Древнерусские памятники письменности как источники русской ономастической лексикографии

ДРЕВНЕРУССКИЕ ПАМЯТНИКИ ПИСЬМЕННОСТИ КАК ИСТОЧНИКИ РУССКОЙ ОНОМАСТИЧЕСКОЙ ЛЕКСИКОГРАФИИ
Одной из актуальных задач русской исторической ономастики является комплексное лексикографическое описание онимов, зафиксированных в письменных памятниках Киевской Руси. Репрезентация антропонимического и топонимического материала в древнерусских текстах XI-XIII вв., сопровождающаяся исторической, энциклопедической и этимологической информацией, позволяет судить о роли номинативных знаков в системе историко-культурных представлений эпохи.
Ключевые слова: древнерусские памятники письменности, антропонимы, топонимы, лексикографическое описание, этимологические комментарии.
Первые попытки толкования и систематизации русских собственных имён следует соотносить с началом их письменной фиксации и лексикографирования в XI-XVII вв. «Фиксация собственных личных имен в старорусских письменных источниках восходит к XI в., то есть к тому времени, когда дьяк Иван, посвятив в 1073 г. князю Святославу свой ''Изборник'', попытался объяснить смысл некоторых антропонимических заимствований из греческого языка, напр., имени богини Изиды» [Фролов 2006: 101]. О первоначальном составе церковных (календарных) имён можно судить по двум публикациям. «В конце XIX в. И. И. Срезневский опубликовал минеи по историческим документам XI-XIII вв. Вторая публикация — архиепископом Сергием — ''Сирского месяцеслова V в.'' даёт основания
Соколова Елена Николаевна — кандидат филологических наук, доцент кафедры общего языкознания Института филологии и журналистики Тюменского государственного университета.
[e-mail]полагать, что христианские имена проникли на Русь задолго до официального принятия христианства в качестве государственной религии» «В «Новгородской кормчей книге» 1282 г. — этом весьма раннем антропони-миконе — в списке '' непонятных'' слов оказалось 115 христианских личных имён, переведённых на русский язык из Библии: Иосифъ — др.-евр. 'бог приумножит', Мариам / Мария — др.-евр. 'любимая', Иаков / Яков — др.-евр. 'пятка' и др.» В Х1У-ХУ1 вв. на Руси сложился «особый тип письменных произведений — азбуковник. Это некоторое подобие словаря, где давались толкования "неудобь познаваемым" словам, расположенным в алфавитном порядке» [Суперанская 2004: 14-15].
Важным этапом в истории лексикографирования русских собственных имён стало появление «Толкования именам по алфавиту», составленного известным переводчиком, писателем и публицистом XVI в. Максимом Греком. По своему жанру и исполнению это сочинение близко к словарю. «Имена в нём стоят не по датам, как в минеях, а по алфавиту и имеют форму именительного падежа. Орфография имён варьирует, опираясь на их русское звучание» [Суперанская 2004: 41-42]. В 1627 г. в Киеве Памвой Берындой был составлен «Лексикон славенорос-ский», во второй части которого зафиксированы собственные имена различных видов — имена людей, географические, мифологические, исторические имена и пр. Большинство имён переводится на русский язык; при отдельных наименованиях даются подробные объяснения со ссылками на церковные книги.
Азбуковники XVII в. постепенно принимают отчётливо выраженный энциклопедический характер за счёт расширения тематического состава лексем и увеличения объёма объяснительной части. Значительное место в азбуковниках занимали в особенности объяснения имён святых; они обычно переводились на русский язык или толковались аллегорически. Напр.: Авраамий — 'богат', Ага-фия — 'благая', Бонифаций — 'добротворец' и под.
Необходимость изучения личных имён для истории народа обоснована в предисловии к «Славянскому именослову...» М. Я. Морошкиным. В «Именослов...» включены имена, встречавшиеся не только у русских, но и у других славян.
Существенным вкладом в развитие русской антропонимической науки стало появление «Словаря древнерусских личных собственных имён» Н. М. Тупикова. Уникальный в своём роде словарь содержит огромный корпус личных именований наших соотечественников почти за восемьсот лет русской истории.
Важным событием в истории изучения русских собственных имён явился «Ономастикон» академика С. Б. Веселовского, вышедший в 1974 г. как своеобразное дополнение к словарю Н. М. Тупикова. «Ономастикон» явился результатом многолетнего (1930-1940 гг.) кропотливого исследования значительного комплекса печатных и архивных материалов преимущественно XVI-XVII вв.
Лексическая панорама древнерусского антропонимикона XI-XIII вв. складывалась по мере религиозно-культурных изменений, связанных с принятием христианства. Уже в период Киевской Руси в древнерусском именослове оказались греческие, древнееврейские, латинские, иранские имена. К XI-XIII вв. значительное число календарных имён используется в церковных источниках в русифицированной форме, так как календарные имена, будучи иноязычными, по сравнению
с исконно русской антропонимической лексикой, «подвергались фонетико-мор-фологической адаптации» В текстах древнерусских памятников фиксируются многочисленные способы фонетических и морфологических преобразований христианских имён в процессе адаптации к русской звуковой системе: стяжение гласных и упрощение групп согласных — Даниилъ (СЗБ) ^ Данилъ (МДЗ, ХИД), Сусанна (отсутствие ссылки на источник означает, что данная форма отсутствует в тексте) ^ Сусана (ПЯЧДБ); переход СС>С: Иессей ^ Иесей (ХИД); переход ЛЛ>Л: Кириллъ ^ Ки-рилъ (ХИД); аферезис: Иоакимъ (ХИД) ^ Акимъ (ХИД) и др.; синкопа: Димитрий (ЖАН, ЖФП) ^ Дмитрий (ЖАН), Дмитрей (ПЯЧДБ); стяжение ЕО>Е: Симеонъ (ХИД) ^ Семенъ (НТЕС); усечение имени: Климентъ (ПКС, ЖФП) ^ Климь (ПКС). Фиксируются многочисленные замены гласных и согласных, связанные с особенностями языкового строя древнерусского языка: Давидъ (ХИД, МДЗ, СПИ, ССВ, ПЯЧДБ, ЖАС, ЖФП) ^ Давыдъ (ПВМ, ЖАН, СПИ), Палагия ^ Пелагия (ХИД), Исмаилъ ^ Измаилъ (ХИД) и др. Встречаются и раритетные изменения: Закхей ^ Затхей (ХИД), Ева ^ Евга (ПЯЧДБ), Елисавета, Елисавефа ^ Иелисавефь: (ХИД), Елисавефь (ХИД), Лиа ^ Илия (ХИД) и др.
Судя по источникам, значительные и разнообразные морфологические модификации христианские личные имена претерпевают в их финальной части. Это касается замены конечного слога -ий слогом -ей и отпадением конечного слога: Григорий (ПКС) ^ Григорей (ПКС) ^ Григоръ (ПКС), Меркурий (СМС) ^ Мер-курей (СМС), а также добавления конечного слога -ий к каноническому имени, не имевшему этой формы: Варлаамъ (ЖФП) ^ Варламий (ЖФП); замены конечного форманта -ия / -иа формантом -ья: Илия (ЖФП, ХИД), Илиа (ХИД) ^ Илья (ХИД). В отдельных случаях вариативность связана с набором диалектных оттенков: Евфимий ^ Еуфимий (ЖАС) — употребление билабиального /в/. Тексты отражают специфически русскую систему вариантов личного имени, свидетельствуют о сложном взаимодействии книжной и разговорной стихий, постепенном отдалении мирской формы от формы канонической на начальном этапе становления русской антропонимической системы.
В большинстве случаев при однословных христианских и нехристианских личных именах даются разнообразные сведения об именуемом: «Олегь князь рускыи» (ХИД, 30), «некто мужь стареишина в земли Ижерстей именемъ Пе-лугий» (ЖАН, 428), «брата Брячеслава» (СПИ, 382), «храброму Мстиславу» (СПИ, 372), «святыи апостолъ Тимофеи» (ХИД, 28); «Давидъ пророкъ и царь» (ССВ, 450), «святый Навгудимос мученикъ» (ХИД, 26), «чьрноризець, санъмь прозвутеръ, имьньмь Дамианъ» (ЖФП, 350); «Феодосья архимандрита» (ЖАС, 70), «Яковъ, родомъ полочанин, ловчий бе у князя» (ЖАН, 430), «новгородець, именем Меша» (ЖАН, 430), «Сарру, жену его» (ХИД, 68), «сестру его Дину» (ПЯЧДБ, 456) и др.
В древнерусских письменных источниках XI-XIII вв. засвидетельствованы многочисленные варианты географических названий: Виритъ градъ (ХИД) // Ритъ (ХИД), Вифлеемъ (ХИД) // Вифлеомъ (ХИД), Гельвуньские горы (ХИД) // Илвуньские горы (ХИД), Днепръ Словутичь (СПИ) // Непръ река (СМС), Иеруса-лимъ (ПКС) // Ерусалимъ (ЖАС), Иорданъ (ХИД, СЗБ) // Иерданьская река (СЗБ, ХИД) //Ерданъ (ХИД), Мамбрийский дубъ (ХИД) // Мамрийский дубъ (ХИД) //
Мамбриский дубъ (ХИД) // Мамьврийский дубъ (СЗБ), Патмъ островъ (ХИД) // Пафмъ (СЗБ), Фавора (ХИД) // Фаворьская гора (ХИД) // Фаорьская гора (ХИД) // Фарьская гора (ХИД), Яфъ (ХИД) // Афа (ХИД), Сновь (ХИД) // Сновьская река (ХИД), Полотскъ (СПИ) // Полтескъ (ПВМ), Смоленскъ градъ (СМС) // градъ Смоленьскъ (ЖАС) // градъ Смоленескъ (ЖАС) // Смолиньскъ (ПВМ) // Смолнескъ (ПВМ) и др.
Вариативность топонимов обусловлена, с одной стороны, неустойчивостью топонимических номинаций (собственно русские топонимы), с другой стороны, существенными различиями фонетической, морфологической и структурной систем языков-источников и языка-преемника. В данном случае целесообразно говорить об историко-географической парадигме топонима, которая подразумевает совокупность всех исторических вариантов названия, связанных с одним и тем же топообъектом.
Наименования физико-географических объектов в древнерусских текстах, как правило, состояли из двух сигнификативно и функционально различных компонентов: топонима и географического детерминатива или термина. По традиции в древнерусском языке географический термин находился в постпозиции и был весьма прочно «привязан» к топониму. У русских здесь дело не в известности иноязычного топообъекта (как правило, имеющего терминоуказатель), а по причине особенностей самосознания и письменной культуры: Гаваонъ (ХИД) // Гаваонъская гора (ХИД), Галилея (ХИД) // Галилейская земля (ХИД), Декаполь (ХИД) // Декаполий градъ (ХИД), Кипръ (ХИД) // Кипрьскии островъ (ХИД) // Кипръ островъ (ХИД), Ростовъ (ПВМ) // Ростовъ городъ (ЖФП), Февронъ (ХИД) // Февроньская гора (ХИД) // Хевроньская гора (ХИД) // Хевронъ (ХИД) и др.
Любопытно, что попытки осмысления значения географических названий находят отражение в самих памятниках. Так, в «Хожении» игумена Даниила даны этимологические комментарии к целому ряду географических названий: «. гора высока велми и велика зело, и снези на ней лежат чрес лето; имя горе той Ливан; на той горе раждается ливанъ и темианъ белый» (ХИД, 94) (адаптированный древнерусский текст), «А оттуда есть близь был домъ Марии Магдалыни, ту ицели ю Христос от 7-ми бесовъ; и то ся место зоветь Магдалия» (ХИД, 92), «А оттуда есть дострела вдалее до гроба Асафатова; и то есть былъ царь Июдейскъ и потому зоветься та дебрь Асафатова» (ХИД, 46), «...тогда свята богородица нарече имя месту тому Каламонии, еже ея протолкует «Доброе обителище» (ХИД, 54), «И есть около места того поле красно велми <... > и то ся место зоветь Агиапимина, еже протолкуется «Святаа паства» (ХИД, 66), «имя месту тому Спудий, иже ся протолкуеть Тщание богородично» (ХИД, 38). В ряде случаев древние авторы дают описание внешних особенностей и местоположения топообъекта: «Кипръ есть островъ великъ зело...» (ХИД, 30), «Есть же градок-отъ Акра на Велицем мори...» (ХИД, 102), «...вышьши бо есть всех Еленьскаа гора сущих горъ около Иерусалима» (ХИД, 48).
Образцы подачи антропонимического и топонимического материала в древнерусских текстах XI-XIII вв., сопровождающиеся исторической, энциклопедической и этимологической информацией, позволяют судить о роли номинативных знаков в системе историко-культурных представлений эпохи. Обширный оними-
ческий материал, содержащийся в памятниках Киевского периода, свидетельствует о необходимости комплексного лексикографического описания различных разрядов русской ономастической лексики в начальный период её формирования.
ЛИТЕРАТУРА
ЖАН: «Житие» Александра Невского // Памятники литературы Древней Руси: XIII в. / под общ. ред. Л. А. Дмитриева, Д. С. Лихачева. — М.: Худож. лит., 1981. — С. 426439.
ЖАС: «Житие» Авраамия Смоленского // Памятники литературы Древней Руси: XIII в. — М.: Худож. лит., 1981. — С. 66-105.
ЖФП: «Житие» Феодосия Печерского // Памятники литературы Древней Руси: XI-XII в. — М.: Худож. лит., 1978. — С. 304-391.
МДЗ: «Моление» Даниила Заточника // Памятники литературы Древней Руси: XII в. — М.: Худож. лит., 1980. — С. 389-400.
НТЕС: Наставление тверского Епископа Семена // Памятники литературы Древней Руси: XIII в. — М.: Худож. лит., 1981. — С. 464-465.
Никонов В. А. Русская адаптация иноязычных личных имён // Ономастика. — М.: Наука, 1969. — С. 54-78.
ПВМ: «Поучение» Владимира Мономаха // Памятники литературы Древней Руси: Х^ХП в. — М.: Худож. лит., 1978. — С. 392-413.
ПКС: Послание Климента Смолятича // Памятники литературы Древней Руси: XII в. — М.: Худож. лит., 1980. — С. 283-290.
ППЧ: Поучения к простой чади // Памятники литературы Древней Руси: XII в. — М.: Худож. лит, 1980. — С. 401-408.
ПЯЧДБ: Послание Якова-черноризца к князю Дмитрию Борисовичу // Памятники литературы Древней Руси: XIII в. — М.: Худож. лит., 1981. — С. 456-463.
СЗБ: «Слово о Законе и Благодати» митрополита Илариона. Первая редакция «Слова» (Список С-591) // МолдованА. М. Слово о законе и благодати Илариона. — Киев, 1984. — С. 78-100.
СМВ: «Слово» Моисея Выдубицкого // Памятники литературы Древней Руси:
XII в. — М.: Худож. лит., 1980. — С. 409-412.
СМС: Слово о Меркурии Смоленском // Памятники литературы Древней Руси:
XIII в. — М.: Худож. лит., 1981. — С. 204-209.
СПИ: «Слово о полку Игореве» // Памятники литературы Древней Руси: XII в. — М.: Худож. лит., 1980. — С. 373-388.
ССВ: «Слова» Серапиона Владимирского // Памятники литературы Древней Руси: XIII в. М.: Худож. лит., 1981. — С. 440-455.
Суперанская А. В. Словарь русских личных имён. — М.: Эксмо, 2004. — 544 с.
Фролов Н. К. Избранные работы по языкознанию: в 2 т. — Тюмень: ТюмГУ 2005.
Фролов Н. К. Энциклопедический аспект антропонимической терминологии // Энциклопедическая наука: опыт прошлого и проблемы современности: мат-лы III Всерос. науч.-практ. конф. — Тюмень: ТюмГУ, 2009. — С. 101-106.