…Убийство президента Кеннеди стало самым трагическим событием

Чарли Чаплин во Франции ЩАС! Смотрит, как дамы танцуют у НАС!
Пение никуда не делось и когда я открыл глаза. Я подошел к окну и выглянул.
Девочки, которые прыгали через скакалку, стали выше и старше, но именно их я
видел здесь раньше, можете не сомневаться. Необыкновенное трио. Лицо той, что
прыгала, покрывали какие-то высыпания, хотя до подростковых прыщей ей
оставалось еще года четыре. Может, переболела коревой краснухой.
— 
Салют капитану!
— Салют королю! — пробормотал я и пошел в ванную, чтобы умыться. Вода из
крана потекла ржавая, но достаточно холодная для того, чтобы окончательно меня
разбудить. Разбитые часы я заменил дешевым «Таймексом» и увидел, что уже
половина третьего. Голода я не чувствовал, но понимал, что поесть надо, а потому
поехал в «Барбекю» мистера Ли. На обратном пути остановился у аптечного
магазина, чтобы купить еще одну упаковку порошков от головной боли. Заодно
купил пару детективов Джона Д. Макдональда.
Девочки-попрыгуньи ушли. Мерседес-стрит, обычно шумную, в этот вечер
окутывала тишина. 
Как зрительный зал перед тем, как поднимется занавес и
начнется последнее действие,
подумал я. Начал есть, но хотя мясо на ребрышках
было острым и нежным, выкинул почти все.
18 
Я попытался заснуть в большой спальне, но призраки Ли и Марины никак не
хотели угомониться. Поэтому ближе к полуночи я перебрался в спальню поменьше.
Нарисованные Розеттой Темплтон девочки по-прежнему украшали стены, однако их
одинаковые свитера (Розетта отдавала предпочтение зеленому мелку) и большие
черные туфли показались мне успокаивающими. Я подумал, что Сейди улыбнулась
бы, увидев этих девочек. Особенно одну, с короной «Мисс Америки».
— Я люблю тебя, милая, — прошептал я и заснул.
19 
11.21.63 (Четверг)
Завтракать мне хотелось ничуть не больше, чем обедать прошлым вечером, но к
одиннадцати утра я почувствовал, что без кофе не выживу. Наверное, мог выпить
галлон, а то и больше. Взял одну из новых книг — называлась она «Захлопни
большую дверь» — и поехал в «Счастливое яйцо» на проспекте Брэддока. Телевизор
за стойкой работал, и я посмотрел выпуск новостей о приезде Джона Кеннеди в Сан-
Антонио, где его встретили Линдон Джонсон с супругой. Там же к компании
присоединились губернатор Джон Коннелли и его жена Нелли.
Пока на экране Кеннеди и его жена шли по летному полю военно-воздушной
базы «Эндрюс» в Вашингтоне, направляясь к сине-белому президентскому самолету,
корреспондентка, которой, судя по голосу, так не терпелось справить малую нужду,
что она могла надуть в штаны, тараторила о новом «мягком» стиле прически первой

---

леди, ее «веселеньком» черном берете и плавных линиях костюма-двойки из юбки и
жакета от Олега Кассини. Последний был любимым дизайнером Жаклин, но я знал,
что в самолете миссис Кеннеди дожидался другой наряд. На этот раз от Коко
Шанель. Из розовой шерсти, подчеркнутой черным воротничком. И разумеется, с
розовой шляпкой-таблеткой. Этот наряд будет очень хорошо сочетаться с розами,
которые ей подарят в Лав-Филде, но не так хорошо с кровью, которая выплеснется
на ее юбку, чулки и туфли.
20 
Я вернулся на Мерседес-стрит и читал книжки. Ждал, когда же упрямое
прошлое свалит меня с ног желудочным гриппом… или мне на голову обрушится
крыша… или под домом 2703 разверзнется земля, утаскивая меня в глубокий
провал. Я почистил револьвер тридцать восьмого калибра, зарядил новыми
патронами, разрядил, почистил снова. Очень надеялся, что внезапно навалится сон
— как бы это помогло скоротать время, — но напрасно. Минуты еле тащились, с
неохотой складываясь в часы, и каждый приближал Кеннеди к пересечению
Хьюстон-стрит и улицы Вязов.
Сегодня никаких внезапных приступов сна,
подумал я. 
Это произойдет завтра.
Когда наступит критический момент, я просто отключусь. А открыв глаза, узнаю,
что дело сделано и прошлое защитило себя.
Такое могло случиться. Я знал, что могло. Если бы случилось, мне пришлось
бы выбирать: найти Сейди и жениться на ней или вернуться и начать все сначала.
Думая об этом, я понимал, что на самом деле никакого решения принимать не
придется. Мне бы не хватило сил, чтобы вернуться и пойти на второй круг. Так или
иначе, все определится завтра. Последний шанс охотника.
В тот вечер Кеннеди, Джонсоны и Коннелли присутствовали на торжественном
обеде, организованном в Хьюстоне Лигой латиноамериканских граждан. Гостей
потчевали аргентинской кухней: 
ensalada rusa
[160]
и тушеное мясо, известное как
guiso
. После обеда Джеки произнесла речь — на испанском. Я привез из ресторана
бургеры и картофель фри. Поел… точнее попытался. Пару раз укусил бургер, а
потом все отправилось в мусорный бак, который стоял за домом.
Я дочитал оба романа Макдональда. Подумал о том, чтобы достать из
багажника рукопись своего романа, но меня замутило даже от мысли о чтении
собственного произведения. В итоге я уселся в продавленное кресло и не
поднимался с него до темноты. Потом пошел в маленькую комнатушку, где спали
Розетта Темплтон и Джун Освальд. Лег, сняв туфли, но в одежде, подложив под
голову диванную подушку, которую принес из гостиной. Дверь оставил открытой,
свет в гостиной не погасил. Смотрел на нарисованных мелками девочек в зеленых
свитерах. Я знал, что впереди ночь, в сравнении с которой предыдущий долгий день
покажется очень и очень коротким. Мне предстояло лежать без сна — со
свешивающимися почти до пола ногами, — пока первый свет двадцать второго
ноября не начнет просачиваться в окна.
Лежал я очень долго, терзаемый «что-если», «а-как-бы-все-вышло» и мыслями
о Сейди. Мне так ее недоставало, я так хотел, чтобы она была рядом, что внутри все

---

болело. В какой-то момент, вероятно, далеко за полночь (я перестал смотреть на
часы, медленное движение стрелок вгоняло в депрессию), я провалился в сон,
глубокий и без сновидений. Одному Богу известно, как долго я спал бы следующим
утром, если бы меня не разбудили. Кто-то мягко тряс меня за плечо.
— Проснись, Джейк. Открой глаза.
Я сделал, как велено, хотя, увидев, кто сидит у кровати, поначалу решил, что
мне все это снится. Но протянул руку, коснулся штанины ее вылинявших джинсов,
почувствовал под ладонью материю. Волосы завязаны в узел на затылке, почти
никакой косметики, на левой щеке — уродливый шрам. Сейди. Она меня нашла.

---