Людмилы Улицкой «Медея и её дети»

Имя и место

Первое, что позволяет говорить об интертекстуальных связях – имя героини. Второе, что очевидным образом объединяет два текста и двух Медей, — это Греция. Медея древнего мифа родилась в Колхиде, которая находилась на территории нынешних Грузии и Турции. Древняя Греция была огромной, она достигала, например, территорий нынешних Кипра, Италии и Турции.

Медея Мендес романа Л. Улицкой также является гречанкой:

Медея Мендес [---] — если не считать её младшей сестры Александры, [---] осталась последней чистопородной гречанкой в семье, поселившейся в незапамятные времена на родственных Элладе таврических берегах. Была она также в семье последней, сохранившей приблизительно греческий язык, отстоявший от новогреческого на то же тысячелетнее расстояние, что и древнегреческий отстоял от этого средневекового понтийского, только в таврических колониях сохранившегося наречия. (7.)

Как можно видеть из приведённого выше отрывка, Крымский полуостров был колонией Древней Греции, но тогда его называли Таврией. «Родом она (Медея Мендес — ЭЛ) была из Феодосии, вернее, из огромного, некогда стройного дома в греческой колонии, давно слившейся с феодосийской окраиной.» Её мать, Матильда, была из Батуми, Грузии. (9—10.)

От романа веетчувством древности и истории Греции и Крыма. На страницах книги описывают, например, традиционное жильё в Крыму, саклю:

Кухня была сложена из дикого камня, на манер сакли, одна стена упиралась подрытый склон холма, а низенькие, неправильной формы окна были пробиты с боков (23).

Вообще Медея Мендес ведёт себя как настоящая гречанка. Она умеет готовить пахлаву (27), ходит в греческую церковь до её закрытия (199) и завязывает шаль по-гречески:

Черная шаль не по-русски и не по-деревенски обвивала ее голову и была завязана двумя длинными узлами, один из которых лежал на правом виске. Длинный конец шали мелкими античными складками свешивался на плечи и прикрывал морщинистую шею. (8.)

Кроме греческих традиций, в книге касаются и татарских традиций, которые тоже являются ценной частью крымской истории.

Крымская природа показывается в романе экзотической и сказочной, как в древнем мифе:

Но с последнего участка карнизной тропы замок все-таки открылся. Это был известняковый выветренный массив, вздымавший вверх разновысотные готические шпили. Материковый гранит отрога Карадага, вулканические туфы и третичные отложения образовали [---] совершенно уникальное соединение геологических пластов, какого нет нигде на Земле. Многометровые сосульки, казалось, росли вверх, местами вертикально, местами, где открывалось господство какого-то постоянно дующего ветра, они дружно отклонялись в одну сторону, как высунувшиеся на поверхность щупальца гигантского подземного животного. (71 — 72.)

Таким образом, центральный топос романа Л. Улицкой, — ссылается на пространство античного мифа.

2.