Как перестать беспокоиться и начать жить pdfdrive com

никогда в жизни я не встречал
такого неэгоистичного человека, и притом такого, который бы брал от
жизни все».
Каким образом инвалид, прикованный к постели, мог «брать от жизни
все»? Даю вам возможность высказать две догадки. Он все время сетовал
на жизнь и всех осуждал? Нет… Он упивался жалостью к себе и требовал
внимания от всех вокруг? Нет. Опять неверно. Он познал радость жизни
благодаря тому, что сделал своим девизом надпись на немецком языке на
гербе принца Уэльского: «Ich dien» — «Я служу». Доктор Луп узнавал
фамилии и адреса других инвалидов и подбадривал их и себя радостными,
обнадеживающими письмами. Он даже организовал клуб переписки
инвалидов и побуждал их писать письма друг другу. В конце концов он
создал национальную организацию, названную «Общество запертых».
Лежа в постели, он писал около тысячи четырехсот писем в год и
приносил радость тысячам инвалидов, доставая приемники и книги для
тех, кто был изолирован от внешнего мира.
В чем основная разница между доктором Лупом и множеством других
людей? Только в одном: в отличие от них, его душа была озарена светом
высокой цели, благородного дела. Он испытывал радость от сознания того,
что его жизнь подчинена идее, гораздо более благородной и значительной,
чем он сам, вместо того, чтобы быть, как выразился Шоу, «эгоцентричным
комком недугов и обид, жалующимся на то, что мир не хочет посвятить
себя тому, чтобы сделать его счастливым».
Вот самое удивительное утверждение, которое мне довелось читать,
вышедшее из-под пера знаменитого психиатра. Это утверждение сделал
Альфред Адлер. Он обычно говорил своим пациентам, страдающим

---

меланхолией: «Вы можете вылечиться за четырнадцать дней, если будете
следовать этому рецепту: старайтесь каждый день думать о том, как вы
можете сделать кому-нибудь приятное».
Это утверждение звучит настолько неправдоподобно, что я считаю
себя обязанным попытаться разъяснить его, процитировав примерно две
страницы из замечательной книги доктора Адлера «Что для вас должна
значить жизнь». (Кстати, эту книгу вы должны обязательно прочитать.)
«Меланхолия, — говорит Адлер в книге „Что для вас должна значить
жизнь“, — подобна затаенному гневу и упреку, направленным против
окружающих, хотя пациент, ради того чтобы обеспечить себе уход,
симпатию и поддержку, представляется только подавленным своей
собственной виной. Первые воспоминания пациента выглядят примерно
так: „Я помню, что мне хотелось лечь на кушетку, но на ней лежал мой
брат. Я поднял такой крик, что ему пришлось встать с нее“.
Меланхолики часто бывают склонны к тому, чтобы отомстить за себя,
совершив самоубийство, и первое, о чем должен позаботиться врач, это не
дать им повода для самоубийства. Лично я пытаюсь ослабить общую
напряженность, предлагая им как первое правило при лечении: «Никогда не
делайте ничего того, чего вам не хочется». Это выглядит очень скромно, но
я считаю, что это затрагивает суть всей проблемы. Если меланхолик имеет
возможность делать все, что ему хочется, то кого же он может обвинять? За
что он должен мстить? «Если вам хочется пойти в театр, — говорю я
ему, — или поехать отдохнуть, так и поступайте. Если же по пути вы
почувствуете, что вам расхотелось, то не делайте этого». Это самое лучшее
положение, в котором кто-нибудь мог бы оказаться. Это дает
удовлетворение стремлению пациента к превосходству. Он подобен богу и
может делать все, что ему угодно. С другой стороны, это не очень легко
вписывается в его стиль жизни. Он хочет доминировать и обвинять других,
а если они согласны с ним, то нет возможности над ними доминировать.
Это правило является большим подспорьем, и среди моих пациентов не
было ни одного случая самоубийства.
Обычно пациент отвечает: «Но мне ничего не хочется делать». Я уже
подготовился к этому ответу, потому что слышал его много раз. «Тогда не
делайте ничего, что вам не нравится», — говорю я. Иногда, однако, пациент
отвечает: «Мне бы хотелось весь день пролежать в постели». Я знаю, что
если я разрешу, то ему уже не захочется это делать. Я знаю, что если я
воспрепятствую, то он устроит скандал. Я всегда соглашаюсь.
Это одно правило. Другое воздействует на их стиль жизни более
непосредственно. 
Я 
говорю 
им: