Т. В. Зуева Б. П. Кирдан

Ты терпи горе, не сказывай".
Если невеста была сиротой, то исполнялось причитание: дочь приглашала родителей посмотреть на ее сваДьбу сиротскую.
В песнях часто встречается сюжет перехода или перевоза невесты через водную преграду, связанный с древним осмыслением свадьбы как инициации ("Вос­кресный День рано Сине море играло... "). Жених вылавливает либо саму утопа­ющую невесту, либо золоты ключи от ее воли ("Вы поДруженьки, голубушки мои..."). Образ девушек-подруг рисовался как стайка малых пташечек, сле­тевшихся к канареечке, заключенной в клеточку. Подруги то сочувствовали не­весте, то укоряли ее за нарушенное обещание не выходить замуж. Девишник был насыщен ритуальными и лирическими песнями.
Кульминацией всего свадебного ритуала был день свадьбы, в который происходило заключение брака и величание молодой семьи.
Утром невеста будила подруг песней, в которой сообщала о своем нехо­рошем сне: к ней подкралась проклята бабья жисть. Во время одевания неве­сты и ожидания свадебного поезда жениха пели лирические песни, выражав­шие крайнюю степень ее горестных переживаний ("Как расшатало белу бере- зонъку..."). Глубоким лиризмом были наполнены и ритуальные песни, в них за­мужество изображалось как неотвратимое событие ("Матушка, что не пыль-то во поле..."). В это же время в доме жениха исполняли песни иного содержания, например: с дружиной мо-лодцев он отправляется из своего чудесного терема за серой утицей-раскрасавицей', жених плывет по реченьке на суденышке, на­тягивает колену стрелу и пускает в серу утицу ("Ой, у Ивана-то хоромы хоро­ши...").
Но вот свадебный поезд приехал. Гости в доме — словно ураган, сметаю­щий все на своем пути. Это изображается посредством гипербол: подломили залу новую, растопили пару золоту, выпустили соловья из саду, расслезили красну девицу. Невесту утешает жених ("Не было ветру, не было ветру — Вдруг навея­ло...").
В это время разыгрывались сценки, в основе которых лежал выкуп неве­сты или ее двойника — девьей красоты. Их исполнению способствовали сва­дебные приговоры, имевшие ритуальный характер. У приговоров были и дру­гие функции: они идеализировали всю обстановку и участников свадьбы, юмо­ристически разряжали сложную психологическую ситуацию, связанную с отъ­ездом невесты из родительского дома.
Приговоры — это рифмованные или ритмизованные поэтические произве­дения. В Костромской области после приезда свадебного поезда разыгрывалась сцена выноса елочки — девьей красоты, что сопровождалось большим пригово­ром. Елочку выносила одна из подруг невесты, она же произносила приговор. В построении приговора присутствовала импровизация (ср. два вари­анта в Хрестоматии), однако стержень был единый. Приговор начинался со вступительной части, в которой фантастически-возвышенно изображалась об­становка горницы. Использовались эпитеты, идеализирующие окружающие предметы:
...Ко столику поДхожу, ко Дубовому поДхожу.
Ко скатертям ко браным.
Ко напиточкам меДяным <медовым>,
Ко яствам сахарным.
Ко тарелочкам золоченым.
Ко вилочкам точеным,
К ножичкам булатным,