Курс лекций по истории экономической мысли с древнейших времен до конца 80-х гг. ХХ века умэд пресс 1998

9.5. Неоинституционализм

Значительным вкладом институционального направления в экономическую науку второй половины ХХ века являются теории общественного выбора и прав собственности. Наиболее известные авторы первой - американец Джеймс Бьюкенен (1919) и англичанин Джордж Стиглер (1911), лидер второго течения - американец Рональд Коуз. Вышеуказанные экономисты, продолжают традиции Ф.Хайека. Используя методологию институционализма (анализ хозяйственных процессов через призму общественных институтов: права, политики, традиций и пр.), они приходят к нетрадиционным для представителей данного направ­ления выводам: необходимо ограничить государственное вмешательство в экономику.

Строго говоря, почти все теории, рассматриваемые в данном параграфе, появились не в 80-е гг., а раньше. Однако их признание и развитие приходится именно на восьмое десятилетие ХХ столетия. Поэтому они описываются нами в данной теме.

9.5.1. Теория общественного выбора: модель прямой демократии.
Согласно теории общественного выбора люди преследуют свою личную выгоду не только когда осуществляют покупки на рынке или организуют работу своей фирмы, но и в любой общественной деятельности. Данное обстоятельство необходимо учитывать при анализе разного рода политических явлений.
Рассмотрим для начала модель прямой демократии, которая предполагает, что решения принимаются всеми членами общества. Прямая демократия позво­ляет осуществлять государственные мероприятия в соответствии с пожеланиями большинства граждан страны. Однако, как известно, большинство не всегда бывает право. Данное утверждение особенно справедливо при принятии эконо­мических решений, так как здесь затрагиваются личные интересы людей.
Всякое экономическое действие государства имеет определенные послед­ствия (предположим, что только положительные) для членов общества. Но в то же время реализация любого проекта требует определенных затрат. Если доля в затратах каждого члена общества была бы пропорциональна получаемой выгоде, то принимаемые решения были бы оптимальны. Члены общества соглашаются в этом случае на реализацию проектов только тогда, когда их индивидуальная выгода превосходит индивидуальные потери. А так как пропорции затрат и выгод одинаковы, то государственные мероприятия приносили бы только увеличение общего благосостояния. Однако в реальности пропорцию выгод от общественных мероприятий и налоговых отчислений в бюджет для отдельных граждан соблюсти невозможно. Поэтому принимаемые большинством голосов решения не обяза­тельно должны быть оптимальными.
Можно привести следующий пример неэффективности демократического принятия решения. Общество состоит из трех человек, налоговые поступления в бюджет от которых равны. Имеется проект, требующий для реализации 300 долл. (по 100 долл. с каждого). Выгода от реализации проекта для первого члена общества составляет 130 долл., для второго - 110 долл., а для третьего - 30 долл. Общая выгода, следовательно, равна 270 долл. С точки зрения общественной эффективности проект не целесообразен: издержки (300 долл.) превышают пользу (270 долл.). Однако большинство членов общества (первый и второй) заинтересованы в реализации проекта. И они большинством голосов его утвердят. Аналогичным образом можно проиллюстрировать и обратную ситуацию, когда общество не голосует за эффективные проекты.

9.5.2. Принятие решений в условиях представительной демократии.
В условиях представительной демократии (решения принимают представи­тели общества: парламентарии, президент, правительство и т.д.) анализ еще больше усложняется, так как необходимо учитывать интересы политиков и чиновников. По мнению последователей школы общественного выбора политика представляет собой разновидность экономической деятельности: политиками движут собственные интересы, которые совсем не обязательно должны совпадать с интересами общества в целом (в то время, как большинство предшественников школы считали, что государство и государственные чиновники реализуют общественный интерес). Если предприниматель стремится к максимизации прибыли, то политик желает максимизировать свою власть и свои доходы.
При этом политика оказывается для предпринимателей и других групп насе­ления довольно выгодным объектом инвестирования. Пусть группа производите­лей молока, вложив 50 тыс. долл. на продвижение законопроекта о сдерживании падения цен на молочные продукты, может получить дополнительный доход в 10 млн.долл. Однако капиталовложение будет выгодным только в том случае, если доход распределяется между небольшим количеством лиц (скажем, 1% населе­ния). Распределение дохода между всеми членами общества делает “инвести­цию” нецелесообразной. Поэтому лоббируются прежде всего проекты, дающие выгоды узкому кругу лиц. Но почему не организуются потребители молока, ведь они теряют 10 млн. долл.? Дело в том, что потери каждого из потребителей очень незначительны, зато существует множество трудностей организационного плана, преодоление которых потребует от отдельных лиц слишком больших расходов (никак не окупающихся при условии достижения цели).
При представительной демократии могут быть приняты решения, которые не были бы приняты в условиях прямой демократии: решения в интересах небольших групп населения. Об одной из причин данного явления - лоббировании (в широком смысле этого слова) - уже было сказано. Другая причина - “торговля голосами”: практика соглашений между людьми принимающими решения о взаимной поддержки проектов друг друга (для того, чтобы обеспечить своему проекту большинство голосов). Кроме того, часто используется метод включения в один проект сразу множества мероприятий, каждое из которых не получило бы большинства голосов, если бы голосовалось в отдельности.