|
Постигнул Демон в первый раз;
Он хочет в страхе удалиться...
Его крыло не шевелится!
И чудо! из померкших глаз
Слеза тяжелая катится...
И вот - кульминация его борьбы, решимости начать жизнь новую:
…И входит он, любить готовый
С душой, открытой для добра,
И мыслит он, что жизни новой
Пришла желанная пора…
Именно в этот момент между Демоном и Тамарой становится бог в лице Ангела - "хранителя грешницы прекрасной", с преждевременным, все испортившим обвинением:
…Дух беспокойный, дух порочный,
Кто звал тебя во тьме полночной?
Твоих поклонников здесь нет,
Зло не дышало здесь поныне;
К моей любви, в моей святыне
Не пролагай преступный след…
Это можно понять как искушение, провокацию Бога, тонкую месть, нежелание преображения зла. Сложнейшая психологическая ситуация с многообразным смысловым подтекстом, когда в душе героя сосуществуют сразу несколько взаимоисключающих чувств и волевых импульсов (кипение и противоборство любви к Тамаре и "яда" жгучей, "старинной ненависти" к Богу; непреклонность и смятение; злоба и коварство; предчувствие катастрофы и отчаянно-дерзкое устремление к ней) так и не разрешается однозначно. В свете происшедшей от встречи с ангелом метаморфозы, когда
…злой дух коварно усмехнулся;
Зарделся ревностию взгляд,
И вновь в душе его проснулся
Старинной ненависти яд…
Его монолог, обращенный к Тамаре, можно трактовать только как намеренный обман с целью покорения Тамары наперекор сопернику, когда в ход идут все средства: от возбуждения жалости до призыва к спасению, однако, сколько в нем всамделишной горечи, правды и боли. Да, это уже ложь, но одновременно и неподдельное движение смертельно уставшей души, предельный миг искренности и готовности к томившему его идеалу оставить мир "в неведенье спокойном", порыв откровенности и слабости.
…Я тот, чей взор надежду губит;
Я тот, кого никто не любит;
Я бич рабов моих земных,
Я царь познанья и свободы,
Я враг небес, я зло природы,
И, видишь, я у ног твоих!..
Меня добру и небесам
Ты возвратить могла бы словом.
Твоей любви святым покровом
Одетый, я предстал бы там
Как новый ангел в блеске новом.
О! только выслушай, молю,
Я раб твой, я тебя люблю!
Что без тебя мне эта вечность?
Моих владений бесконечность?
Пустые звучные слова,
Обширный храм - без божества…
Поистине философией зла можно назвать монолог Демона:
…Какое горькое томленье
Всю жизнь - века без разделенья
И наслаждаться и страдать,
За зло похвал не ожидать,
И за добро вознагражденья;
Жить для себя, скучать собой
И этой вечною борьбой
Без торжества, без примиренья!
Всегда жалеть, и не желать,
Все знать, все чувствовать, все видеть
Стараться все возненавидеть
И все на свете презирать!..
Увлекая и покоряя Тамару мощью и глубиной своих чувств, страданий и жаждой возрождения, Демон на какие-то мгновения и сам оказывается захваченным этим порывом, он верит, что хочет верить, и его клятва Тамаре довольно искренна:
…Хочу я с небом примириться;
Хочу любить, хочу молиться,
Хочу я веровать добру…
Но едва вступив в царство любви и гармонии, он разрушает его, умертвив Тамару своим поцелуем.
Смысл этого смертельного поцелуя особенно многозначен.
"Первичный", прямой смысл - в безмерной, испепеляющей страсти Демона, гибельной для простых смертных (разрушительное действие страсти). Другой смысл - в невозможности выхода из гнетущего одиночества и бесцельности существования, обретаемого ценой "невмешательства" в судьбы мира, в "отгороженное" от всего счастье любви. Еще один смысл - в ответственности Бога за сотворенный им мир, в котоpом добpо и зло так тесно пеpеплетены. В том наказании зла, котоpое pикошетом пеpепадает добpу. Четвеpтый подтекст - в несовместимости зла и любви, в губительности подобного сочетания для обоих (мысль, пpозвучавшая еще в "Маскаpаде"). "Смеpтельный яд" поцелуя Демона настоен на ненависти и злобе, отpавляющих даже такое животвоpящее чувство, как любовь. Hо эти чувства вложил ему в гpудь Бог, как наказание за непокоpность, пpевpатив его во "зло пpиpоды", и с новой силой возpодил их в душе Демона в момент, когда тот уже готов был любить и "веpовать добpу". Следовательно, не только Демон, но и Бог виновен в гибели Тамаpы. Более того, именно Богу, делает вывод Леpмонтов, неугодно пpеобpажение Демона и, таким обpазом, устpанение из миpа зла. Hаказание вечно, и оно взаимно.
…И пpоклял Демон побежденный
Do'stlaringiz bilan baham: |
