…Убийство президента Кеннеди стало самым трагическим событием

Это тебе не
спустившее колесо,
подумал я. 
Это гребаная травма, несовместимая с жизнью.
Сейди в изумлении смотрела на меня. Я рассмеялся. Не нами сказано, что
иногда ты просто ничего не можешь с собой поделать.
— Добро пожаловать в прошлое, Сейди. Так мы здесь живем.
4 
Она не смогла вылезти из автомобиля со своей стороны. Требовался лом, чтобы
открыть дверь со стороны пассажирского сиденья. Несколько человек наблюдали за
нами, но не так чтобы много.
— Эй, что случилось? — спросила женщина, толкавшая перед собой коляску с
младенцем.
Все стало понятно, как только я обошел «шевроле» спереди. Отскочило правое
переднее колесо. Оно лежало в двадцати футах от нас, у начала прорезанной в
асфальте канавки. Ступица, вся в зазубринах, блестела на солнце.

---

— Отвалилось колесо, — объяснил я женщине с коляской.
— Господи, — выдохнула она.
— И что же нам делать? — тихим голосом спросила Сейди.
— Мы же выписали страховой полис. Теперь получим премию. На ближайшей
автобусной остановке.
— Мой чемодан…
Да,
подумал я, 
и записи Эла. Мои рукописи… говняный роман, который никому
не нужен, и мои мемуары. Плюс все мои деньги.
Я посмотрел на часы. Четверть
десятого. В отеле «Техас» Джеки надевает розовый костюм. Еще через час или
около того кортеж выедет к военно-воздушной базе «Карсуэлл», где дожидается
большой самолет. С учетом расстояния между Форт-Уортом и Далласом пилоты едва
успеют убрать шасси.
Я пытался найти выход.
— Может быть, вы хотите воспользоваться моим телефоном, чтобы кому-то
позвонить? — спросила женщина с коляской. — Я живу чуть дальше по этой
улице. — Она оглядела нас, заметила мою хромоту и шрам на лице Сейди. — Вам
досталось?
— Все хорошо. — Я взял Сейди за руку. — Вы сможете позвонить в ремонтную
мастерскую и попросить их отбуксировать туда автомобиль? Я понимаю, что прошу
слишком многого, но мы очень торопимся.
— Я говорила ему, что перед вихляется. — В голосе Сейди прибавилось
южного выговора. — Слава Богу, это случилось не на скоростном шоссе. — 
Шо-
оссе
.
— В двух кварталах заправка «Эссо». — Женщина указала на север. —
Полагаю, я смогу дойти туда. Мы все равно гуляем.
— Вы нас спасете, мэм. — Сейди раскрыла сумочку, достала кошелек.
Вытащила двадцатку. — Дайте им в счет буксировки. Извините, что обращаюсь к
вам с такой просьбой, но я умру, если не увижу Кеннеди.
Ее последняя фраза вызвала у женщины с коляской улыбку.
— Господи, этого хватит на буксировку двух автомобилей. Если у вас есть в
сумке бумага, я напишу расписку…
— Незачем, — вмешался я. — Мы вам доверяем. Но пожалуй, я оставлю
записку под дворником.
Сейди вопросительно смотрела на меня, но уже протягивала ручку и блокнотик
с нарисованным на обложке мультяшным мальчишкой, глаза которого смотрели в
одну точку. «ШКОЛА ИЗУМЛЯЕТ, — сообщала надпись под его веселой
ухмылкой. — ТАК ИЗУМЛЯЕТ, ЧТО КАЖЕТСЯ СНОМ».
Многое зависело от этой записки, но времени на выбор слов не было. Я
торопливо написал ее, сунул под дворник, а мгновением позже мы уже

---

поворачивали за угол.
5 
— Джейк? Ты как?
— Отлично. А ты?
— Меня стукнуло дверью, и, наверное, на плече будет синяк, а в остальном все
хорошо. Если бы мы врезались в столб, мне бы досталось сильнее. Да и тебе тоже.
Кому записка?
— Тому, кто будет буксировать «шеви». — И я очень надеялся, что мистер
Эвакуатор выполнит указанную в записке просьбу. — Об этом будем волноваться,
когда вернемся.
«
Если
вернемся».
Следующая автобусная остановка находилась в середине квартала. У столба
стояли три черные женщины, две белые женщины и один латинос, столь
сбалансированный расовый компот, что создавалось впечатление, будто мы попали
на кастинг сериала «Закон и порядок: Специальный корпус». Мы присоединились к
ним. Я сел на скамью рядом с шестой женщиной, афроамериканкой фантастических
пропорций, упакованных в белую униформу из вискозного трикотажа, которая,
можно сказать, кричала: домоправительница богатеньких белых. Грудь она украсила
значком-пуговицей с надписью «С ДФК НА ВЫБОРЫ В 64-М».
— Больная нога, сэр? — спросила она.
— Да. — В кармане моего пиджака лежали четыре пакетика с порошком от
головной боли. Я нашарил их под револьвером, достал два, разорвал упаковки,
высыпал содержимое в рот.
— Если будете постоянно их принимать, посадите печень, — предупредила
негритянка.
— Я знаю. Но я должен держать ногу под контролем, чтобы увидеть
президента.
Негритянка широко улыбнулась.
— Тут я вас понимаю.
Сейди стояла на бордюрном камне и озабоченно высматривала «Номер 3».
— Автобусы сегодня еле тащатся, но этот обязательно придет, — успокоила ее
негритянка. — Я тоже не хочу пропустить Кеннеди.
В половине десятого автобуса по-прежнему не было, однако боль в колене
заметно поутихла, хотя и не прошла. Господи, благослови «Гудис паудер».
Сейди подошла ко мне.
— Джейк, мы должны…
— А вот и «третий». — С этими словами домоправительница поднялась. Дама
поражала воображение: черная, как эбеновое дерево, выше Сейди, прямые волосы

---

блестят. — Эх-х, я найду себе место прямо в Дили-плазе. В сумке у меня сандвичи.
Как думаете, он услышит меня, когда я закричу?
— Готов спорить, что услышит, — ответил я.
Она рассмеялась.
— Можете поверить, что услышит. И он, и Джеки — оба!
Автобус был набит битком, но люди, стоявшие на остановке, как-то в него
втиснулись. Мы с Сейди были последними, и водитель, который, судя по виду,
спешил, как брокер в «черную пятницу», поднял руку.
— Все! Места больше нет. И так как сельди в бочке! Дожидайтесь следующего!
Сейди бросила на меня отчаянный взгляд, но прежде чем я успел произнести
хоть слово, за нас вступилась крупногабаритная дама:
— Не-ет! Ты позволишь им войти. У мужчины болит нога, и у женщины есть
проблемы, сам видишь. Опять же, она худенькая, а он совсем тощий. Ты позволишь
им войти, а не то я вышвырну тебя и сама сяду за руль. Водить автобус я умею.
Научилась на «Бульдоге» моего папочки.
Водитель посмотрел на нависшую над ним негритянку, закатил глаза и махнул
нам рукой. Когда я попытался бросить монеты в ящик для оплаты проезда, он
закрыл щель рукой.
— Плюньте на эту чертову оплату, главное, зайдите за белую линию, если
сможете. — Он покачал головой. — Не понимаю, почему они не пустили десяток
дополнительных автобусов. — Водитель дернул за хромированную рукоятку. Двери
захлопнулись. Зашипели пневматические тормоза, и мы покатились, медленно, но
покатились.
Мой ангел еще не закончила свои добрые дела. Она набросилась на двух
парней-рабочих, которые сидели сразу за водителем, с контейнерами для ленча на
коленях.
— Поднимайтесь и освободите места этим даме и господину, немедленно!
Разве вы не видите, что у него больная нога? А он хочет посмотреть на Кеннеди!
— Мэм, все хорошо, — попытался остановить ее я.
Она словно и не услышала.
— Немедленно поднимайтесь. Вы что, выросли в хлеву?
Они поднялись, двинулись по проходу, расталкивая стоящих. Черный парень
бросил на домоправительницу злобный взгляд.
— Тысяча девятьсот шестьдесят третий год, а я