Всё хреново

Первый ньютоновский закон эмоций
В ответ на каждое действие последует
равносильная ему эмоциональная реакция
Представьте, что я дал вам в нос. Ни с того ни с
сего. Без какой-либо причины. Чистый произвол.
Вашей первой реакцией будет как-то мне отомстить.
Возможно, физически: вы ударите меня в ответ.
Возможно, вербально: вы обложите меня трехэтажным
матом. А может, ваше воздаяние будет социальным: вы
вызовете полицию или других представителей власти и
добьетесь, чтобы меня наказали.
Но какой бы ни была ваша реакция, вы испытаете
прилив негативных эмоций, направленных на меня. Что
будет вполне справедливо – ведь я тот еще гад. Суть
вот в чем: тот факт, что я причинил вам боль без какого-
либо обоснования и вы 
не заслуживали
ничего
подобного, создает ощущение несправедливости между
нами. Между нами как будто появляется некий
моральный разрыв
: возникает чувство, что один из нас
однозначно прав, а другой просто мудак
{71}
.
Боль порождает такие моральные разрывы. Причем
не только между людьми. Если вас укусит собака, вы
инстинктивно захотите ее наказать. Если вы ударитесь
пальцем ноги о кофейный столик, что вы сделаете?
Будете орать на чертов столик. Если ваш дом смоет

---

наводнение, вы впадете в отчаяние и будете
проклинать Бога, Вселенную и саму жизнь.
Все это – моральные разрывы. Ощущение, что с вами
только что произошло что-то неправильное и вы (или
кто-то другой) 
заслуживаете
компенсации. Везде, где
есть 
боль, 
неизбежно 
возникает 
конфликт
превосходства/уродства. А боль есть всегда.
Когда мы сталкиваемся с моральным разрывом, нас
охватывают эмоции, требующие 
выравнивания
, или
восстановления, 
морального 
равновесия. 
Это
стремление к балансу выражается в ощущении, что вы
или ваш оппонент чего-то 
заслуживаете
. Если я вас
ударю, вы почувствуете, что я 
заслуживаю
ответного
удара или другого наказания. Это чувство (что я
заслуживаю боли) вызовет в вас сильные эмоции,
направленные на меня (скорее всего, злость). Кроме
того, вас охватят сильные эмоции, связанные с
чувством, что вы 
не заслуживали
моего удара, что вы не
сделали ничего плохого и что вы 
заслуживаете
лучшего
обращения с моей стороны и со стороны всех
окружающих. Эти чувства могут принять форму печали,
жалости к себе или замешательства.
Само 
это 
ощущение, 
что 
мы 
чего-то
«заслуживаем», – это оценочное суждение, которое мы
выносим, столкнувшись с моральным разрывом. Мы
решаем, что одно лучше другого, что один человек
нравственнее или справедливее другого, что одно
событие менее желательно, чем другое. Именно на
границах моральных разрывов рождаются наши
ценности.
А теперь давайте представим, что я извиняюсь за
то, что дал вам в нос. Я говорю: «Слушай, читатель, это
было ужасно с моей стороны, что-то я вообще
разошелся. Это никогда-никогда не повторится. И в
знак полнейшего признания своей вины и глубочайшего

---

раскаяния – вот, я испек тебе тортик. Ой, и еще держи
сто баксов. Всего хорошего».
И давайте предположим, что вас это удовлетворило.
Вы принимаете мои извинения, торт и сто долларов и
преисполняетесь искренним чувством, что теперь все в
порядке. Теперь мы квиты. Моральный разрыв между
нами исчез. Я за него расплатился. Вы можете даже
признать, что мы уравнялись: ни один из нас теперь не
лучше и не хуже другого, ни один из нас теперь не
заслуживает лучшего или худшего обращения. Мы
функционируем в одной и той же моральной плоскости.
Такое выравнивание восстанавливает надежду. Оно
дает понять, что с вами и с миром вокруг все так или
иначе в порядке. Что вы можете прожить свой день с
ощущением самоконтроля, сотней баксов и вкусненьким
тортиком.
А теперь давайте вообразим другой сценарий. Я вас
уже не бью, а, скажем, покупаю вам дом.
Да-да, читатель, я только что купил тебе офигенный
домище.
И тут между нами возникает другой моральный
разрыв. Но на этот раз вместо нестерпимого желания
поквитаться за причиненную вам боль вас охватит
чувство, что вы должны отплатить мне чем-то за
доставленную вам радость. Вы, быть может, обнимете
меня, сто раз скажете «спасибо», подарите мне что-то в
ответ или пообещаете отныне и вовеки веков нянчить
мою кошку, пока я в отъезде.
Или, если вы особенно воспитанный человек (и
держите себя под контролем), вы можете даже
попытаться отвергнуть
мое предложение купить вам
дом, понимая, что это породит моральный разрыв,
который вам уже никогда не преодолеть. Возможно, вы
ответите мне: «Спасибо, но нет, ни в коем случае. Я
никогда не смогу тебе за это 
отплатить
».

---

Как и негативный, позитивный моральный разрыв
вызывает ощущение, что от вас требуется ответная
реакция, что вы мой «должник», что я заслуживаю чего-
то хорошего или что вы должны как-то со мной
«рассчитаться». В моем присутствии вас будут
обуревать чувства благодарности и признательности.
Вы, быть может, даже пустите слезу. (Ох, читатель!)
Все мы имеем естественную психологическую
склонность латать моральные разрывы, отплачивать
другим той же монетой: добром за добро, злом за зло.
Сила, которая заставляет нас преодолевать эти
разрывы, – это наши эмоции. Поэтому можно сказать,
что каждое 
действие
вызывает равносильную ему
ответную 
эмоциональную 
реакцию
. 
Это 
Первый
ньютоновский закон эмоций.
Этот закон определяет ход всей нашей жизни,
потому что это тот алгоритм, по которому наш
Чувствующий 
мозг 
интерпретирует 
окружающий
мир
{72}
. Если фильм больше причиняет страдания, чем
приносит облегчения, вы начинаете скучать или, быть
может, 
даже 
сердиться. 
(Возможно, 
вы 
даже
попытаетесь выровнять баланс, потребовав назад свои
деньги.) Если ваша мать забудет про ваш день
рождения, вы можете в отместку игнорировать ее
следующие шесть месяцев. Или, если вы более зрелый
человек, сказать ей, что вас это обидело
{73}
. Если ваша
любимая команда позорно проиграет матч, у вас
возникнет ощущение, что надо теперь реже ходить на
их игры или меньше за них болеть. Если вы обнаружите
в себе талант к рисованию, восхищение других людей и
чувство удовлетворения от собственного мастерства
побудят вас вкладывать больше времени, энергии,
эмоций и денег в свое искусство
{74}
. Если ваша страна
изберет придурка, которого вы не перевариваете, вы
станете испытывать некоторую отчужденность по

---

отношению к своей стране, своему правительству и
даже к своим согражданам. Вам покажется, что вы
вправе претендовать на какую-то компенсацию за
такую чудовищную политику.
Выравнивание встречается в любых жизненных
ситуациях, потому что 
оно заложено в самих наших
эмоциях
. Печаль – это чувство, что тебе нечем
компенсировать ощущение потери. Гнев – это желание
свести счеты посредством силы и агрессии. Счастье –
это чувство избавления от боли, а вина – это ощущение,
что ты заслуживаешь некой боли, но она тебя так и не
настигла
{75}
.
Это стремление к балансу лежит в основе нашего
чувства справедливости. Веками оно кодифицировалось
в форме правил и законов, таких как классическое «око
за око, зуб за зуб» вавилонского царя Хаммурапи или
библейское золотое правило: «Поступай с другими так,
как хочешь, чтобы поступали с тобой». В эволюционной
биологии это известно как «взаимный альтруизм»
{76}
, а
в теории игр оно называется стратегией tit for tat
(«услуга за услугу»)
{77}
.
Первый ньютоновский закон эмоций формирует в
нас 
моральные 
чувства. 
Он 
определяет 
наше
представление о том, что честно, а что нет. Это
краеугольный камень любой человеческой культуры. И
еще…
…это операционная система нашего Чувствующего
мозга.
В то время как Думающий мозг генерирует
фактологическое знание, опираясь на наблюдения и
логику, Чувствующий мозг формирует наши ценности,
опираясь на испытанную нами боль. События, которые
причиняют
боль, провоцируют моральный разрыв в
нашем сознании, и Чувствующий мозг воспринимает их
как плохие и нежелательные. События, которые

---

избавляют
нас от боли, порождают моральный разрыв
противоположного характера, и Чувствующий мозг
определяет их как хорошие и желательные.
Можно представить это так, что Думающий мозг
связывает события в цепочки (сходство, различие,
причина/следствие и т. д.), а Чувствующий –
расставляет их в иерархические столбики (лучше/хуже,
более желательное / менее желательное, морально
удовлетворительное / морально неудовлетворительное)
{78}
. Наш Думающий мозг мыслит горизонтально (как
эти вещи 
связаны
друг с другом?), а Чувствующий –
вертикально (что из этого 
лучше/хуже
?). Думающий
мозг определяет, 
каков
мир вокруг, а Чувствующий
решает, каким он 
должен быть
.
Когда 
мы 
переживаем 
какие-то 
события,
Чувствующий мозг расставляет их в своего рода
ценностную иерархию
{79}
. Как если бы у нас в
подсознании был огромный книжный шкаф и лучшие и
важные события нашей жизни (связанные с семьей,
друзьями, буррито) стояли на верхней полке, а самые
неприятные (смерть, налоги, несварение) – на нижней.
А дальше наш Чувствующий мозг принимает все
решения по принципу «чем ближе к верхней полке, тем
лучше».
К ценностной иерархии имеют доступ оба мозга. Но
если Чувствующий решает, на какую полку что
поставить, то Думающий наделен способностью
указывать, как конкретные события связаны друг с
другом, и предлагать варианты для реорганизации этой
иерархии. И, в общем, в этом и состоит наш «рост»: мы
должны выстроить свои приоритеты оптимальным
образом
{80}
.
Например, была у меня одна подруга – пожалуй,
самая жесткая тусовщица из всех, кого я знал. Она
гуляла всю ночь, а утром сразу шла на работу, не

---

поспав ни часа. Она считала, что вставать рано по
утрам или сидеть дома в пятницу вечером – это скучно
и убого. Ее ценностная иерархия выглядела примерно
так:
• самые офигенные диджеи;
• самые офигенные наркотики;
• работа;
• сон.
Исходя из этой иерархии, можно было легко
предсказать ее поведение. Она бы предпочла работу
сну. Но при этом лучше бы потусила и обдолбалась, чем
пошла на работу. И превыше 
всего
у нее была музыка.
Но однажды она поехала волонтером за границу –
по такой программе, когда молодые люди пару месяцев
работают с детьми-сиротами в какой-нибудь стране
третьего мира. И… да, все изменилось. Этот опыт
оказал 
на 
нее 
такое 
мощное 
эмоциональное
воздействие, 
что 
вся 
ее 
ценностная 
иерархия
полностью перевернулась. Теперь она стала примерно
такой:
• избавление детей от неоправданных страданий;
• забота;
• сон;
• вечеринки.
И вдруг она, как по волшебству, охладела к
вечеринкам. Почему? Потому что они мешали ее
главной ценности: помощи страдающим детям. Она
сменила профессию и полностью ушла в работу. Стала
оставаться на ночь дома. Бросила пить и принимать
наркотики. И начала нормально спать – ведь ей
требовались тонны энергии на спасение мира.
Ее друзья-тусовщики смотрели на нее с жалостью –
они судили о ней по ценностям, которые для нее самой
уже устарели. Бедная наша королева вечеринок, ей
приходится идти спать каждый вечер и каждое утро
вставать на работу. Бедная девочка, она уже не может

---

каждые выходные плясать в клубах и закидываться
экстази.
Но у ценностных иерархий есть одна интересная
черта: когда они меняются, вы на деле ничего не
теряете. Ведь моя подруга не приняла волевое решение
забыть о вечеринках и заняться карьерой. Просто
вечеринки перестали ее интересовать. А «интерес» –
это продукт ценностной иерархии. Когда ценность
снижается, пропадает и интерес. Поэтому у нас не
возникает чувства потери, ощущения, что, бросив это
занятие, мы пропускаем что-то важное. Наоборот, мы
оглядываемся назад и не можем понять, как вообще
могли тратить столько времени на такие глупые,
никчемные вещи, зачем расходовали столько энергии
на такие бессмысленные дела. Эти уколы сожаления и
стыда полезны – они сигнализируют о росте. Это
значит, что мы приближаемся к своим надеждам.