Гершунский Б

"Быть или не быть? А если 
все-таки быть, то в каком качестве?"
Можно ли быть безразличными к такому вызову? 
Сможет ли человеческая цивилизация осознать губительные тенденции планетарного 
масштаба, сложившиеся к концу XX века? Сможет ли возвыситься над повседневными 
заботами, заглянуть в собственное будущее, ужаснуться и предпринять необходимые 
упредительные меры для предотвращения глобальной катастрофы? Или, лишь причитая и 
вздыхая о фатальной неизбежности собственного конца, разобщенные человеческие 
сообщества так и будут плестись в хвосте событий, пассивно созерцая ускоряющийся процесс 
сползания в бездну нравственной деградации и физического небытия? И никакие богатства, 
никакие надежды отсидеться, отгородиться от мировых проблем ядерным щитом собственной 
неуязвимости или иллюзорным "железным занавесом" преступного нравственного 
безразличия не помогут, не смогут помочь. 
Итак,
вторая
(разумеется, не по значимости, а только в порядке перечисления) 
составляющая глобального вызова будущего состоит в
объективной необходимости 
единения, конвергенции, духовной интеграции человеческих сообществ, 
преодоления их 
разобщенности, ментальной, мировоззренческой несовместимости, постоянной угрозы 
конфронтации. 
Осознается ли этот вызов грядущего века современным образованием? Проявляет ли 
оно свое отношение к столь судьбоносным для 
16
человечества проблемам? Ищет ли, находит ли свои специфические способы влияния 
на все более угрожающие тенденции, упреждения этих тенденций? 
Нет. Пока нет... 
Может ли сфера образования способствовать осознанию этого вызова и движению 
человечества к единству и духовной интеграции? 
Да. Несомненно, может... 
Обязана.
По-видимому, пришла пора понять, что миром правят и мировой историей движут 
отнюдь не временщики-политики, монархи и президенты с их гипертрофированной жаждой 
власти любой ценой. Не финансовые и промышленные магнаты, обладающие огромным, но 
эгоистичным в своей сущности экономическим могуществом. Не воинствующие генералы, 
одержимые манией величия, милитаристскими притязаниями и амбициями. Не мировые 
религии, стремящиеся трансформировать собственные ценности и представления о все еще 
непознанных законах мироздания в собрание непререкаемых мировоззренческих и 
поведенческих догм. Не революционеры-реформаторы, верящие в возможность 
одномоментных силовых преобразований сложившихся человеческих отношений. И не 
философы-провидцы, выдвигающие более или менее правдоподобные гипотезы и модели 
общественного прогресса в надежде на массовую человеческую поддержку своих 
умозрительных конструкций. 
В конечном счете, и локальными человеческими поступками, и мировой историей в 
целом движет