Конфуцианство

Часть 1. Ко н ф у ц и й . Ж и зн ь и учение

25

23. 
    в культурном плане, — покушался на император­ ские прерогативы. Слава богу, что сидевший в то время в Лои чжоуский Цзин-ван (519—476 гг до н. э.) и не подозревал о его намерениях. Если расценивать заявление Конфуция в Куане как определенный этап формирования его личности, то надо сказать, что самоутверждение в статусе внеритуального, «духов­ ного» наследника Вэнь-вана должно рассматривать как один из главных духовных подвигов великого Учителя, подвигов, для совершения которых требо­ валась радикальная переоценка всех ценностей тра­ диционной доконфуцианской культуры.
    

Второй эпизод, исключительно важный для по­ нимания внутреннего мира великого луского мыс­ лителя, также относится ко времени его пребыва­ ния в княжестве Вэй. По всей вероятности, все это было уже после того, как Конфуцию стало ясно, что никакой карьеры в Вэй сделать невозможно, что чем дольше он остается в Дицю, тем глубже погружает­ ся в неприятные дворцовые интриги, связанные с престолонаследием, и тем большие унижения ему приходится испытывать. Все это в преддверии над­ вигающегося шестидесятилетия мало способствовало сохранению бодрости духа, что и нашло свое выра­ жение в музыке. Эпизод, связанный с игрой Конфу­ ция на литофоне, приводим в том виде, в каком он сохранился в «Лунь юе»:

Однажды, находясь в Вэй. Учитель играл на лито­ фоне. В это время мимо ворот его дома проходил чело­ век. несший корзину [на спине], который воскликнул: «Не переполнено ли сердце у того, кто так бьет в лито-фон?!» Затем он добавил: «Не вульгарны ли эти звуки?! [Они как бы говорят:] никто не знает меня, надо кон­ чать! Как сказано в „Книге песен“: „Глубокую воду в одежде своей перейду, в мелкой воде я одежду припод-ниму“» [14— 39].

26 А. С. МАРТЫНОВ. КОНФУЦИАНСТВО

По всей видимости, к концу пребывания в княже­ стве Вэй Конфуций был близок к тому, чтобы оста­ вить всякие попытки претворить свои идеи в жизнь,

5888. 
      чем и сообщил окружающим с помощью литофона. Мудрый прохожий понял это и посоветовал луско-му пришельцу вспомнить строки из «Книги песен» (одного из самых авторитетных для Конфуция древ­ них текстов, им же превращенного впоследствии в конфуцианский канон), рекомендующие действовать по обстоятельствам и не предъявлять слишком вы­ соких требований к окружающим. Этот мудрый со­ вет несомненно мог бы принести Конфуцию боль­ шую пользу. Беда только в том, что он противоре­ чил всей его жизненной позиции, его миссии, которая, как он считал, была освящена и подготов­ лена самим Небом.
      

На наш взгляд, эпизод с игрой на литофоне впол­ не заслуживает того, чтобы на время отклониться от главной темы — жизненного пути Конфуция —

5888. 
      сказать несколько слов о характере персонажа, взявшего на себя смелость давать оценку деятель­ ности и душевного состояния луского мыслителя, а также попытаться выяснить смысл того, о чем он говорит. Начнем с последнего. Цитата из «Книги пе­ сен» применительно к жизненной позиции «совер­ шенного мужа» стала в истории конфуцианства об­ щим местом. Смысл ее заключался отнюдь не в том, как можно подумать из ремарки Конфуция, что че­ ловек, проходивший мимо его ворот, никогда не от­ ступал от своей цели, а в том, что в жизни необхо­ димо применяться к обстоятельствам и уметь дей­ ствовать в полном согласии с обстановкой; не в том, что реку надо перейти во что бы то ни стало, а в том, что надо овладеть искусством укрощать свои стремления и менять не только свою тактику, но и