лидеры, но и те, которых в 
социальных исследованиях называют аутсайдерами. Аутсайдеры из числа молодых людей 
обычно одиноки, не стремятся или не могут влиться в молодежную группу, не разделяют 
интересов и вкусов членов молодежных групп. В своем лингвистическом поведении 
аутсайдеры отличаются тем, что гораздо реже, чем регулярные члены группы, прибегают 
к сленговому синтаксису и жаргонным словам и выражениям. Так афро-американские 
аутсайдеры в нью-йоркском Гарлеме редко использовали сленговое синтаксическое 
построение с 
it 
(вместо стандартного 
there is
) в качестве подлежащего (Labov 1972), 
например, в предложении: 
It’s a policeman in that unmarked car
, в то время как в речи 
регулярных участников молодежной гарлемской тусовки вариант с 
it
доминировал.
Российские лингвисты писали о социально-психологических факторах порождения 
молодежного жаргона в самом общем плане: “жаргон порождается социально-
психологической общностью его носителей – молодых людей, которым свойственны 
“эмоциональная избыточность”, максимализм, свое представление о жизненных 
ценностях, норме поведения, свой особый стиль и манеры (внешний вид, одежда, жесты), 
чувство солидарности и “группового духа”. Жаргон – и символ принадлежности к данной 
социальной группе, и показатель ее своеобразного языкового существования, и 
лингвистическое проявление ее субкультуры. Как разновидность формы существования 
языка жаргон всегда вторичен, его использование факультативно” (Бондалетов 1987, 72).
Принадлежность представителей молодежи к той или иной социальной группе или 
группировке безусловно сказывается на лексическом наполнении языка молодого 
человека или девушки. Так на русском материале исследователи выделяли 
специализированные молодежные жаргоны хиппи, панков, брейкеров, металлистов, 

---

35 
мажоров, чистильщиков (Грачев 1997, 179), хотя, к сожалению, без детального 
социолингвистического или психолингвистического анализа этих социальных диалектов. 
Отметим практически полное отсутствие эмпирических исследований, направленных на 
комплексное изучение внутригрупповых связей и особенностей речевого поведения 
среди русскоязычной молодежи.