Тоталитаризма

2. Экономическая и историческая науки
Дальнейшей репрессии подверглись экономическая и 
историческая науки. Так, в экономических дисциплинах всё 
было подчинено пропаганде труда Сталина «Экономические 
проблемы социализма в СССР», опубликованного в то 
время, когда он обрушился на экономистов, имевших своё, 
особое мнение по проблемам товарного обращения, товарно- 
денежных отношений: Санина, Ванжера, Ярошенко, обвинив 
их в научном невежестве. Они, по его мнению, не понимали, 
что товарное обращение несовместимо с перспективой 
перехода к коммунизму. В результате на долгие годы торжество 
«антитоварников» 
заморозило 
научные 
экономические 
исследования.
Под полным и безраздельным влиянием сталинского 
«Краткого курса истории ВКП (б)» оказалась история как 
наука. Всем своим содержанием она была призвана оправдывать 
существующий тоталитарный порядок, имперский характер 
советского государства. В частности, официально утверждалось 
мнение, что «золотой век» народов наступил лишь после 
«присоединения» 
к 
России. 
Посмертному 
осуждению 
предавались исторические деятели за то, что воевали за идеалы 
свободы и независимости. Реакционными были объявлены 
древние 
эпические 
произведения 
народов 
Узбекистана, 
Кыргызстана, Казахстана, Азербайджана, Дагестана, Якутии. 
Безоговорочно воспевался классовый террор. Из истории 
выпадали имена, события, периоды, которые не вписывались в 
нужную трактовку.
Системной политизации подверглась даже такая, казалось 
бы, далёкая от идеологии научная дисциплина, как этнография.
217

---

Так, 23 января — 3 февраля 1951 г. в Москве было проведено 
Всесоюзное совещание этнографов, которое было организовано 
Институтом этнографии АН СССР совместно с профильными 
научными учреждениями Академий наук союзных республик, 
в том числе Узбекистана. Центральной темой этого совещания 
стали вопросы борьбы с «буржуазным космополитизмом». 
Суть дискуссии сводилась к обоснованию унификации 
национальных особенностей народов Советского Союза, к 
выработке общей методологической позиции этнографов — 
рассматривать этнографические аспекты своих народов с 
единых, так называемых «интернационалистических позиций», 
обосновывать тенденциозную концепцию о формировании 
«новой исторической общности» — «советского народа».
Сталинский 
способ управления 
научной 
политикой 
обусловил глубокую деформацию научной мысли, истощение 
кадрового потенциала науки, 
пагубное отторжение 
от 
исследовательской деятельности многих талантливых учёных, 
преследуемых режимом. И эта политика нашла отчётливое 
выражение в Узбекистане, особенно в цикле социально­
гуманитарных наук.
Как в целом по СССР, начало целенаправленному натиску 
на творческую интеллигенцию Узбекистана, в том числе 
учёных, было положено в республике постановлениями 
Ц К ВКП (б) от 16 августа 1946 г. «О журналах «Звезда» и 
«Ленинград». Психологический террор в научной сфере 
заметно усилился в конце 40-х — начале 50-х гг. вслед 
за 
развернувшимися 
тенденциозными 
«дискуссиями», 
инициированными сталинским руководством. Тогда в ходе 
борьбы с 
«космополитизмом», 
пропаганды абсолютного 
превосходства советской науки над «буржуазной», организации 
идеологической проверки научных трудов на соответствие 
канонам «диалектического материализма» идеологические 
разносы всё зримее трансформировались в репрессивные акции. 
Причем в Узбекистане традиционно борьба с инакомыслием 
проходила, в первую очередь, под знаменем «искоренения 
национализма».
218

---

Конкретное идеологическое выражение официальный курс 
на «преодоление националистических рецидивов» в республике 
нашел в решениях X съезда ЦК КП Уз, состоявшегося в марте
1949 г. В частности, в его постановлении было записано:
«Съезд требует от коммунистов, работающих в Академии 
наук Узбекской ССР, научно-исследовательских институтах 
и вузах Узбекистана, подъёма всей научной работы на 
уровень требований партии и стоящих перед республикой 
задач, неуклонного отстаивания большевистских принципов 
партийности 
в 
науке, 
непримиримой 
борьбы 
против 
реакционных теорий и воззрений».
В контексте таких подходов началась травля наиболее 
видных учёных, стремящихся отстаивать свои концептуальные 
представления, высказывающих беспокойство по поводу 
идеологических гонений, 
обрушившихся на творческую 
интеллигенцию. Так, основатель первого в Узбекистане 
политехнического института, крупный учёный в области 
механики М. Уразбаев был обвинён в национализме. Другой 
известный учёный в области геологии, вице-президент АН 
Узбекистана X. Абдуллаев, работы которого получили мировую 
известность, был обвинён в забвении общегосударственных 
интересов, преклонении перед западной наукой, подозрительных 
связях с западными учёными в ходе пребывания на научных 
форумах во Франции, Англии и других странах.
В зоне повышенного контроля находились научные 
дисциплины, занимающие ведущее место в становлении 
духовно-мировоззренческих представлений и самосознания 
человека. В их числе первоочередное внимание уделялось 
философской, филологической, экономической и исторической 
наукам. Относительно состояния исторической науки в 
решениях X съезда КП Уз подчёркивалось, что оно «не отвечает 
требованиям правильного марксистского освещения основных 
проблем исторического развития узбекского народа. Съезд, 
руководствуясь 
идеологическими 
инструкциями 
Центра, 
потребовал от Института истории Компартии Узбекистана 
и Института истории АН РУз «... вести самую решительную
219

---

борьбу с попытками протаскивания в историческую науку 
национализма, 
безродного 
космополитизма 
и 
других 
враждебных нам взглядов».
Идеологический наказ партийного форума вылился в 
широкую кампанию по осуждению в научных учреждениях, 
на страницах печати учёных, позитивно оценивающих 
историческое прошлое своего народа.
Например, в опубликованной в газете «Правда Востока» 
от 21 августа 1951 г. статье М. Иванова, В. Лаврова, Ф. 
Искандарова «В стороне от задач узбекской литературы» 
суровой критике был подвергнут Институт языка и литературы 
АН республики за недостаточное следование «гениальному 
учению товарища Сталина о языке», за отрыв от боевых 
проблем советского литературоведения, за «протаскивание 
космополитических, 
пантюркистских, 
панисламистских, 
паниранистских взглядов». Невежественные авторы статьи 
обвинили обширную группу узбекских литературоведов в том, 
что в их трудах «замалчивается роль прогрессивных узбекских 
поэтов — Фурката, Мукими, Турди, Аваза Отара, Гульхани, но 
превозносятся поэты-ханы». Айбека жестоко раскритиковали 
за включение в «Антологию узбекской поэзии» «бездарных 
виршей реакционно настроенного поэта Мискина и махрового 
буржуазного националиста Авлони».
Апофеозом политической травли научной интеллигенции 
республики явился X пленум ЦК КП (б) Уз (21—22 февраля 1952 
г.). В докладе «О состоянии и мерах улучшения идеологической 
работы в республике» указывалось, что серьёзные недостатки 
имеют место в исследовании вопросов истории народов 
Узбекистана.
Другой «крупный недостаток» виделся в том, что учёные- 
историки республики мало уделяют внимание исследованию 
вопросов истории советской эпохи. Как констатировалось в 
докладе, «...наши научные работники увлекаются изучением 
преимущественно истории и культуры отдалённых эпох». При 
этом «допускают идеализацию феодального прошлого». В 
качестве примера таких «принципиальных ошибок» назывались
220

---

материалы «Истории народов Узбекистана». Особенно острой 
критике подвёргся второй том, редакторами которого являлись 
В.Я. Непомнин и В.В. Шишкин.
Опасность «идеализации феодального прошлого» сводилась 
к тому, что она «неминуемо ведёт к усилению буржуазного 
национализма, который в условиях Востока нередко принимает, 
форму панисламизма и пантюркизма». В связи с этим в качестве 
одной из важнейших задач парторганизации республики 
определялась необходимость развёртывания беспощадной 
борьбы как на «историческом фронте», так и на других 
участках идеологической работы «со всякими проявлениями 
и пережитками буржуазного национализма, пантюркизма 
и панисламизма». Внимание историков обращалось также 
на то, что принципиально важно «всесторонне показывать 
руководящую и направляющую роль ВКП (б), огромную 
помощь великого русского народа, Ц К ВКП (б), Ленина и 
Сталина в социалистическом преобразовании Узбекистана».
Резкой критике подверглась на X пленуме работа Института 
востоковедения АН УзССР. Его работникам ставилось в 
вину то, что они не занимаются проблемами «разоблачения 
происков американо-английского империализма на Востоке и 
контрреволюционных теорий пантюркизма и панисламизма».
В отсутствии «научного марксистского подхода к изучению 
культурного наследия прошлого» был обвинён Институт языка 
и литературы Академии. Особому критическому разбору было 
подвергнуто на пленуме состояние языкознания в республике. 
Наряду с резким идеологическим осуждением исследовательской 
работы научных подразделений, в материалах пленума 
содержались и опасные политические оценки деятельности 
многих известных учёных. К примеру, в серьёзных «буржуазно­
националистических ошибках» был обвинён философ В. 
Захидов. В. Захидову ставилось в вину то, что в своём докладе 
«Борьба за марксистско-ленинское освещение истории и 
истории культуры народов Узбекистана», опубликованном в 
1951 г. в специальном сборнике, он «затушевал реакционную 
роль местных буржуазно-националистических элементов,
221

---

выступавших агентами иностранного империализма в их борьбе 
против советской власти и социалистического строительства 
Средней Азии».
В свою очередь, историкам Р. Абдушукурову, Г. Ризаеву и С. 
Раджапову было брошено обвинение в «недооценке величайшего 
значения Октябрьской социалистической революции в судьбах 
народов Средней Азии», что «их больше интересует вопрос о 
процессе формирования буржуазной нации, нежели вопрос о 
возникновении и развитии социалистической нации».
Историк 
А. 
Бабаходжаев 
подвергся 
идеологической 
экзекуции за то, что в своём труде «Афгано-бухарские отношения 
и происки британского империализма в Средней Азии в 1918— 
1924 гг.» он оказался обвинён в пропаганде пантюркизма.
Резкой критике подвёргся на пленуме филолог А. 
Усманов. Ему инкриминировалось то, что, «исходя из 
антинаучной теории Марра», он «пропагандировал чуждую 
узбекскому языку арабскую терминологию, выступал против 
внедрения в узбекский язык общепризнанных русских 
интернациональных терминов», объявляя их интервенцию 
«ультра-интернационализмом».
Остро критиковались также на пленуме за «преклонение 
перед феодальным прошлым» и «националистический уклон» 
в своих научных трудах Айбек, А. Аминов, X. Зарифов, Г. 
Каримов.
Кроме того, джадидское движение на официальном уровне 
было объявлено «антинародным, реакционным», а джадиды 
названы «злобными врагами узбекского народа».
Постановление X пленума ЦК КП (б) Уз дало толчок новому 
витку гонений на представителей научной интеллигенции.