…Убийство президента Кеннеди стало самым трагическим событием

«АЛЛАС ДЕПАРТАМЕНТ ОБЩЕСТВ»
. Я ощутил запах горячего асфальта в его
кузове.
Развернул Сейди к себе.
— В порядке? Голова ясная?
— Все нормально, отделалась испугом. Если б ты не закричал, могло быть
хуже.
Стоны и крики доносились из груды тел в передней части автобуса. Мужчина со
сломанной рукой сумел подняться и тряхнул водителя, который свалился с кресла.
Из его лба торчал осколок стекла.
— Господи! — выдохнул мужчина со сломанной рукой. — Думаю, он, твою
мать, помер!
Сейди помогла парню, которого бросило на ящик с деньгами, сесть на ее место.
Он побледнел как мел и стонал. Я догадался, что к ящику он приложился яйцами:
они находились на соответствующей высоте. Его чернокожий приятель помог мне
поднять на ноги домоправительницу. Она не лишилась чувств и всячески нам
содействовала, иначе у нас ничего бы не вышло. Мы бы не справились с тремястами
фунтами женского тела. По ее виску текла кровь, и эту униформу теперь оставалось
только выкинуть. Я спросил, все ли с ней в порядке.
— Вроде бы да, но я крепко приложилась головой. Черт!
За нашими спинами слышались крики. Очень скоро все повалят вперед. Я встал
перед Сейди. Поднял ее руки, чтобы она обхватила меня за талию. С учетом
состояния моего колена это мне следовало держаться за нее. Но инстинкт есть
инстинкт.
— Нам нужно выпустить людей из автобуса. — Я повернулся к чернокожему
рабочему. — Дерните за рукоятку.
Он попытался, но она не сдвинулась ни на йоту.
— Заклинило!
Я думал, что все это чушь. Механизм работал, да только прошлое удерживало
дверь закрытой. Я, со своей поврежденной рукой, ничем помочь не мог.
Домоправительница — одну сторону униформы заливала кровь — протиснулась
мимо меня, едва не сбив с ног. Я почувствовал, как руки Сейди разомкнулись, но
потом она снова схватилась за меня. Шляпка домоправительницы сбилась набок, на
тюлевой вуали висели капельки крови, напоминая крохотные ягодки остролиста.
Женщина поправила шляпку. Потом взялась за рукоятку вместе с чернокожим
рабочим.
— Я сосчитаю до трех, а потом дернем вместе. Готов?

---

Тот кивнул.
— Один… два… 
три
!
Они дернули… точнее, она дернула, достаточно сильно, чтобы под мышкой
разорвался шов. Двери открылись. У нас за спиной раздались жидкие радостные
крики.
— Спасибо в… — начала Сейди, но я уже продвигался к выходу.
— Быстро. Пока нас не затоптали. Держись за меня. — Из автобуса мы вышли в
числе первых. Я развернул Сейди в сторону Далласа. — Пошли.
— Джейк, этим людям нужна помощь!
— И я уверен, что она уже спешит к ним. Не оглядывайся. Смотри прямо перед
собой, потому что именно там может поджидать очередная беда.
— Опять? Сколько можно?
— Прошлое способно на многое.
7 
Нам потребовалось двадцать минут, чтобы пройти четыре квартала от того
места, где наш автобус номер три попал в аварию. Я чувствовал, как распухает
колено. Оно пульсировало болью при каждом ударе сердца. Мы подошли к скамье, и
Сейди велела мне сесть.
— Нет времени.
— Садись, мистер. — Неожиданно она толкнула меня, и я плюхнулся на
скамью с рекламой местного похоронного бюро на спинке. Сейди коротко кивнула,
словно женщина, справившаяся с каким-то сложным делом, потом шагнула на
проезжую часть бульвара Гарри Хайнса, одновременно открывая сумочку и роясь в
ней. На мгновение в моем колене перестала пульсировать боль, потому что сердце
запрыгнуло в горло и остановилось.
Автомобиль обогнул ее по дуге, водитель отчаянно жал на клаксон. Они
разминулись на какой-то фут. Водитель потряс кулаком, уезжая, а напоследок еще и
показал палец. Я закричал, требуя, чтобы она вернулась на тротуар, но она даже не
посмотрела в мою сторону. Достала кошелек. Ветром от проносившихся мимо
автомобилей отбрасывало волосы с изуродованного лица, но Сейди стояла,
спокойная и уверенная в себе как танк. Найдя в кошельке то, что требовалось, она
вернула его в сумку, потом подняла над головой зелененькую купюру, напоминая
участницу школьной группы поддержки на собрании болельщиков.
—