Убайдулла-наме вступление во имя аллаха милостивого и милосердного! /1б

О СОВЕЩАНИИ ОТВАЖНОГО ГОСУДАРЯ С ВЕЛИКИМИ ЭМИРАМИ, О 
ПОПЫТКЕ [ИХ] УДЕРЖАТЬ ГОСУДАРЯ ОТ ЭТОГО ПОХОДА [НА БАЛХ] 
УБЕДИТЕЛЬНЫМИ ДОВОДАМИ И О ТОМ, КАК СЧАСТЛИВЫЙ И 
ПРАВОВЕРНЫЙ! ГОСУДАРЬ НЕ ПОСЛУШАЛСЯ [ИХ] И ПРИШЕЛ В ЯРОСТЬ, 
ПОДОБНО /93а/ СВИРЕПОМУ ЛЬВУ 

---

Так как мысль о [прелестной] невесте, Балхской области, ни днем, ни ночью не 
покидала [его величество] и потому, основываясь на коранском стихе: “советуйся с ними 
о делах” 
152
, он созвал эмиров на совещание по вопросу о походе на Балх, что [по мнению 
государя], было важнейшею целью, и объявил им об этом. Любившие покой эмиры 
доложили [государю], что он, повелитель мира, придавши Каршинской области запах 
[войсковых] палаток, приказал бы им, его рабам, [выступить туда]. И с божьею помощью 
отправившись, они авось отомстят врагу [царствующего] дома, [Махмуд бий аталыку]. 
Государь сказал; “[имейте в виду, что] я не вернусь, не достигнув поставленной себе цели 
и не осуществив своего намерения; я не проявляю в этом деле трусости. Ревнуя о 
владычестве над миром, я не могу допустить оставления [моего] наследственного 
владения в границах чужой территории, ибо это будет далеко от мужества и благородства. 
Итак, решено! Каждый, кому 
[107]
охота отдыхать на ложе счастья, должен встать с своей 
покойной постели и сойти с пути оберегания себя от излишнего труда. Каждый, кто 
чувствует себя слабым противиться врагу, пусть остается в бездне /93б/ унижения! Как я 
сам лично могу освободиться от преследующей меня мысли, когда она является 
первейшим предметом моего беспокойства, и могу ли я сделаться незамечающим этого?! 
Моя мысль — осуществить свою цель теперь же, а у вас мысль — как бы отложить все 
это. 
Стихи: 
Мысль аскета одна, а у безумно влюбленного — другая. 
Как хорошо сказал тот красноречивый государь: 
“Не царствуй с злым сердцем!”
Сущность заключалась в том, что сколько ни прилагали стараний эмиры, близкие 
ко двору лица и слуги [высочайшего] чертога отговорить искусными доводами главу 
государства от задуманного им предприятия, ничто не помогло. Так как царственные 
помышления, признавая помаду невесты государства пылью, подымаемой в кровавой 
схватке, имели в виду лишь охранение чести [своего] высокого дома, то его величество не 
послушал слов дальновидных эмиров. Он поднял свое победное знамя, выступая в поход с 
целью освобождения Балха [от узурпатора Махмуд бий аталыка], и сказал [следующие 
стихи]: 
Стихи: 
“Так как мне помогает божественная помощь,
/94а/ То [моим] путеводителем является сопутствующее мне счастье, 
Я захвачу [этого] злополучного, сбившегося с пути [злодея]!”