Курс лекций по истории экономической мысли с древнейших времен до конца 80-х гг. ХХ века умэд пресс 1998

8.4. Приложение. Критика "пятичленки".

Одним из столпов советского обществоведения являлась теория пяти общественно-экономических формаций (“пятичленка”), в соответствии с которой всемирная история проходит пять основных этапов: первобытнообщинная, рабовладельческая, феодальная, капиталистическая и коммунистическая обществен­но-экономические формации. Каждая последующая формация является более прогрессивной (в социально-экономическом плане) по сравнению со своей предшественицей. Рабство, крепостная зависимость, наемный труд представляются способами “эксплуатации” людей, сменяющими друг друга по мере развития производительных сил и смене общественно-экономических формаций. Однако социалистическая революция открывает возможность появления принципиально нового общества, свободного от эксплуатации и обеспечивающего наибольшую экономическую эффективность. Каковы недостатки этой модели?

Во-первых, пятичленка упрощает, “выравнивает” историю, делает ее “одно­линейной”, одинаковой для всех стран и народов. Исторический опыт Европы “канонизирован” и перенесен на весь остальной мир. Модель практически “не замечает” такие факторы общественного развития, как географическая, культурная и историческая среда. Социальное движение сводится только к общественному прогрессу. Игнорируются возможности циклического движения, регресса, застоя в общественной жизни.
Во-вторых, рабство и крепостничество вряд ли стоит представлять как законо­мерные, последовательно сменяющие друг друга стадии общественного развития. Условиями возникновения крупных рабовладельческих латифундий являются: а) дефицит рабочей силы, б) наличие богатых природных ресурсов, которые можно использовать экстенсивными методами, в) постоянный приток новых партий рабов извне. Однако наличие всех трех условий - довольно нечастое явление в мировой истории. Поэтому массовое рабство является не общей закономерностью, присущей якобы всему древнему миру, а спецификой развития только отдельных регионов, вызванной определенной исторической ситуацией. Причем подобные явления можно встретить в самые разные эпохи (например, “лагерная экономика” СССР в 30-40-е гг. XX столетия). То же самое можно сказать и о крепостничестве, которое возникает, как правило, при низкой плотности населения.
В-третьих, “пятичленка” фактически игнорирует неевропейскую историю челове­чества. В нее никак не вписываются истории большинства стран Азии, Африки и Америки.
В-четвертых, основная задача “пятичленки” - доказать, что советский социализм есть более прогрессивная и высокоразвитая социальная система, чем все ранее существовавшие и ныне существующие общества, что это и есть та самая посткапиталистическая формация, о которой говорил Маркс. Тезис о большей “прогрессивности” советской системы по сравнению с современными ей капиталистическими странами противоречит элементарному здравому смыслу (это фактически означало бы, что такие страны, как СССР, Албания, Монголия и пр. находились на более высокой ступени социального развития, чем, например, США, Япония, Германия и т.д.).
В-пятых, появление коммунистической общественной формации до исчерпания возможностей капитализма, как уже говорилось в теме 5, с точки зрения К.Маркса невозможно. Да и господство государственной собственности (а именно это явля­лось главным критерием, по которому те или иные страны “зачислялись” в “лагерь социализма”) по Марксу ни как не может являться признаком будущего общества. В этом случае “социализмом” тогда пришлось бы объявить многие традиционные общества, для которых были характерны преобладание государственной собствен­ности на основное средство производства той эпохи - землю и тоталитарное управление всей общественной жизнью. Коммунизм, в соответствии с взглядами Маркса, есть не замена частной собственности на государственную, а общество, где кардинально меняются отношения между людьми и личность получает максимальные возможности для самореализации своих способностей.
Систему советского типа, на наш взгляд, необходимо рассматривать не как первую фазу посткапиталистической формации, а как один из многих (“шведская модель”, “японский капитализм”, “югославская модель” и т.д.) вариантов социально-экономической организации индустриального общества.