Конфуцианство

ли, вторая — субстанция ци. Принцип ли подобен 
жемчужине, но жемчужина может находиться в 
разной среде; субстанция ци подобна воде, но вода 
может быть светлой, прозрачной и мутной. Вещь, 
таким образом, подобна жемчужине в воде. Вопрос 
о качестве жемчуга в этом сравнении не ставился, 
но вода, конкретная виновница отклонений, могла 
быть настолько прозрачной, что присутствие в ней 
жемчужины было наглядным, и настолько мутной, 
что разглядеть в ней что-либо было невозможно.
Гораздо сложнее было решить эту проблему с 
человеком. Общее направление духовной традиции 
подсказывало, что у человека причина отклонений 
лежит в эмоциональной сфере. В то же время было 
ясно, что человек связан с метафизической сферой 
столь же тесно, как и мир неодушевленных вещей. 
Взаимодействие этих двух факторов и создавало 
структуру человека, которая в зависимости от точ­
ки отсчета приобретала различный характер. В свя­
зи с проблемой отклонений человек выглядел так: 
виной всему были его желания (юй), с которыми 
боролись почти все философы, поскольку желания 
имели пагубное для человека свойство быть безгра­

---

342
А. 
С. 
МАРТЫНОВ. 
КОНФУЦИАНСТВО
ничными, о чем все русскоязычные читатели знают 
с малых лет, прочитав пушкинскую сказку о рыбаке 
и рыбке. Эти желания имели весьма отрицательные 
последствия, поскольку держали чувства (цин) в по­
стоянном напряжении, а напряжение в этой сфере 
совершенно деформировало работу сознания (синь), 
заставляя его видеть мир совсем не таким, каким 
он является на самом деле. Это искаженное созна­
ние можно уподобить сильно замутненной воде, ко­
торая делала совершенно невидимой находящуюся в 
ней жемчужину — фундаментальную природу че­
ловека (син), являвшаяся, конечно, не чем иным, 
как индивидуализацией в человеке принципа ли, 
который, несколько в ином аспекте, рассматривался 
одновременно и как мин, т. е. «небесное веление».
В обратной последовательности мы находим ту 
же структуру, но с несколько иным характером взаи­
модействия: человек, как и все сущее, непосредст­
венно связан со сферой эталонов, которая иногда 
отождествляется с космосом, миром Неба и Земли 
или просто Неба. Каждый человек содержит в себе 
нечто идеальное, что. по сути и делает его челове­
ком. Это идеальное начало должно быть осознано 
человеком, т. е. должно перейти из син («фундамен­
тальной природы») в синь («конкретно действующее 
сознание»), И это сознание должно быть в доста­
точно хорошем состоянии и сильным, чтобы успо­
коить нашу эмоциональную сферу и призвать к по­
рядку наши желания. Механизм действия понятен, 
остается только выяснить, какое содержание фило­
соф вкладывал в категорию син, специфическую мо­
дификацию принципа ли — свойственную исключи­
тельно человеку.
Вспомнив о том, что конфуцианская духовная 
традиция — это прежде всего практика преображе­

---

Ч
ас ть
2. К
о н ф у ц и а н с т в о
(О
б щ и й
о ч е р к
)
343
ния человека, нетрудно догадаться, что содержани­
ем «фундаментальной природы» является мораль­
ный кодекс «совершенного мужа». Чжу Си транс­
формирует этот моральный кодекс в характерные 
свойства космической жизнедеятельности или в со­
держание человеческих принципов ли. Начав свой 
путь в виде наставлений мудрецов, этические нор­
мы, совершив невообразимую одиссею в метафизи­
ческую сферу и обратно, возвращаются к человеку 
уже как его органические свойства, затемненные 
игрой страстей и пустыми переживаниями. В этом 
ракурсе весь процесс самосовершенствования вы­
глядит как возврат к своей фундаментальной орга­
нике, а это, естественно, вызывает вопрос, что же 
конкретно из морального кодекса «совершенного 
мужа» свойственно космосу, который очень часто 
выступает как метафора метафизической сферы, где 
покоятся принципы ли. Чжу Си не уходит и от это­
го вопроса, стараясь раскрыть двуединый — косми­
ческий и человеческий — смысл основных этиче­
ских принципов. Начнем с важнейшего для неоконфу- 
цианской философии этического принципа — прин­
ципа искренности.
Оценивая место категории «искренность» (нэн) в 
философских воззрениях братьев Чэн, Чжу Си пола­
гал возможным охарактеризовать его как «основное», 
хотя совершенно очевидно, что в мировоззрении 
обоих братьев чэн выполняла сугубо вспомогатель­
ную роль. Искренность для братьев-мыслителей бы­
ла, скорее, исходным моментом или предпосылкой, 
позволяющей анализировать другие, гораздо более 
важные проблемы, например место и функции «почти­
тельности» в ее неоконфуцианском понимании, т. е. 
как определенного состояния человеческого созна­
ния, когда в нем подавлены все эгоистические мо­

---

344
А. 
C. М артынов. 
КОНФУЦИАНСТВО
менты. Чжу Си довольно радикально изменил ракурс 
рассмотрения категории «искренность», отведя ей 
прежде всего онтологические функции. Как качест­
во предмета, явления, отношения или лица искрен­
ность являлась одновременно и условием перехода 
принципа ли в сферу феноменов и признаком ус­
пешно осуществленного перехода. Чжу Си не уста­
вал подчеркивать, что «искренность — это наличие 
в реальности принципа ли (чэн чжэ иш ю цы ли), 
что в кратком варианте приобретало вид высказы­
вания с весьма многозначным характером: «Искрен­
ность — это принцип ли». По всей видимости, та­
кое отождествление родилось на почве следующих 
логических рассуждений: бытие любой вещи начи­
нается с состояния искренности и кончается вместе 
с концом состояния искренности. Начало вещи зна­
менует собой начало перехода принципа ли из од­
ной сферы в другую. Разумеется, слово «переход» 
здесь следует понимать метафорически, как начало 
фазы осуществления. Тем самым вещь или явление, 
как выражался Чжу Си, «направлялись в сторону 
наличия». Соответственно, и конец чего бы то ни 
было интерпретировался по тому же принципу: ко­
гда осуществление или осуществляемость принципа 
ли исчерпывалось, вещь или явление «направлялись 
в сторону отсутствия». А вот та же ситуация, но 
рассмотренная философом в несколько ином ракурсе:
Искренность — это принцип, осуществивший свое 
наличие. Если говорить при этом о субстанции вещи, то 
искренность и должна рассматриваться как ее субстан­
ция. Если определенная вещь наличествует, то это озна­
чает, что наличествует и соответствующая ей искренность.
Если делать из этой трактовки категории «искрен­
ность» логические выводы, то окажется, что искрен­

---

Ч
а с т ь
2. К
о н ф у ц и а н с т в о
(О
б щ и й
о ч е р к
)
345
ность в таком ее понимании может быть присуща 
лишь космосу, Небу и Земле да еще совершенному 
мудрецу.
Как своеобразное продолжение онтологического 
понимания искренности может быть воспринята и нео- 
конфуцианская трактовка ее места в культе. Приме­
чательно, что рассуждения Чжу Си об искренности 
в ритуале строятся по той же схеме, что и онто­
логические. Отвечая на вопрос одного из своих собе­
седников о том, действительно ли наличие искрен­
ности при исполнении ритуального жертвоприно­
шения гарантирует присутствие духов, Чжу Си от­
ветил:
«Искренность — это преосуществление [принципа