Save my heart

Примечание к части
Всем привет! Я хочу написать это заранее, потому что уже начали прилетать
вопросы в личку. Фанфик действительно был скрыт некоторое время, потому что
я узнала, что многим не приходят оповещения об обновлениях, да и я пыталась
разобраться с некоторыми проблемами. Это НЕ глюк, это я его спрятала.
Из-за хакерских атак я временно закрывала некоторые работы, чтобы сделать с
ними кое-что, но в любом случае для остальных они никак не изменились. Мне
жаль, что я не предупредила вас об этом! И, поскольку я так и не заводила
группу в ВК, я напишу об этом здесь на некоторое время.
Я буду очень надеяться, что проблемы не коснутся ни вас, ни меня, и все
заработает в штатном режиме уже очень скоро. И я буду очень благодарна, если
вы напишите, приходят ли вам уведомления, потому что мне бы не хотелось
выкладывать потом работу по-новой из-за глюков ((
Будем надеяться, что сайт в скором времени оживет, чтобы все были счастливы,
как и раньше!
15/101

---

Что ты со мной делаешь?
«Я должен ему позвонить и сказать, что ничего не будет», — думает 
Тэхён около десяти минут.
«Стоит соврать ему, что я болен? Я беременный? Какие причины могут вообще 
быть?», — продолжает после еще около получаса, обдумывая причину.
«Я не должен винить себя… Чертова истинность тянет мое тело. Он просто 
обходительный и симпатичный, а Сону просто оставил меня. Он никогда на меня 
с таким желанием не смотрел», — оправдывается перед собой, пока собирается 
на работу в понедельник. Течка уже вот-вот начнется. Он предусмотрительно 
пьёт блокаторы.
«Я такой идиот. Эгоист. Просто глупый течный омега!», — заканчивает свои 
мысли, когда заходит в аудиторию. Чонгук сидит на своем привычном месте и не 
смотрит на него, болтает с одногруппниками. Оно и лучше. Посмотри альфа на 
него сейчас, Ким бы не выдержал и расплакался на месте от давящих мыслей и 
переизбытка эмоций.
Пара тянется медленнее, чем обычно. Тэхён оттягивает галстук, потому что 
душно. Никто в аудитории и носом не ведет — его подавители действуют 
отлично, только вот темный взгляд истинного говорит о том, что он чувствует. 
Тэхёну от этого еще жарче. Чонгук знает, что его течка буквально ждет до 
конца пар, чтобы накрыть с головой, и Кима это пугает. Сначала. А потом он 
чувствует легкое покалывание в животе и выдыхает тихо, пока все пишут тест. 
Представляет себе Чонгука, его сильные руки на поясе, видит перед глазами, 
как будет выгибаться от невыносимого зуда, а после от наслаждения, и сразу 
забывает о том, что это все — неправильно. Сону даже не появляется в мыслях. 
Есть только Чон, и его темный, горящий взгляд, проникающий тонкими лезвиями 
под кожу. По венам растекается яд. Тэхён тяжело дышит, а потом 
отворачивается. До конца пары он еле сдерживает раздражение, взявшееся из 
ниоткуда. Только вот не на Чонгука, и даже не на себя. Сону оставил его в такое 
важное время! Чонгук… просто помогает.
Стоит только паре закончиться, он чувствует резкий удар лопатками о стену. 
Чонгук вжимает его за плечи, ведет носом по шее и облизывается.
— Никогда не берешь отпуск на время течки или меня подразнить решил? Не 
стоит рисковать, — альфа с трудом отстраняется и идет к сумке, вытаскивая 
ключи от машины. — Собирайся.
Тэхён хлопает глазами. Определённо, течка делает свое дело — Ким еле 
держался, чтобы не податься вперед навстречу манящим губам альфы. Сейчас 
он хотел альфу, как никогда. Он хотел именно Чона.
В машину он садится уже на ватных ногах. Чувствует, как между ягодицами 
становится влажно. Машина Чона наполняется густым вишнёвым ароматом. 
Альфа выжимает педаль газа в пол, выезжая сразу на центральное шоссе. Тэхён 
прижимает сумку к груди, словно защищаясь, а потом глубоко и жадно вдыхает 
воздух из приоткрытого окна.
— Мы к тебе, да? А твои родители? Где они? Ты ведь один живешь?
16/101

---

— Пожалуйста, утихни, — просит Чон, сжимая зубы. Его запах сводит с ума, и это 
выбивает из колеи. Он никогда так на течных омег не реагировал. — Да, я живу 
один. Мои родители сейчас отдыхают за границей.
— Прошу тебя, сбавь скорость, ты же получишь штраф или вовсе лишишься 
прав! — спустя пару минут молчания все же говорит Тэхён, отрываясь от 
наслаждения видом. Чонгук его возбуждал одним лишь присутствием. Альфа 
слушается, хотя и кажется, что не слышит его вовсе. Опускает руку на его бедро 
и чуть сжимает — самоконтроль трещит по швам.
Стоит только остановиться у дома, Чон буквально выдергивает его из 
машины, стараясь сильно не сжимать его руку — делать больно не хотелось. 
Уже в лифте альфа прижимает его к себе и наконец целует, как хотел еще 
утром, стоило только почувствовать его запах. Тэхён жмется ближе, сам 
обнимает за шею, открывает рот, чтобы чужой язык мог коснуться собственного. 
Не сдерживает тихого стона.
Тэхён слышит тихий писк кодового замка, а потом окидывает взглядом 
квартиру — небольшая, но вполне себе дорого выглядит. Евроремонт, мебель не 
из дешевых, но всё равно видно студента — на столике три чашки из-под кофе, 
на диване открытая пачка чипсов и несколько футболок, поверх которых 
раскиданы книги.
Чонгук уводит его в спальню, Тэхён успевает заметить широкие окна и дверь 
на балкон перед тем, как упасть спиной на кровать. Чон нависает сверху, и 
омега тянется к нему руками, желая вернуть прикосновения, но тот неожиданно 
говорит:
— Можешь на это время представить, что мы друг друга любим. Меньше совесть 
мучить будет, больше удовольствия получишь, — Чонгук опускается к его шее, 
целуя кадык. У Тэхёна явно температура повышена, потому что кожа горячая, 
оседает на языке терпким вкусом, от которого Чону почти хочется выть. 
Рубашка Кима мешает, поэтому брюнет не особо церемонится, дёргая ткань. 
Если Тэ и хотел возмутиться, все равно бы не смог: Чонгук снова целует, 
стаскивая остатки рубашки с его плеч. Кожа у омеги оказывается такой же 
идеальной, как и остальное: гладкая, с песочным оттенком, и с россыпью 
родинок, словно звёзд на небе. Кажется, сколько их не собирай губами, все 
равно при случае найдешь новую. Чонгук восхищен и поражен, что его пара 
настолько подходяще выглядит.
Тэхён отзывается на каждое прикосновение вдвойне ярко, заставляя Чонгука 
искать все новые чувствительные точки. Он цепляет губами соски омеги, 
добираясь влажной дорожкой поцелуев до его живота. Насколько же хорош 
должен быть этот Сону, чтобы ему достался такой омега? И насколько он 
должен быть глуп, чтобы оставлять его во время течки.
Тело Тэхёна отзывается на ласки альфы так, как не отзывалось никогда 
раньше — омеге с трудом удается сдерживать себя, а потому, когда Чон снова 
впивается ему в шею, молодой человек отстраняет его, больно оттягивая за 
волосы и смотря в абсолютно черные от возбуждения глаза.
— Чонгук, — голос серьезный, строгий, но сколько же усилий приходится 
приложить, чтобы не сорваться. — Никаких меток. И я не только про ту метку — 
17/101

---

засосы тоже запрещены. Помни о том, кто я и кто ты за пределами этой 
квартиры. Ясно?
Не ему здесь командовать, но Тэ все равно опасается — он, как-никак, омега 
Сону, а не Чонгука. Блондин гладит студента сначала по волосам, а затем 
пальцами касается щеки, чувствуя мягкость кожи. Ким притягивает к себе 
юношу, вновь целуя, а затем неторопливо расстегивает пуговицы на рубашке — 
по внешнему виду и не скажешь, что нервничает, хотя пальцы все равно 
предательски дрожат. Расправившись с рубашкой, Тэхён наконец добирается до 
обнаженного тела, невесомо проводя кончиками пальцев по видимым кубикам 
пресса. Альфа в хорошей форме, ничего не скажешь.
— Для такого самоуверенного мальчишки у тебя хорошее тело, — дразнит, 
улыбаясь хитро, а затем вжикает молнией на джинсах. Сейчас ситуация 
полностью под контролем омеги, поэтому Ким почти в приказном (капризном со 
стороны) тоне говорит:
— Сними их, — а сам откидывается на подушки, улыбаясь одними кончиками 
губ.
Чонгук усмехается, отстраняясь, и выполняет его просьбу, возвращаясь 
после обратно. Стягивает с него остатки одежды — его бедра совсем уже 
мокрые, и его одеяло точно будет пахнуть вишней этой ночью. Он ведет 
ладонью вверх по боку, облизываясь. Омега дрожит под его прикосновениями от 
возбуждения, сжимает колени и ёрзает ягодицами по одеялу, пытаясь избавить 
от зуда.
— Такой возбужденный от одних прикосновений, — тянет альфа хитро, целуя 
чужие бедра. Тэхён тяжело дышит и прикрывает глаза, хмурясь. Это всё течка. 
— Ты можешь не сдерживаться, здесь хорошая звукоизоляция, — со смешком 
выдыхает Чонгук, приподнимая его бедра, чтобы придвинуть вплотную к себе. 
— Придется тебе немного потерпеть, малыш, — он последний раз глубоко 
целует Тэхёна, сжимая в руках его ягодицы, и толкается внутрь. Кима гнет 
дугой в позвоночнике, он выдает ему в губы отрывистый звук, и Чонгук входит 
до конца. В блондине до безумия приятно и горячо. Чонгук снова чувствует эту 
идеальную совместимость, которую обещает истинность. Тяжело выдохнув, он 
сильнее сжимает его ягодицы, надеясь на то, что синяков не останется. 
Двигаться в омеге кажется запредельно приятным, словно он никогда этого не 
испытывал раньше. Стоны Тэхёна особой музыкой стекают по стенам комнаты, 
Чонгук регулирует скорость, чтобы наслаждаться его лицом. Он не может 
представить кого-то другого на месте себя, чтобы так же прикасался к Киму, 
собирал губами хриплые стоны, за кого он так же бы цеплялся своими тонкими 
пальцами.
Чонгук творит невообразимые вещи с телом Кима — того выгибает ровной 
дугой, когда альфа в очередной раз оказывается внутри, толкается глубоко, до 
упора; хочется стонать от каждого толчка, и Тэхён уже не сдерживает себя, как 
тот и говорит — стоны становятся громче, а сам омега вцепляется пальцами в 
плечи юноши, как в спасательный круг, дабы не потеряться совсем. Он двигает 
бедрами навстречу, поддерживая заданный темп — имя истинного срывается с 
губ прежде, чем блондин успевает это осознать.
— Ты восхитительный, — тихо шепчет Чонгук в ответ, резко выходя из него и 
переворачивая на живот. Ухватив омегу за пояс поудобнее, брюнет подтянул его 
18/101

---

ближе. Чтобы немного поиздеваться, Чон прошёлся губами по его загривку, 
скользнул языком по цепи позвонков, чуть зацепил зубами поясницу и, не 
соблюдая запрет на метки, оставил яркий засос на его левой ягодице, после чего 
снова вошёл в податливое тело.
Он не думает о Сону — не сейчас, когда аромат горького шоколада и вишни 
смешиваются в один, абсолютно неповторимый, от которого голову теряешь. Не 
сейчас, когда оказывается на животе и может лишь стонать от каждого 
поцелуя, каждого прикосновения, стараясь прижаться как можно ближе, кожа к 
коже.
Чонгук резко входит, на этот раз под другим углом, выбивая из 
светловолосого новый стон. Пальцы на ногах поджимаются против воли — 
настолько хорошо сейчас омеге; он елозит животом по простыни и цепляется за 
ткань пальцами, не пытаясь сдержать криков — даже не стонов — 
удовольствия. Хочется вцепиться зубами в подушку.
Где-то на периферии сознания Тэхён пытается вспомнить, пил ли 
противозачаточные, но как назло в голову ничего не идет, поэтому он сдавленно 
хрипит, кажется, напрочь сорвав голос:
— Не смей в меня кончать, сл-лышишь? — а затем вновь вскрикивает, когда 
брюнет засаживает до конца. Если у Тэхёна и оставались сомнения насчет того 
чтобы согласиться переспать с истинным, то сейчас их точно не осталось.
— Я и не собирался, — тихо говорит Чонгук, не сбавляя темпа толчков. — Мне бы 
доучиться сначала, а потом все, что хочешь, — неосознанно тянет он, утыкаясь 
носом в чужую шею, где особо ярко чувствуется аромат. Тэхён сжимает 
особенно плотно, от этого Чон тихо рычит, прикусывая кожу на шее, но не 
оставляя следов. В голове вакуум, думать связно не получается, там словно 
вязкий кисель, не позволяющий на чем-либо сосредоточиться, помимо узкой 
спины и напряжённых крыльев лопаток. Чонгук обычно не рассыпается в 
комплиментах, но сейчас позволяет себе проговорить вслух то, что крутится в 
голове ещё с первого взгляда. — Ты идеален.
Тэхён невольно замирает от слов Чона про «доучиться» — юноша явно не 
понимает, что именно говорит. Этого блондин и боялся: они с самого начала 
решили, что эта связь будет мимолетной и непродолжительной.
Оргазм выходит бурным, до ярких пятен перед глазами, до того, что омеге 
приходится еще минуты три приходить в себя, осознать, кто он и где. Альфа 
чувствует, как тот сжимается, обмякает в его руках с сиплым вскриком, и 
выходит в последний момент, наблюдая, как белесые капли скатываются по 
гладким бедрам. Если вечная словесная война с Тэхёном будет заканчиваться 
так, то он готов повторять это циклично. Чонгук падает рядом, рассматривая 
лицо перед собой, видит родинку на кончике носа, выпавшую ресницу, а потом 
натыкается на мутный чужой взгляд. Тэхён чувствует необъяснимую легкость и 
откидывается на мягкую подушку рядом с истинным, подавляя в себе желание 
уткнуться тому в грудь и уснуть, чувствуя на своих волосах ладонь альфы. Все 
это имело место быть, будь они вместе, но…
— В следующий раз стоит подумать о защите заранее, — выдыхает он, скользя 
пальцами по влажной спине Кима. Это не кажется чем-то необычным, словно он 
всегда тут был, вот такой вымотанный и разморенный после секса. — Если 
хочешь, можем сейчас сходить в душ.
19/101

---

Чонгук чувствует приятную тяжесть в теле, вишневый запах уже не так 
остро воспринимается организмом, давая время на передышку. Но все же он 
больше, чем уверен, что дня два его квартира будет им пахнуть. И уверен, что 
сам Тэхён до кончиков волос пропитался его терпким ароматом кофе. Чону не 
жалко.
— Следующего раза не будет, — сухо говорит парень, с трудом сдерживая 
истинные эмоции. — Мы договорились с тобой, Чонгук, помнишь? Ты получил, 
что хотел, я тоже доволен. Хватит.
Вставать не хочется, но Тэхён все равно поднимается, игнорируя взгляд 
альфы. Спешно натягивает боксеры, накидывает рубашку на плечи, изредка 
морщась при особо резких движениях — его студент явно себя не сдерживал, 
возможно, даже перестарался.
— Ты хороший любовник, Чон, теперь я понимаю, почему на тебя все омеги 
вешаются, — тихо смеется, сглатывая и натягивая джинсы. Нервно 
приглаживает волосы, смотрится в зеркало и видит, грубо говоря, затраханного 
омегу, с румянцем на щеках, пытающегося дышать ровно и не вдыхать запах, 
которым пропиталась постель, да и вообще вся комната. — Отвезешь меня?
Чонгук тихо хмыкает, наблюдая за собирающимся омегой. Тот ведёт себя 
слишком нервно для того Тэхёна, которого он обычно видит. Чон поднимается с 
кровати, натягивая боксеры, а потом ловит его за пояс, поворачивая к себе и 
прерывая его сборы.
— Мы договаривались на время течки. Ты же не хочешь сказать, что она 
закончится сегодня же? — брюнет приподнимает бровь в немом вопросе, и 
наклоняет голову к шее. — Твой аромат даже не стал слабее, чтобы ты мог 
соврать, — пока Тэхён снова не начал что-то говорить, альфа втягивает его в 
поцелуй, не отпуская от себя. Рука на поясе сжимается сильнее, прижимая к 
телу плотнее. На языке чувствуется сладкий привкус, словно бы по венам Тэхёна 
действительно текла не кровь, а вишневый сироп. — Подожди меня, оденусь и 
отвезу тебя.
Чонгук его отпускает, впервые боясь увлечься. Неторопливо натягивает на 
себя джинсы и свитер, а потом вспоминает, что порвал рубашку Кима ещё в 
самом начале. Вытащив из шкафа ещё одну кофту, он подошёл к блондину, 
мягко стягивая ткань с его плеч.
— Думаю, так тебе будет теплее, чем в разорванной рубашке, — Чон легко 
улыбается, передавая ему свою одежду. Ему не жалко одной кофты, чтобы 
омега дома чувствовал себя легче, если течка снова так накроет, что не выйдет 
перетерпеть.
От такого заботливого Чонгука Тэхёну хочется взвыть, долбить по его груди 
кулаками и кричать в лицо: «Что ты со мной делаешь?! Прекрати сейчас же!», но 
Тэхён лишь молча принимает чужую кофту, натягивая на себя, чувствуя, как 
запах альфы на нем становится сильнее. Будь Сону дома, он бы сразу же с 
порога понял, в чем дело. Сейчас же у Тэхёна неделя чертовой течки, будь она 
неладна, и смутное, тревожное ощущение того, что все изменится после 
приезда альфы. Если не в их отношениях, то в самом Тэхёне точно. Он смотрит 
ему вслед, а потом переводит взгляд на его кровать. Сону. Он только что 
20/101

---

изменил своему альфе, с которым они строили планы на жизнь. Осознание 
накатывает волной, глаза начинает щипать, губы дрожат. Какой же он…
— Тэхён, ты идёшь? Я уже собрался, копуша. — слышится голос из коридора. 
Тэхён вздрагивает и шмыгает носом, вытирая рукавом глаза.
— Да, да, я иду, — омега забирает свою разорванную рубашку и выходит в 
коридор. Чонгук ждет его у двери, крутя в руках ключи от машины.
В машине становится чуть легче. Может, от осознания того, что он едет 
домой. Тэхён утыкается лбом в окно и смотрит на дорогу. Оказывается, уже 
вечер.
— Не останавливайся прямо у подъезда, остановись где-нибудь неподалеку, 
чтобы никто не увидел. Соседи, сам понимаешь, — усмехается, отводя глаза от 
пейзажа и постукивая по колену кончиками пальцев. — И повтори тему, которую 
мы с тобой прошли, чтобы быть готовым к лекции, — чтобы не молчать, 
заговорил преподаватель, а затем нервно, до крови закусил губу — боль хоть 
как-то отрезвляла его сейчас.
Звонок от Сону стал неприятной неожиданностью; Тэхён жестом приказал 
Гуку молчать, а сам начал разговор:
— Да, Сону? Нет, не дома, решил поехать к другу. Ну, да, к Юнги. Как ты? Все 
пока успешно проходит? Ты у меня молодец, я знаю, что ты справишься! — в 
трубке он слышит смех своего альфы и расслабляется совсем немного. — Да, да, 
конечно. Я тоже тебя люблю, Сону, звони в любое время, — вздыхает и убирает 
телефон в карман.
Чонгук вслушивается в разговор Тэхена с Сону и коротко хмыкает после. 
Глупо все это, словно в дешевой дораме для школьниц с тухленьким сюжетом. 
Слишком драматично для реального мира, слишком реально для сценария.
Чонгук, как Тэ и просил, останавливается за квартал от дома омеги. 
Проходит минута в напряженном молчании, Чон поворачивается к блондину, 
подтягивая его к себе за затылок. От него не пахнет свежей вишней, запахи 
смешались, как коктейль. Альфа смотрит на его прокушенную губу и тихо 
усмехается.
— Не нужно этого делать, оставь это мне, — Чонгук целует мягче, чем обычно, 
пытаясь оставить мысли о том, что это ненормально. Поцелуи — не так уж и 
лично. В их положении тем более. — Если соскучишься — звони. Для тебя я 
всегда свободен, — Чонгук открывает ему дверь, намекая, что если он не 
сбежит в ближайшие несколько секунд, то не сбежит вообще. Омега понимает и 
выскакивает из машины, бегом взбегая по лестнице.
Уже в квартире Тэхён дает волю эмоциям: сползает по стене, касаясь губ 
кончиками пальцев — даже от поцелуев Чонгука сердце грозит прорвать 
грудную клетку к чертям. Пока удобно списывать это на истинность, но что 
потом? Ким не дурак, понимает, что чем больше они с Чоном проводят время 
вместе, тем больше вероятность того, что омега может в него влюбиться. Такова 
чертова реальность, такова природа истинности.
Кофта альфы занимает место в шкафу. Тэ вздыхает коротко и идет в душ, 
21/101

---

дабы смыть с себя смешение запахов, выветрить любые мысли о своем студенте. 
Это почти помогает — вытираясь полотенцем и накидывая его себе на голову, 
Тэхён, наконец, приходит в себя, решая заняться учебными делами.
Чонгук же возвращается в очень странном состоянии, не зная, что конкретно 
чувствует. Квартира наполнена вишневым ароматом, и от этого совсем не легче. 
Он действительно готовится к парам, пытается сосредоточиться, закидывает 
постельное белье в машинку, читает. Но выходит плохо. И неожиданно начинает 
волноваться, что не сможет завтра на парах притвориться, что ему плевать.