Расскажи мне о море

24
Жизнь порою – как очень узкий мост,
важно не бояться
В перерывах между институтскими занятиями я бегал к Розе, учился
готовить абшеронскую кяту. С юности мечтал о своей кондитерской.
«Запоминай, пока я жива. Мужчины лучше хранят рецепты, нежели
женщины. Да, не удивляйся! Они ответственнее относятся к тому, чему
научились. В тесто сумбурных эмоций не примешивают». Тетушка больше
уважала мужчин – с ними ей было проще договориться.
«Я была абсолютно папина дочь. Детей в семье было трое – я с сестрой
Гюльнар, ровесницей, и наш старший брат, твой отец. Помню, не отлипала
от папы: сидела, ела, засыпала у него на руках. Детские фантазии рисовали,
как я вырасту и выйду за него замуж. Ни мамы, ни сестры, ни иной другой
женщины на этой картинке не было. Гюльнар обижалась, она тоже хотела
за папу, но я его отстояла. Так и порешили: с папой „поженюсь“ я, с братом
– Гюльнар».
Роза замешивает тесто из муки, масла, яиц, сахарного песка и опары.
Сосредоточенные и парящие движения рук. Сдувая с лица выпавшую из-
под косынки прядь, напевает себе под нос: «Вся жизнь – как очень узкий
мост, важно не бояться…» Тесто получается гладким, блестящим.
Накрывает полотенцем на пару часов, чтобы подошло. «Финик, не забудь
про две обминки».
Переходим к начинке кяты. Охлажденное масло Роза взбивает с
сахаром и ванилью, всыпает муку. Руками перетирает массу в крошку.
«Если делать второпях, будет каша. Никогда никуда не спеши, сынок».
Из подошедшего теста Роза формирует шесть шариков, раскатывает их
в кружочки, смазывает растопленным маслом, кладет в центр каждого
горку начинки. Собирает тесто с краев и, придавив ладонью, превращает в
лепешку. Смазывает верх смесью из яичного желтка, растительного масла,
настойки шафрана. Масло добавляется для блеска, шафран с яйцом – для
золотистого цвета. Кяту выпекаем в предварительно разогретой духовке
двадцать минут.
Прибрав на кухне, завариваем липовый чай с апельсиновой кожурой и

---

снова беседуем о любви. Именно это чувство, маяк в человеческой жизни,
зовет своим светом странника, указывая дорогу домой.
«Финик, за свои немало лет я не раз убеждалась в том, что не бывает
всепоглощающего поражения стрелой Амура, внезапного и резкого. Есть
выбор любить. Например, другого человека. Не за что-то, а потому что он
близкий, родной.
У меня случалось много такого, что я называла любовью. Чаще это
было страстью или проделками эго – больше хотелось быть услышанной,
нежели слышать самой. У Руми есть прекрасные слова: „Не взирай на мир
глазами вожделения; ведь и спина змеи украшена узорами, но яд ее
смертелен“.»

---