Microsoft Word 001-00 Титул-логотип doc

О.В. Потокина. «В
АРВАРСКИЙ ВКУС
»
В 
«
КЛАССИЧЕСКОМ МИРЕ
»... 401 
Во многом именно функциональность небольшой вещи, которую 
легко было переместить, определила целый комплекс художествен-
ных выразительных средств в искусстве варваров, важнейшими среди 
которых стали максимальная экспрессивность и емкость образов, 
создаваемые самыми простыми изобразительными приемами, вы-
шедшими из непосредственной практики работы. Сложение основных 
приемов состояло в отсеивании случайных и выделении наиболее вы-
разительных черт образа. Через обращение к условным формам рож-
дались лаконичные изображения, легко воспринимаемые с первого 
взгляда. Заметные признаки огрубления стиля (упрощенные компози-
ции, господство линеарного начала в моделировке) присутствуют и в 
стилистически неоднородном раннехристианском искусстве Среди-
земноморья, почти доминируя на восточной и западной периферии 
Империи в середине I тыс. н.э. в связи с развитием общего для значи-
тельных территорий репертуара сакральных мотивов и образов (моти-
вы птиц у чаши, зайца с корзиной винограда и другие). Стремление к 
экспрессии изобразительных форм отражало прежде всего поиск но-
вого языка для воплощения в нем нового христианского содержания и 
было чуждо «античному вкусу», но, вне всяких сомнений, не в мень-
шей степени было связано с переосмыслением его традиций. 
Образная и языковая емкость в искусстве варварских племен 
была выражена в не знакомом древнеримскому искусству в такой 
мощи и всеохватности господстве орнаментального начала, универ-
сальная природа которого позволяла мастерам достигать предельной 
выразительности скупыми декоративными средствами в не теряю-
щих своей функциональности памятниках. В искусстве переходных 
эпох, по всей видимости, происходит обращение к менее рационали-
зированным формам выразительного языка, подобным абстрактному 
орнаменту. В присущих ему приемах стилизации природных форм 
коренится значительная сложность видового определения того или 
иного образа — птицы, волка, змеи, лошади и других. Условность 
изображения, подчиненного орнаментальной моделировке, однако, 
сосуществует со стремлением выявить и передать наиболее вырази-
тельные черты образа, часто имевшего природный прототип. Так, 
при возможном сближении приемов «классический вкус» римлян, по 
всей видимости, не отвечал сложившейся в Барбарикуме художест-
венной практике. Иконографические источники образа орла про-

---

Б
ЕЗГРАНИЧНОЕ ПОГРАНИЧЬЕ
402 
должают оставаться дискуссионной проблемой, требующей даль-
нейшей разработки
18
. 
Если обратиться к типологическому анализу памятников искус-
ства эпохи с изображением хищной птицы, в том числе орла, то 
можно, исходя из их иконографических особенностей, выделить две 
большие взаимодополняющие группы: первую, представляющую 
фигуру птицы целиком, и вторую — только ее протому (голову и 
шею). Осмысление фигуры как целого соответствовало художест-
венному методу мастеров в организации поверхности вещи. В пер-
вую очередь ими прорабатывалась общая форма (как силуэт), а затем 
организовывалась ее внутренняя поверхность в соответствии с ор-
наментальным принципом главенства плоскости в моделировке. 
К образцам высокого качества исполнения первой группы принад-
лежат парные фибулы из погребений «дамы» в Доманьяно (Герман-
ский национальный музей, Нюрнберг; коллекция музея Лувр Абу-
Даби), Тьерра де Баррос и Десы
19
в Испании (Музей искусства Уол-
терс, Балтимор; Национальный археологический музей, Мадрид) и 
из Рима (Инв. № AntCom15795, Капитолийские музеи, Рим). Самые 
разнообразные виды предметов, имевших практически повсеместное 
распространение, — пряжки, накладки, шпильки и т.п. — объедине-
ны изображением только верхней половины тела птицы второй 
группы, где редукция большей части птичьих признаков сосредота-
чивает внимание на изображении клюва и глаза хищника.
Обнаружение изображений орла, исполненных в технике клуазон-
не (перегородчатой инкрустации), в ряде погребений, отличающихся 
особым богатством инвентаря и на этом основании причисляемых к 
аристократическим, поднимает проблему возможного символического 
значения образа, а также того особого смысла, которым могли быть 
наделены столь крупные собрания драгоценных вещей в представлени-
ях варваров. Они присутствуют в составе инвентаря Пьетроасы, воин-
ских погребений Концешты и Апахида 2 и женских погребений из Де-
саны и Доманьяно, справедливо считающихся наиболее значительными 
находками эпохи Великого переселения.
Крупнейшим, по всеобщему признанию, является клад, случай-
но обнаруженный крестьянами в 1837 году на севере Мунтении, у 
18