Япония 1918-1939 годах

Меморандум от 25 июля 1927 г. премьер-мини­стра генерала Танака
Чтобы завоевать Китай, мы должны сначала за­воевать Маньчжурию и Монголию. Для того чтобы завоевать мир, мы должны сначала завое­вать Китай. Если мы сумеем завоевать Китай, все остальные азиатские страны, Индия, а так­же страны Южных морей будут нас бояться и капитулируют перед нами. Мир тогда поймет, что Восточная Азия наша, и не осмелится оспа­ривать наши права. Таков план, завещанный нам императором Мейдзи, и успех его имеет важное значение для существования нашей Японской империи.

Первым делом он разделался с «левым» движением в стране: рабоче-крестьянским партиям был нанесен значительный урон. В этом же году генерал Танака представил вниманию императора секретный проект, по которому Япония должна была проводить политику «крови и железа» и сокрушить западные державы. Одним из пунктов этой программы было начало военных действий против Советского Союза. Меньше чем через год Танака приступил к реализации своего плана: началась интервенция в Китае..

Осуществление грандиозной программы агрессии кабинет Тана­ка начал с высадки японских войск в Шаньдуне весной 1928 г.Это стало попыт­кой открытой вооруженной интервенции Японии против Китая. Советское правительство выступило с осуждением действий Японии. Эта поддержка вместе с героической борьбой китайского народа сыграла важную роль в срыве военной авантюры Японии в Шаньдуне и не смогли обеспечить успех военной интервенции в Китае. В августе 1928 г. кабинет Танака начал вывод войск с территории Шаньдуна.
Кабинет Танака был отстранен от правления. На смену ему пришли более мирно настроенные министры.
(Слайд 15) Однако в 1931 году Япония предпринимает попытку вернуть свое влияние в Китае вылилась в войну в Маньчжурии и ее захват, и установлению там оккупационного режима под видом нового государства Маньчжоу-го, после чего японский ка­питал получил неограниченные возможности для завоева­ния командных высот в маньчжурской экономике.
В целях овладения японским капиталом ключевых пози­ций в маньчжурской экономике была создана соответствую­щая кредитно-банковская система, в центре которой был ос­нованный в 1932 г. Центральный банк с объявленным капи­талом в 30 млн. иен, который регулировал денежное обращение, выпуск банкнот и монет, учет внешних и выпуск внутренних займов. Сразу же были приняты меры к вытеснению китайского и иностранного капитала из Маньчжурии. С 1931 по 1936 г. японские капиталовложения в Маньчжурии выросли почти в 2 раза и достигли 2,8 млрд. иен. 90 % этих капиталов соста­вили инвестиции в транспортную систему, обрабатывающую промышленность и горное дело.
Для эксплуатации сырьевых ресурсов стали создавать­ся смешанные японо-маньчжурские компании.
Япония активно вмешивалась в бюджет марионеточно­го государства, чрезмерно расширяя расходную часть на военные нужды и увеличивая доходы за счет различного рода налогов с трудового населения, поступлений от госу­дарственной торговли опиумом и другими наркотиками, внешней торговли. В 1935 г. в соответствии с соглашением между Японией и Маньчжоу-го был создан "Объединен­ный экономический комитет" для "экономических связей двух стран и контроля над особым японо-маньчжурским сотрудничеством".
Японская администрация не оставила без внимания и сельское хозяйство этого региона с целью превратить его территорию в продовольственную базу для снабжения япон­ской армии и даже метрополии. Был разработан комплекс мероприятий по переселению японских крестьян в Маньч­журию и организации военизированных поселков. Наряду с японской колонизацией власти поощряли и корейскую.
С целью более полного и всестороннего использования экономических и людских ресурсов Маньчжурии японская колониальная администрация к концу 1936 г. разработала первый пятилетний план на 1937— 1941 гг. Наиболее важ­ные мероприятия по регулированию маньчжурской эконо­мики в военных целях Япония стала проводить с 1938 г., когда стал очевидным затяжной характер японо-китайской войны, начавшейся 7 июля 1937 г. с вторжения японской армии за Великую китайскую стену.
Более того, Маньчжоу-го стала своеобразной колони­альной лабораторией для различного рода экспериментов, проводившихся японским правительством. Показатель­ным в этом плане явился закон "О всеобщей мобилизации нации" от 26 февраля 1938 г., который вначале был принят для Маньчжурии, а затем для Японии. По этому закону предусматривалось "использование людских и материаль­ных ресурсов и контроль над ними во время войны или в чрезвычайной обстановке в целях наиболее эффективного использования всех сил нации для достижения задач наци­ональной обороны".
В дополнение к этому закону была разработана серия законодательных актов, предусматривавших использова­ние максимально большей части продукции в военных це­лях. По мере усиления военного строительства расширя­лась и сфера применения принудительного труда. Трудо­вая повинность, именуемая "добровольным служением труду", распространялась на молодежь, школьников, представителей интеллигенции, которых заставляли тру­диться на строительстве военных объектов в свободное от основной работы время. Дефицит рабочей силы в Маньч­журии японские власти стремились сократить за счет им­порта рабочей силы из Северного Китая.
Несмотря на то, что первый пятилетний план экономичес­кого развития Маньчжурии не был выполнен, японскому правительству к 1941 г. удалось создать на ее территории довольно мощный военно-промышленный потенциал, кото­рый в Восточной Азии уступал только японскому и был тес­но интегрирован с ним. Так, индекс производства добываю­щей и обрабатывающей промышленности в 1941 г. составил 934 против 100 в 1936 г., индекс производства в сельском хо­зяйстве - 403 против 100 в 1936 г. Такой рост наглядно сви­детельствовал, с одной стороны, об экономическом развитии марионеточного государства, в чем была заинтересована японская военщина, а с другой — подчеркивал серьезный крен страны, ставшей базой военных авантюр милитарис­тской Японии, в сторону милитаризации.