Убайдулла-наме вступление во имя аллаха милостивого и милосердного! /1б

166
; 
От их крови мы сделаем мир рекою Джейхуном! 
[122]
Мухаммед Рахим аталык после этого панегирика доложил, что пока они, рабы, 
живы, почему следует его величеству принимать участие в войне собственною 
благословенною и драгоценною персоною? 
Стихи: 
Когда государь один ведет бой,
Что же остается делать на этой равнине стольким всадникам?
Естественно, что эмиры и витязи сразу погнали своих коней к /107а/ крепости, 
зажгли огонь сражения и при громкой трескотне барабанов [как говорится в Коране]: 
подлинно, потрясение часа является великою вещью 
167
, пошли на приступ. 
Стихи: 
Когда река битвы придет в волнение, 
То воины поднимут крик.
Проклятый Махмуд, побуждая полки бойцов метать сверху крепостных стен 
стрелы и стрелять из ружей, приказал *отряду солдат и бадахшанским гальчам 
168
, 
ружейным стрелкам [сделать вылазку и] снаружи ворот встретить нападающих ружейным 
огнем. От дыма стрельбы голубое небо почернело, как смола. Воины арены битвы и 
занятые сечей витязи, крепко стоя за себя, бросая свои жизни под копыта коне 
неустрашимого государя, подобно саламандрам сгорали в море огня. 
Стихи: 
Яркое сияние поднялось кверху, 
Конец копья коснулся апогея Плеяд; 
Герои-лучники, Марсы-войны,
Спустили с рук пернатые стрелы,
И такой получился дождь стрел, 
/107б/ Что ты сказал бы, что лук превратился в дождевое облако.
Бухарская молодежь проявила такое мужество, что ангелы с кровли небес 
[воскликнули]: “отлично!”. 
[123]

---

Стихи: 
Силою крепких мышц и острых шашек 
Они устроили для балхцев страшный суд. 
Господь даровал царю царей победу.
И поражение стало уделом злых.
Большинство неприятелей стало жатвою мечей, некоторые из этих беспутных 
попали в плен, а избегшие меча, израненные, усталые и ускользнувшие [от смерти] нашли 
убежище в крепости и не могли высунуть [оттуда] головы. Проклятый Махмуд, подобно 
летучей мыши при восходе освещающего вселенную солнца, скрылся за завесою 
скрывания и подобно черепахе, втянувши голову прятания под прикрытие крепости, ушел 
за покрывало своего исчезновения. Тот проклятый знал, что сн не может противостоять 
победоносным [бухарским] войскам и не имеет силы вступить с ними в бой; поневоле при 
таком безвыходном положении его мысль обратилась к [использованию] неприступности 
и твердости крепости, где он приготовился к сопротивлению и отражению [осаждающих]. 
По приказанию того проклятого [Махмуд бия аталыка], /108а/ растерявшееся население 
крепости занялось изготовлением военных орудий и снарядов для защиты крепости и в 
предотвращение ее взятия; на верху башен и стен, в амбразурах и на зубцах зажглись 
факелы и фонари; крики: “хватай-держи!” “будь готов!” — неслись под самый купол 
вращающегося неба. Несколько дней прошло в таком положении, и осада крепости 
продолжалась. Счастливый государь, став нетерпеливым и беспокойным, прилагал все 
усилия к достижению своей цели, т. е. овладению Балхом.