…Убийство президента Кеннеди стало самым трагическим событием

Глава 10 
1 
Я в третий раз пересек стоянку для автомобилей сотрудников, если не бегом, то
быстрым шагом. Вновь, проходя мимо, похлопал по багажнику «плимут-фьюри». На
удачу. В ближайшие недели, месяцы и годы мне потребуется вся удача, до какой я
только смогу дотянуться.
Сегодня я не стал заглядывать в «Кеннебек фрут» и покупать одежду или
автомобиль. Завтрашний день или последующий вполне подошли бы для этого, но
сегодняшний мог выдаться для чужака весьма неудачным. Очень скоро кто-нибудь
обнаружит труп на фабричном дворе, и чужаку начали бы задавать вопросы.
Документы Джорджа Амберсона проверку бы не прошли, особенно с учетом того,
что в водительском удостоверении указывался еще не построенный дом на аллее
Синей птицы.
Я успел подойти к остановке, располагавшейся по другую сторону автостоянки,
когда подъехал автобус с надписью «ЛЬЮИСТОНСКИЙ ЭКСПРЕСС» в окошечке
над лобовым стеклом. Вошел и протянул водителю доллар, который собирался дать
Желтой Карточке. Водитель вытащил пригоршню мелочи из монетницы на поясе. Я
бросил пятнадцать центов в монетоприемник, прошел в глубь салона и сел чуть ли
не на последний ряд, за двумя прыщавыми матросами, возможно, с базы военно-
морской авиации в Брансуике. Они говорили о девушках, которых надеялись
увидеть в стрип-клубе под названием «Холли». Их разговор часто прерывался
крепкими ударами по плечу и взрывами смеха.
Я наблюдал, как мимо проплывает шоссе 196, но мало что видел. Думал о
мертвеце. И карточке, ставшей чернее черного. Мне хотелось как можно быстрее
оказаться подальше от этого жутковатого трупа, но я все-таки остановился, чтобы
потрогать карточку. Оказалось, что это не картон, как я поначалу предположил. И не
пластик. Целлулоид — возможно… но по ощущениям все-таки и не он. На ощупь
карточка напоминала ороговевшую кожу, какую сдираешь с мозоли. И без надписей
— во всяком случае, я ничего не разглядел.
Эл предполагал, что Человек с желтой карточкой — пропивший мозги алкаш,
которого свело с ума неудачное для него сочетание спиртного и близости
«кроличьей норы». Я не оспаривал это мнение, пока карточка не сменила цвет на
оранжевый. Теперь же я не просто сомневался в выводе Эла — я не верил в него. И
кем тогда был этот алкаш?
Мертвецом, кем же еще. Мертвецом, и только. Хватит о нем думать. И без
того дел хватает.
Когда мы проехали лисбонский автокинотеатр, я дернул за стоп-шнур.
Водитель свернул к следующему телеграфному столбу с белой полосой.
— Хорошего вам дня, — пожелал я ему, когда он потянул за рычаг,
открывающий двери.
— В этой работе нет ничего хорошего, кроме кружки холодного пива после

---

смены, — ответил водитель и закурил.
Несколькими секундами позже, с портфелем в левой руке, я стоял на гравийной
обочине шоссе и наблюдал, как автобус уезжает в сторону Льюистона, оставляя за
собой облако сизого дыма. В заднем окне красовался рекламный плакат,
изображавший домохозяйку со сверкающей кастрюлей в одной руке и «Магической
чистящей мочалкой СОС» в другой. Огромные голубые глаза и зубастый, в красной
помаде, улыбающийся рот женщины предполагали, что она на грани безумия.
Над головой синело чистое небо. В высокой траве стрекотали цикады. Где-то
замычала корова. Как только дизельная вонь развеялась, воздух стал свежим и
сладким. Я зашагал к «Тамарак мотор корт», от которого меня отделяло примерно
четверть мили. Короткая прогулка, однако прежде чем я добрался до ее конечного
пункта, два человека свернули на обочину и спросили, не подвезти ли меня. Я
поблагодарил, но отказался, ответив, что мне нравится идти пешком. И мне
нравилось. Добравшись до «Тамарака», я уже насвистывал.
Сентябрь 1958 года, Соединенные Штаты Америки.
С Желтой Карточкой или без, я радовался, что вернулся.
2 
Остаток дня я провел в своем номере, в который раз перечитывая записи Эла об
Освальде, теперь уделив особое внимание двум страницам в конце, под заголовком
«ВЫВОДЫ: КАК ПОСТУПАТЬ». Попытка смотреть телевизор с одним каналом —
занятие глупое, а потому с наступлением сумерек я пошел в автокинотеатр и
заплатил тридцать центов — специальную цену для пешеходов. Перед буфетом
стояли складные стулья. Я купил пакет поп-корна, вкусный прохладительный
напиток с запахом корицы под названием «Пепсол» и посмотрел «Долгое жаркое
лето». Рядом со мной сидели еще несколько пешеходов, главным образом пожилые
люди, которые знали друг друга и по-свойски общались. Когда началось
«Головокружение», заметно похолодало, а пиджака я с собой не прихватил. Поэтому
пешком вернулся в гостиницу для автомобилистов и крепко уснул.
Наутро поехал в Лисбон-Фоллс на автобусе (никаких такси — я ввел для себя
режим экономии, во всяком случае, на некоторое время), и первой моей остановкой
в городе стал «Веселый белый слон». Прибыл я рано, воздух еще не прогрелся, так
что битник скрывался в магазине. Он сидел на скрипучем диване и читал «Аргоси».
— Привет, сосед, — поздоровался он.
— И вам привет. Как я понимаю, вы продаете чемоданы.
— Да, но их у меня не много. Не больше двух-трех сотен. Идите к дальней
стене…
— И посмотрите направо.
— Совершенно верно. Бывали здесь раньше?
— Мы все бывали 
здесь
раньше, — ответил я. — Это посильнее
профессионального футбола будет.

---

Он рассмеялся.
— Круто, Джексон. Идите и выберите себе победителя.
Я выбрал все тот же кожаный чемодан. Потом перешел улицу и вновь купил
«санлайнер». На этот раз торговался жестче и заполучил его за три сотни. После
того как мы пришли к взаимопониманию, Билл Тит отправил меня к своей дочери.
— Судя по выговору, вы не местный, — отметила она.
— Я из Висконсина, но достаточно давно живу в Мэне. Дела.
— Как я понимаю, вчера вас в городе не было? — Получив мое подтверждение,
она выдула пузырь из жвачки, а потом продолжила: — Вы пропустили много
интересного. Около сушильного сарая на фабрике нашли мертвым старика
пьяницу. — Она понизила голос. — Самоубийство. Он перерезал себе горло
осколком стекла. Можете вы себе 
такое
представить?
— Это ужасно. — Я сунул купчую на «санлайнер» в бумажник, подбросил на
ладони ключи. — Из местных?
— Нет, и никакого удостоверения личности. Он, вероятно, приехал в округ на
товарняке, так говорит мой отец. Может, на сбор яблок в Касл-Роке. Мистер Кейди
— он продавец в зеленом доме — сказал моему отцу, что этот парень приходил
вчера утром и пытался купить пинту, но был такой пьяный и вонючий, что мистер
Кейди вышвырнул его вон. Так он пошел на фабричный двор, допил то, что
оставалось, а когда бутылка опустела, разбил ее и перерезал себе горло одним из
осколков. — И повторила: — Можете вы себе такое представить?
Я не пошел в парикмахерскую, не пошел и в банк, но опять заглянул в
«Магазин мужской одежды Мейсона».
— Вам, должно быть, нравится этот оттенок синего, — отметил продавец,
добавляя рубашку к моим покупкам. — Ваша точно такого же цвета.
Если на то пошло, на мне была та самая рубашка, которую я собирался купить,
но я ему этого не сказал. Мы оба только запутались бы.
3 
Во второй половине дня я уже ехал по автостраде «Миля-в-минуту». На этот
раз избавился от необходимости покупать шляпу в Дерри, потому что не упустил
возможности приобрести красивую соломенную модель в «Мейсоне». Я
зарегистрировался в «Таунхаусе», пообедал, потом прошел в бар и заказал пиво у
Фреда Туми. В этот вечер не предпринимая попытки втянуть его в разговор.
На следующий день арендовал квартиру на Харрис-авеню, и шум садящихся
самолетов не только не мешал мне заснуть, но убаюкивал. Днем позже я заглянул в
«Спортивные товары Мейкена» и сказал продавцу, что заинтересован в покупке
пистолета или револьвера, поскольку занимаюсь торговлей недвижимостью и все
такое, а потому иногда перевожу крупные суммы денег. На прилавке среди прочего
появился мой револьвер «кольт полис спешл» тридцать восьмого калибра. Продавец
во второй раз отметил, что это «отличное средство самозащиты». Я купил револьвер

---

и сунул в портфель. Подумал, а не пройтись ли по Канзас-стрит к маленькой
площадке для пикника, чтобы понаблюдать, как отрабатывают движения своего
танца Ричи-Дичь и Бевви-На-Ели. Осознал, что скучал по ним. Отругал себя за то,
что не просмотрел ноябрьские номера «Дейли ньюс» во время короткого
пребывания в 2011-м: мог бы узнать, выиграли они конкурс талантов или нет.
У меня вошло в привычку ранним вечером заходить в «Фонарщика», чтобы
выпить стакан пива до того, как бар начинал заполняться. Иногда я заказывал
«Жареные ломтики лобстера». Ни разу не увидел там Фрэнка Даннинга, да и не
хотел его видеть. В «Фонарщик» я заглядывал по другой причине. Если все пройдет
хорошо, в скором времени я собирался отправиться в Техас, а до этого мне бы не
помешало увеличить личное состояние. Я подружился с Джеффом, барменом, и
однажды в конце сентября он затронул тему, на которую я и сам хотел с ним
поговорить.
— Что думаешь о Сериях, Джордж?
— «Янкиз», разумеется.
— И это говоришь ты? Человек из