Тысячеликий герой

2. Функции мифа, культа и медитации 
В своих жизненных проявлениях индивид неизбежно только частично
и искаженно представляет целостный образ человека. Он ограничен уже
тем, что является либо мужчиной, либо женщиной; в каждый момент своей
жизни он ограничен, опять же, будучи ребенком, юношей, взрослым или же
старцем; кроме того, в своих жизненных ролях он по необходимости
специализируется как торговец, ремесленник, вор или слуга, вождь или
священник, мать, жена, монахиня, проститутка; он не может быть всем
одновременно. Поэтому целостность — полнота человека — заключена
отнюдь не в отдельном лице, а в обществе как едином целом; индивид
может быть только членом его, органом. От общества, к которому он
принадлежит, он получает свой образ жизни, язык, на котором он думает,
идеи, которыми он живет; из прошлого этого общества исходят те гены, что
создали его тело. Осмелившись отделиться — в действиях, в помыслах или
чувствах, — он всего лишь прекращает связь с источниками своего
существования.
Родовые обряды, связанные с рождением, инициацией, браком,
погребением, возведением в сан и так далее, и тому подобное, — все это
призвано служить для перевода смысла переломных моментов в жизни и
деяниях индивида на язык классических, безличных форм. В них он
открывается для самого себя не как конкретная личность, а как воин,
невеста, вдова, священнослужитель, вождь; и в то же время они призваны
воскресить в памяти остального сообщества старые уроки архетипических
стадий. Все участвуют в церемониале соответственно своему рангу и
функциям. Все общество зримо для самого себя предстает как
непреходящее живое единство. Поколения индивидов уходят как
анонимные клетки некоего живого тела; но основополагающая,
неподвластная времени форма остается. Выходя за рамки индивидуального
в`идения в поле зрения сверхличностного, человек обнаруживает в себе
новые силы, обогащается, находит опору и возрастает. Его обычная роль,
пусть 
скромная, 
является 
неотъемлемой