Убайдулла-наме вступление во имя аллаха милостивого и милосердного! /1б

[212]
сего государя, где и 
изволил расположиться. Он приказал вызвать к себе эмиров и сановников государства. 
Ответственные лица государства, /192а/ особенно Мухаммед Ма'сум аталык сарай, этот 
рассудительный эмир, знали о стремлении благородного высочайшего разума к 
увеличению почестей Туракули и притом в такой мере, что и высказать это невозможно, и 
о том, что прибытие государя в этот день в упомянутый чарбаг и вызов эмиров сделаны 
специально для награждения должностью верховного кушбеги Туракули бия. Поэтому, 
когда этот эмир, обладающий чудесным дыханьем Иисуса 
306
, войдя в собрание, опустился 
перед государем на колени, как челобитчик, и государь мира, смеясь и расточая по его 
адресу жемчуг слов, пожаловал Туракули бию упомянутую должность, немедленно со 
всех сторон раздались громкие возгласы: “поздравляем, поздравляем!” [Вновь 
произведенный в звание] верховного кушбеги расцвел, как роза, и направился в свой дом. 
А тот дом принадлежал покойному Миру, Бек Мухаммед бию парваначи; после его 
смерти, /192б/ несмотря на то, что у него был сын, в отношении его была проявлена 
странная прихоть государя. Ввиду того, что этот дом находился поблизости высокого 
арка, он был взят у наследника, которому взамен его был отдан дом Ходжи Дилавера 
сарайи и Ник Кадама повара. Там уже постелили красивые паласы на [обширной] террасе 
и на целую неделю и даже больше натаскали запасы кандалята 
307
, и бедняки, 
нуждавшиеся в куске ячменного хлеба, теперь пользовались сластями. 

---

В тот же день, когда Туракули кушбеги удостоился получить упомянутое высокое 
звание, его величество подумал также и об Абдулле ходжи, во внимание к его прежним 
заслугам, и приказал прежде всего предоставить ему несколько должностей. На этом 
основании ответственное дело мирабства и [должность] кушбеги в Балхе с добавлением к 
этому управления Андхудом, — на что очень метил Али Са'ид диванбеги, — государь 
изволил пожаловать Абдулле кушбеги. Тот несчастный эмир