Всё хреново

Второй ньютоновский закон эмоций
Наша самооценка равна сумме наших эмоций в
течение жизни
Давайте вернемся к примеру с ударом в нос, только
на этот раз представим, что я окружен таким
магическим силовым полем, которое защищает меня от
любых последствий моих действий. Вы не можете дать
мне сдачи. Вы не можете ничего мне сказать. Вы даже
не можете пожаловаться на меня другим. Я
непробиваемый – всевидящий, всемогущий, злобный
говнюк.
Первый ньютоновский закон эмоций гласит, что,
когда кто-то (или что-то) причиняет нам боль,
возникает моральный разрыв и наш Чувствующий мозг

---

призывает на помощь всякие мерзкие эмоции, чтобы
мотивировать нас на восстановление справедливости.
Но что, если справедливость не восстанавливается?
Что, если кто-то (или что-то) делает нам гадость, а мы
не можем с ним ни поквитаться, ни примириться? Что,
если мы оказываемся бессильны что-либо сделать ему в
ответ? Что, если мое силовое поле для вас слишком
мощное?
Если моральный разрыв сохраняется слишком долго,
он становится нормой жизни
{81}
. Настройкой по
умолчанию. Встраивается в нашу ценностную иерархию.
Если мы получаем по носу, но не даем сдачи, наш
Чувствующий 
мозг 
со 
временем 
приходит 
к
неожиданному заключению:
«Мы заслуживаем того, чтобы быть битыми».
Ведь если бы мы этого не заслуживали, мы бы
смогли восстановить справедливость, так? А раз мы не
смогли поквитаться с обидчиком, мы, должно быть,
какие-то убогие либо он намного круче нас (либо и то и
другое).
Это тоже результат работы нашей надежды. Потому
что когда Чувствующему мозгу кажется, что добиться
выравнивания невозможно, он переходит к запасному
варианту: сдаться, признать поражение, заклеймить
себя как несостоятельного и не представляющего
большой ценности. Когда кто-то причиняет нам вред,
наша первая реакция, как правило, такая: «Он дерьмо, а
я прав». Но если мы не можем наказать его и доказать
свою правоту, то Чувствующий мозг принимает
единственное альтернативное объяснение: «Я дерьмо, а
он
прав»
{82}
.
Такая капитуляция под влиянием продолжительного
морального разрыва – фундаментальная особенность
Чувствующего мозга. И отсюда Второй ньютоновский
закон эмоций: оценка, которую мы даем всему

---

происходящему с нами, – это сумма всех эмоций,
которые мы испытали.
В обыденном представлении такая капитуляция и
признание себя малозначимой фигурой – это то, что мы
воспринимаем 
как 
стеснительность 
и 
низкую
самооценку. Но, как ни назови, суть одна: жизнь вас
пинает, а вы чувствуете, что бессильны ей помешать. И
тогда ваш Чувствующий мозг делает вывод, что так вам
и надо.
Естественно, тот же принцип работает и с
противоположным типом морального разрыва. Когда мы
ни за что ни про что получаем всякие ништяки (награды
за участие, завышенные оценки и золотые медали за
девятое место), мы начинаем (ошибочно) воспринимать
себя лучше, чем мы есть. И тогда у нас появляется
завышенная самооценка
– или, проще говоря, мы
превращаемся в заносчивых придурков.
Самооценка всегда зависит от контекста. Если в
детстве вас дразнили из-за дурацких очков и смешного
носа, ваш Чувствующий мозг будет «уверен» в том, что
вы 
страшила, 
даже 
если 
вы 
вырастете
сногсшибательной секс-бомбой. Чувствующий мозг
людей, которых воспитывали в строгой религиозной
среде и сурово наказывали за любые проявления
сексуальности, «знает», что секс – это плохо, даже если
их Думающий мозг давно уяснил, что секс – это
естественно и вообще очень круто.
Высокая и низкая самооценка на первый взгляд
кажутся совершенно разными проблемами, но на деле
это две стороны одной и той же поддельной медали.
Потому что неважно, считаете ли вы себя лучше всего
мира или хуже всего мира, – смысл в обоих случаях
один: 
вы 
представляете 
себя 
особенным,
отграниченным от всех остальных.
Человек, убежденный в том, что он заслуживает
особого обращения из-за своей крутизны, не сильно

---

отличается от человека, убежденного в том, что
заслуживает 
особого 
обращения 
из-за 
своего
ничтожества. Оба они нарциссы. Оба считают себя
особенными. Оба уверены в том, что мир должен
сделать исключение и поставить их ценности и чувства
выше ценностей и чувств всех остальных.
Нарциссов 
бросает 
туда-сюда 
от 
чувства
превосходства к чувству своей обездоленности
{83}
. Их
либо все обожают, либо все ненавидят. У них либо все
зашибись, либо полная жопа. Любое событие было либо
самым лучшим моментом в их жизни, либо травмой. У
нарцисса не бывает промежуточных вариантов – ведь
для 
того, 
чтобы 
признать 
неоднозначность 
и
разнообразие окружающей действительности, ему
придется 
отказаться 
от 
убеждения 
в 
своей
исключительности. Как правило, нарциссы невыносимы.
Они считают себя центром мироздания и требуют,
чтобы другие это признали.
Если приглядеться, такие самооценки-перевертыши
можно обнаружить где угодно: в массовых убийцах,
диктаторах, капризных детях, вашей взбалмошной
тетушке, 
которая 
каждый 
год 
отравляет 
вам
Рождество. Гитлер заявлял, что мир так плохо обошелся
с Германией после Первой мировой войны, потому что
боялся ее превосходства
{84}
. А не так давно в
Калифорнии один неадекватный стрелок объяснил свою
попытку перебить целое студенческое общежитие тем,
что девушки выбирают парней «намного хуже», чем он,
и из-за этого он до сих пор девственник
{85}
.
Вы можете найти ее и в себе, если честно на себя
взглянете. Чем вы неувереннее себя в чем-то
чувствуете, тем больше вас будет болтать между
ложным ощущением собственного превосходства («Я
лучший!») 
и 
ложным 
ощущением 
собственного
ничтожества («Я лох!»).

---

Самооценка – это иллюзия
{86}
. Это психологическая
надстройка, которую сооружает наш Чувствующий мозг,
чтобы научиться предсказывать, что его поддержит, а
что – травмирует. И главное: мы должны испытывать на
свой счет 
какие-то
эмоции, чтобы испытывать какие-то
эмоции по отношению к миру, а без этих эмоций нам не
обрести надежду.
Во всех нас есть доля нарциссизма. Это неизбежно,
потому что все, что мы знаем и когда-либо испытывали,
случилось с нами. Природа нашего сознания требует,
чтобы все в нашей жизни проходило 
через нас
. А
значит, совершенно естественно, что мы волей-неволей
чувствуем себя центром мира – ведь мы 
действительно
центр всего, что с 
нами
происходит
{87}
.
Мы все переоцениваем свои навыки и стремления и
недооцениваем 
навыки 
и 
стремления 
других.
Большинство 
людей 
уверены, 
что 
обладают
интеллектом выше среднего и лучше справляются
практически со всеми задачами, – особенно если это
абсолютно не так
{88}
. Мы все склонны считать свои
поступки более честными и этичными, чем они есть на
самом деле
{89}
. Мы при любой возможности будем
убеждать себя, что то, что хорошо для нас, хорошо и
для всех остальных
{90}
. Если мы облажались, мы тут же
сваливаем все на случай
{91}
. Но стоит облажаться кому-
то другому, мы бросаемся судить о его характере
{92}
.
Постоянный умеренный нарциссизм – это наша
естественная черта, но он может провоцировать массу
социально-политических проблем. Речь не о конфликте
между правыми и левыми. Не о конфликте старшего и
младшего поколений. Не о конфликте Востока и Запада.
Речь об общечеловеческом конфликте.
Любая институция со временем рушится и погрязает
в коррупции. Любой человек, получив власть и большую
свободу действий, неизбежно начнет использовать эту

---

власть в своих интересах. Каждый из нас закрывает
глаза на собственные недостатки, но не может пройти
мимо чужих.
Добро 
пожаловать 
на 
Землю. 
Приятного
пребывания.
Наш 
Чувствующий 
мозг 
так 
искажает
действительность, что мы даже не сомневаемся в том,
что наши проблемы и страдания уникальны и ни с чем
не сравнимы, хотя доказательств обратного хоть
отбавляй. 
Людям 
необходим 
этот 
встроенный
нарциссизм, потому что он последний барьер, который
защищает нас от Неприятной правды. Ведь давайте по-
честному: люди – говно, а наша жизнь становится
только сложнее и непредсказуемее. Большинство из нас
идет по ней на ощупь, если не вообще наугад. И если бы
у нас не было этой ложной уверенности в своем
превосходстве (или обделенности), этой иллюзии, что
мы хоть 
чем-то
примечательны, мы бы по очереди
сигали с ближайшего моста. Без этого нарциссизма, без
этой лжи, которую мы все себе внушаем, мы бы, скорее
всего, утратили всякую надежду.
Но наш встроенный нарциссизм имеет свою цену.
Неважно, считаете вы себя лучшим или худшим в мире,
для вас характерно одно и то же ощущение: что вы
отделены от остального мира.
А эта разобщенность с миром в итоге приносит
только лишние страдания
{93}
.